Охота на полузверя

С этими словами он с ревом ринулся на Лотера, как разъяренный лось.

Лотер успел отскочить. Туша пронеслась, снеся стол, и врезалась в стену. Стриженый ворг в озвере оказался на пол головы выше Лотера, и шире в плечах. Он моментально обернулся и оскалился на Хранителя красноватыми клыками.

Лотер скользнул по ним взглядом и подсогнул колени, принимая боевую стойку, а когда стриженый ворг снова кинулся, поднырнул ему под локоть и выкинул в сторону руку. Когти вошли в мягкое и глубоко пропороли кожу, по таверне раздался вопль боли и ярости.

– Да хранит меня… – проревел стриженный скорчившись.

Лотер оказался за спиной противника, тот резко развернулся и с размаху чирканул лапой. Полузверь едва успел отскочить, но на груди все равно остались четыре неглубокие царапины. Ворги зарычали и сцепились.

Краем глаза Хранитель видел, как остальные в трепетном ужасе наблюдают драку двух чудовищ. Они рвали друг друга на части, выдирая шерсть и такие куски плоти, что будь это человек, помер бы на месте. Но на воргах раны затягиваются быстро, а звериная мощь не дает закончить бой, заставляя идти в новую атаку.

Никто их присутствующих не решился разнять полузверей, а Лотер заметил, что противник почти не ослабел, хотя успел получить с десяток опасных ран, от которых даже ворг потеряет стойкость.

Самого Хранителя тоже потрепало, бок горит, там стриженый выдрал кусок, когда Лотер не успел увернуться. По спине стекает горячее. Но ни он, ни противник так и не зацепили друг друга клыками.

Наконец, Лотер извернулся и оказался на груди стриженного.

– Проси пощады… – прохрипел он, сдавливая шею противнику. – Проси… Поклянись… в верности…

Глаза стриженного выкатились, на клыках выступила пена, он стал рвать руки Лотера когтями, чтобы тот отпустил, но полузверь морщится, рычит и продолжает давить.

– Проси… дурак… – повторил Хранитель. – Удавлю же…

– Двум смертям не бывать… – просипел стриженный и неожиданно перестал сопротивляться.

Его пальцы скользнули в карман, а когда Лотер, чуть ослабил хватку, запихнул ему в рану на боку что-то вязкое. Хранитель взревел и одним резким движением свернул противнику шею.

Повисла гробовая тишина, в которой слышно лишь тяжелое дыхание Лотера. Качаясь, он поднялся. Народ отшатнулся, а Лотер повернул голову к стене, где висит старое забрызганное брагой зеркало. Оттуда на него взглянуло залитое кровью чудовище на двух ногах, с красными, как у единорога, глазами и глубокой раной на правом боку.

Он сделал шаг, из толпы высунулось лицо воржихи, что пела с трубадурами. Глаза перепуганные, губы раскрыты, а ладони прижаты к груди, словно боится, что сердце сейчас выскочит и укатится под стол.

– Я… – прохрипел Лотер, – подтвердил право вожака…

Он поднял залитое кровью лицо на присутствующих, но увидел, что они с ужасом смотрят ему за спину. Медленно, словно огр после спячки, Лотер повернулся, пошатываясь от слабости, которая растекается из раны в боку.

Перед ним, целый и невредимый, стоит стриженный ворг и злорадно ухмыляется.

– Говорил же, двум смертям не бывать, – сказал он и оскалился. – На самом деле на право вожака мне плевать. Куда важнее то, что ты бесправно себе присвоил, став Хранителем.

Лотер, скривился, словно увидел слизняк на портках, и снова принял боевую стойку. Но слабость из раны расползлась до самых ног, его стало медленно клонить в сторону.

– Не возможно… – зарычал Лотер, тряхнув головой, и приготовил когти для удара.

Стриженный посмотрел на него победно и сказал:

– Уверен, что выстоишь во второй раз?

– Ты не можешь стоять, – ответил Лотер, сплевывая под ноги. – Я тебя убил.

– Да? – удивился стриженный. – А чего я тогда не мертвый?

Верхняя губа Хранителя поднялась, он сказал брезгливо:

– Хороший вопрос.

Лотер сделал шаг вперед, готовый ринуться в атаку, но его качнуло, колени обмякли, пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть. Он потряс головой, как одурманенный бык, но наваждение не прошло, а красный туман в голове стал медленно расползаться.

Мутными глазами Хранитель посмотрел на стриженного, который приблизился к нему на расстоянии вытянутой руки, когда сможет беспрепятственно полоснуть когтями по незащищенному горлу.

– Я тебя убил, – снова прохрипел Лотер. – Все видели.

– Видели, – согласился стриженный. – А теперь увидят, как я убью тебя.

Лотер напрягся и согнул колени для прыжка, но слабость стала такой невыносимой, что вместо прыжка получилось дерганье, и его уперло плечом в стену.

– Что за леший… – прошептал он.

– Это подарок, – заговорщически проговорил стриженный и занес когтистую лапу над Хранителем. – Она щедро наградит меня, когда узнает, что я справился сам.

– Кто? – хрипло спросил полузверь

– Еще не понял? Ничего, скоро поймешь.

Лапа стриженного понеслась к нему, сверкая острыми, как крюки, когтями, а Лотер скривился и оскалился, готовый даже в таком состоянии нападать. Когда до шеи полузверя осталось всего ладонь, перед Лотером что-то сверкнуло, глаза стриженного округлились, потом голова медленно съехала с шеи и, грохнувшись на пол, укатилась под стол.

Тело рухнуло следом. Присутствующие охнули, а лесной эльф, который стоит за обезглавленной тушей и аккуратно вытирает лезвие платочком, проговорил:

– Думаю, если ты его уже убил, то второй раз не считается.

Лотер вытаращился на него, ноги окончательно перестали держать, и он медленно сполз по стене. Раскрывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба, полузверь откинул голову, стукнувшись затылком, и проговорил, быстро возвращаясь в человеческий облик:

– Не считается. Ты… как тут… Зачем вернулся? Помог… зачем?

Эльф закончил вытирать меч и с деловым видом засунул его в ножны.

– Каонэль послала, – ответил он. – Сказала, чтоб купил ледяного молока побольше потому, что она не собирается сама идти в эту отвратительную таверну.

Гном слева возмущенно запыхтел, а эльф поспешил оправдаться.

– Это не я придумал, это с ее слов. Если хотите высказать, высказывайте ей. Но не уверен, что это у кого-то получится. Она не в духе.

– А ты, значит, послушался? – прохрипел Лотер, совсем сползая на пол.

Когда глянул вниз, заметил, как рана на боку потемнела. От нее по коже поползли темные прожилки, словно лапки паука, а тело медленно обмякает и обездвиживается.

Эльф пожал плечами.

– А почему нет? – сказал он. – Она эльфийский Хранитель. Это кое-чего стоит. Тем более вернулся, а тут такое. Помог потому… Тут ведь что-то не по чести происходило? Верно?

– Верно…

– Слушай, ворг, в ваших драках и состояниях я не разбираюсь, – проговорил лесной, – но это нормально, если ты белый, как солнечный эльф?

Лотер шумно сглотнул, язык пересох и поцарапал небо. Он покривился и сказал:

– Я тебе ухи поотрываю за такое сравнение.

– Ну конечно, – отозвался лесной эльф морщась. – Но ты действительно абсолютно белый.

Лотер попытался поднять руку, чтобы погрозить кулаком наглому, хоть и спасшему его эльфу, но сил хватило лишь шевельнуть пальцами. Между гномами протиснулась воржиха, та самая, что пела, как богиня. Она метнулась к Лотеру и стала быстро осматривать рану.

В черных глазах тревога, волосы рассыпались по плечам и лезут в лицо полузверя, но у того нет сил, чтобы отвернуться.

– Рана глубокая, но не так чтобы обессилить ворга, – сказала она дрожащим голосом. – Тебе должно хватить сил, чтобы встать и самому дойти до леска. А там уснуть целебным сном. Ничего не понимаю.

Она резким движением оторвала край юбки и попыталась зажать рану, но Лотер невероятным усилием остановил ее руку и проговорил натужно:

– Нет… сперва…

– Что? Что ты говоришь? – не поняла воржиха.

Лесной эльф в стороне и постояльцы таверны молча и с горячим интересом наблюдали, а Лотер поманил ее пальцем, чтоб наклонилась.

Когда ее ухо оказалось у самых его губ, Лотер прошептал так, чтоб никто, кроме нее, не услышал: