Охота на полузверя

– Конечно спасла, – успокаивающе проговорил ворг. – И если беда случится снова, тебя первую позовем. Честное воргское.

Селина подозрительно прищурилась, глаза превратились в красные щели.

– Правда?

– Обещаю, – клятвенно заверил полузверь, гладя на изумрудное платье Селины.

В груди заворочалось, он попытался сосредоточиться на мысли, которая постоянно ускользает, но красная завеса в голове сгустилась так плотно, что теперь напоминает стену. Он не знал, почему это платье вызвало копошение в памяти, но ощущение не самое приятное.

Лотер вздохнул, а Селина, заметив набежавшую на лицо полузверя тень, спросила торопливо:

– Лотер, ты какой-то очень мрачный. Уверен, что не могу помочь? Я, хоть и не сухопутная, но могу сварить похлебку из водорослей. Они тонус поднимают. Сразу настроение улучшится. А? Будешь похлебку? Правда, я давно не варила. Но постараюсь ничего не напутать.

Ворг покачал головой, представляя, как будет давиться варевом из морской травы, и сказал:

– Спасибо за заботу, Селина. В другой раз, обязательно. Сейчас дел много. Ты пока лучше накорми Керкегора своей похлебкой. А то он такой угрюмый, такой угрюмый.

Лицо Селины стало встревоженным, глаза с рубиновой радужкой округлились, она спросила:

– Серьезно?

– Да вот только расстались с ним, – ответил Лотер честно. – Обиделся, что не хочу отдавать ему северные Изумрудные леса. Знаешь, как расстроился?

Ихтионка вздохнула.

– Керкегор мне, конечно, не очень нравится, – произнесла она. – Но если он в печали, то суп из водорослей ему нужен, как рыбе вода. Пойду варить.

Селина скрылась в куполе, который похож на тот, что венчает верхушку Зала Советов, а ворг мрачно ухмыльнулся и двинулся к резиденции Гнура, которая раскинулась, как настоящая гоблинская деревня.

По мере приближения Лотер стал различать звуки музыки, смех, топот ног. Когда подошел к первому дому, перед которым раскинулся огород с тыквами, из двери вышла северная гоблинша с кувшином.

Она окинула ворга недовольным взглядом и спросила:

– Чего пожаловал? На праздник? Мы всяких полузверей не пускаем.

– Я не всякий, – отозвался Лотер и сунул пальцы в карман.

Когда из него показался блестящий край осколка, лицо гоблинши переменилось, взгляд стал тревожным.

– Беда что ли какая? – спросила она, подтягивая кувшин к груди.

– Мне нужен Гнур, – отозвался Лотер, игнорируя вопрос зеленомордой. – Отведешь?

Гоблинша помялась немного, словно решает, стоит пускать ворга на веселье гоблинов и что скажет гоблинский Хранитель. Потом потрогала короткие, но острые бивни над нижней губой и сказала:

– Идем. Только если с дурными новостями…

– Я по делу, – сказал ворг.

Гоблинша облегченно вздохнула, и они двинулись в центр резиденции гоблинов. Пока шли, Лотер глазел на добротные домики, ухоженные огороды и загоны для скота, построенные с такой дотошностью, что птеринг обзавидовался бы.

Впереди перед трехъярусным домом Гнура полыхает костер. Языки пламени взлетают в небо на три ворговских роста, вокруг пляшут северные и южные гоблинши в нарядах из шкур. Все босые, с короткими цветными гребнями на головах. Гоблины в стороне тоже что-то пританцовывают, но неохотно, будто для вида. Зато к столам, которые выставлены по обеим сторонам от костра, бегают часто. Те выставлены до самых огородов, не обойти, только напрямик пробираться.

Чуть дальше за костром и толпой пляшущих деревянное возвышение с широким стулом, на котором гордо восседает Гнур. Рядом на таких же стульях какие-то другие гоблины и гоблинши, которых Лотер прежде не видел. Все довольные, смеются, выпячивают бивни и время от времени выкрикивают что-то одобрительное танцующим.

Полузверь покосился вверх. Солнце, сползло к морю, небо приобрело лиловые краски, а отблески огня на лицах гоблинов придают зловещий вид.

Гоблинша, что привела ворга, указала вперед.

– Вот, иди, – сказала она. – Только не говори, что я привела. А то вдруг чего дурного расскажешь, а меня обвинят.

Лотер кивнул.

– Оставлю в тайне, – сказал он и двинулся к Гнуру сквозь извивающиеся в танце тела.

Гоблинские женщины танцевали так увлеченно, что несколько раз чуть не вспороли бивнями грудь Лотера. Приходилось уворачиваться, как во время битвы, отпрыгивать и втягивать живот.

Кое-как полузверь выбрался из толпы веселящихся гоблинов, а выйдя на свободный пяточек, отряхнулся и проверил карманы. Убедившись, что осколок на месте, в глубокой потайной складке, куда даже ловкие пальцы воришек не пролезут, полузверь облегченно выдохнул.

– Лотер! – донесся скрипучий голос со стороны возвышения.

Ворг оглянулся.

Гнур замахал ему, не вставая со стула. Полузверь направился к нему, спеша убраться подальше от размахивающих бивнями зеленомордых красавиц.

– Чего у тебя тут за пир? – спросил ворг подойдя и усевшись на стул, который быстро освободила миниатюрная гоблинша по приказу Гнура.

– Праздник урожая, – ответил гоблин. – Каждый год надо справлять, чтоб все хорошо росло, плодилось и размножалось.

– Гоблинши вокруг костра для этого танцуют? – спросил Лотер.

– Конечно! – выдохнул Гнур. – Чем лучше пляшут, тем лучше задобрятся боги. А, значит, урожай будет хорошим. Тыквы, знаешь ли, на новой земле должны прижиться. А они, как известно, любят тепло. Стало быть, нужно задабривать духа огня.

Музыка стала ритмичнее. Лотер скользнул взглядом по крепким фигурам гоблинш в коротких юбках, с обнаженными животами, что стали извиваться перед костром еще иступленней, и хмыкнул.

– Ну конечно, – сказал он, ухмыляясь. – Духа огня. Как же. Скажи лучше, что поглазеть на клыкастых девиц восхотел.

Глаза Гнура округлились, бивни выпятились вперед, он проговорил возмущенно:

– Да что ты вообще знаешь о празднике урожая? Сидите у себя в лесу, кости грызете. А ферма и скотина особого подхода требует. Она как, крашар, любит заботу.

Он любовно погладил кривой ятаган на поясе, с которым не расстается даже во сне, и добавил:

– Ты чего пришел? Тоже поглазеть… В смысле, духов огня задобрить?

Полузверь снова покосился на танцовщиц и проговорил, прочистив горло:

– Не совсем. Тут вот какое дело…

– Ох, не нравится мне такое начало, – перебил его гоблин.

– Да погоди ты, – отозвался ворг, хмурясь. – Помощь нужна.

Гнур прищурился и внимательно посмотрел на полузверя, словно пытается разглядеть подвох. Потом отхлебнул из кружки, которую поднесла все та же миниатюрная гоблинша, которая освободила место Лотеру, и сказал:

– Ладно. По старой памяти готов выслушать. Мы с тобой дрались бок обок. Хотя резиденцию строили мне ого-го, как долго. Но зато теперь погляди.

Он демонстративно провел дланью, показывая, какой размах у его резиденции, сколько гоблинов, огородов и домов с легендарными печками.

Лотер скользнул взглядом по постройкам, которых стало немного больше, чем, когда только возвели Гнуру дом. Потом сказал:

– Нужна корова.

Надбровные дуги гоблина поднялись, глаза округлились, а рот раскрылся, еще больше оголяя и без того опасные бивни.

– Корова? – не понял он.

– Да, – нехотя повторил ворг. – Корова. Обычная, которая молоко дает.

Гнур пару секунд непонимающе смотрел на полузверя, потом отдал кружку гоблинше и спросил:

– А тебе зачем корова? Сожрать? На сожрать не дам. У нас каждая голова ценится. Потому, как выращивается из теленка с особой тщательностью. Нечего всяким воргам их есть.

Лотер замотал головой.

– Да не собираюсь ее есть, – сказал он. – Мне своей дичи хватает.

– Ну раз, не собираешься есть, – ответил Гнур с облегчением, – тогда куда ни шло. Разводить будешь? Не ужели полузвери решили заняться полезным? Хвалю. Ели будете продолжать в таком духе, когда-нибудь станете такими же мудрыми и умелыми, как гоблины.

Ворг поскреб подбородок и сказал:

– Это не для меня.

Гнур встрепенулся.

– А для кого? – спросил он. – В подарок женщине? Ты лучше крашар тогда подари. Крашар лучший подарок. Это я тебе со знанием дела говорю. Ни одна женщина не устоит, если ей преподнести новенький ятаган с зеркальным лезвием, да удобной ручкой.