Взгляд в бездну

– Вы хотите приобрести дуал-чашу? – с улыбкой поинтересовался один из них.

– Да, хочу.

Мира уже придумала, кому она ее подарит!

– Выбирайте! – и смотрители обвели руками зал.

– Как… Здесь?

– Да. Я-я не зря вам говорили про символизм. Эта выставка дает людям возможность найти то, что ему-ему подходит. Представленные здесь чаши – уникальны.

– Ой, нет. Это, наверное, дорого… Мне бы что попроще.

– Не волнуйтесь, барышня, не переживайте о цене. Стоимость изготовления и материалов существенно ниже вложенного в вещь смысла. Выбирайте смело! И смотрите, чтобы дуал-чаша действительно подходила для того-того, для кого-кого вы ее выбираете.

Слова смотрителей заставили Миру взглянуть на экспонаты по-другому.

«Что же ему-ему подходит? – думала девушка. – Может, эта? Позолоченная и украшенная разноцветными вензелями? Или эта, простая, надежная, с крепкими металлическими ручками? Или же вон та… Изящная, из голубого фарфора?»

Наконец дейгарка определилась. Выбранная чаша была из отполированного дерева, от нее веяло домашним уютом, теплом, принятием. Ее хотелось взять в руки и не отпускать.

По цене – смотрители не обманули – вышло действительно недорого. Мира оформила покупку. К чаше прилагалась тоненькая книжечка в темном бархатном переплете, напечатанная на настоящей бумаге. Но там было все по-эризийски. Увидев, что Мира расстроилась, смотрители своими словами пересказали ей содержание – что-то о технологии производства конкретной чаши, а также дали несколько советов по правильному выбору напитка. В итоге Мира взяла и чашу, и книжечку, попрощалась с музейными работниками и поспешила в гостиницу.

Всю дорогу она фантазировала. Ей хотелось, чтобы Дор-Гон оказались у себя в номере, хотелось увидеть его-его прямо сейчас и вручить подарок. Пока у нее такое прекрасное настроение и запал не прошел! Завтра и времени не будет, и обстановка будет не та… Нет, она подарит свой подарок! Пусть Дор-Гон знают, что она ценит все то, что он-он для нее сделали! И ей даже дуал-чаши не жалко… Ну, почти! Она ведь такая красивая.

Самая популярная станционная забегаловка называлась до ужаса непопулярно – «В желудке у тэйя». Парадоксально! Но от посетителей и любителей экзотики тут не было отбоя. Немудрено, что владелец ресторанчика – крепыш-хантурианин не обрадовался свалившейся на него перспективе закрыться на спецобслуживание и на целый вечер лишиться постоянных, проверенных и надежно выдаиваемых клиентов, рискуя вызвать их недовольство, и даже потерять насовсем, ради залетных чужаков. Но когда босс узнал, откуда исходит запрос, то сразу же рассыпался в любезностях: вознес хвалу «величайшему крейсеру галактики» и предоставил легендарному капитану помещение и услуги до самого утра и за ту же цену. Надо отдать должное Шадору, он этим не воспользовался и щедро заплатил за вечеринку из личных сбережений. Ну не любил капитан жить в долгах, или настолько привык, что это ему все должны.

Вот так, вместо обычного ужина и планового совещания, команда дружно отправилась в отрыв!

И, если вывеска над хантурианским борделем обычно сулила рай, то вход в хантурианский кабак, стилизованный под клыкастую тэйскую пасть, создавал простор для воображения. У старпома, впрочем, мелькнула скептическая улыбка, да, но другим-то невдомек.

Искусственное тэйское нутро изобиловало подозрительного вида гроздьями, похожими на непереваренные гуманоидные останки. Бутафорные капли желудочного сока – они же светильники, вязко сочились по стенам. А в прозрачных углублениях пола и потолка бурлила ядовито-зеленая сияющая субстанция, имитирующая кислоту. Вдобавок понизу стелился и вихрился красноватый «дым», погружая зал в таинственную цветную мглу… Правда, Дану так и не понял, зачем.

Но КАшный экипаж с лихвой оценил черный юмор старпома. Хотя никто, кроме ара, и не представлял, как выглядит изнутри желудок тэйя. Тем не менее вечер начинался интересно. Преподаватели, ответственный персонал крейсера и командные офицеры, с любопытством озираясь, под зловеще-задорную мелодию расселись за металлическими столиками, сделанными из размалеванных краской корабельных обломков. Что само по себе уже не соответствовало истине. Тэйи металл не заглатывали и не перерабатывали, они его разрушали! Чтобы извлечь пищу из кораблей, как улиток из раковин.

Дану покачал головой и прошел к стойке – заказать всем аперитив, пока готовилось фирменное блюдо – «левиафан» под пряным соусом с травами, начиненный каракатицей и грибами, в белом вине. Из какой несчастной булфергской коровы состряпали этого псевдотэйя, старпом не вникал, предпочитая даже мясу копытных ящериц и осьминогов. Их он тоже заказал в большом количестве. Покуда сослуживцы осваивались, переговаривались или бродили по залу от столика к столику, Дану приблизился к вычурно наряженному субъекту. Скорее всего, бармену, ибо он будто припадочный потрясал шейкером и жонглировал бутылками всех этикеток и конфигураций.

Ар недоуменно воззрился на странного типа. Затянутый в блестящее трико, тот до неприличия смахивал на гламурного глиста с лицом, светящимся от жуткой фосфоресцирующей раскраски. Голову его венчала шевелюра, словно пережеванная и обслюнявленная кем-то мочалка (космическим чудищем, не иначе!). Бармен игнорировал Дану, самозабвенно вихляясь под музыку и таращась пустыми глазами куда-то в пространство.

– Вы что-то хотели? – подобострастно изогнулся перед арранцем хантурианин, признав в нем заказчика.

– Да. – Старпом опомнился, протянул меню с пометками и спросил, указывая на бармена: – А это что такое?

– О! – воскликнул хозяин заведения. – Это! Это главная достопримечательность… Можно сказать, изюминка нашего ресторана – ар за стойкой.

– Ар? – на всякий случай уточнил Дану, думая, что ослышался. – Вы уверены?

– Уверен… А что не так?

– Какой-то он у вас… больной.

– Ар как ар! – уязвленно взвизгнул хантурианин. – Вы сами-то ара хоть раз видели?!

– Иногда вижу, – честно признался старпом.

В зеркало Дану смотрелся редко, искренне надеясь когда-нибудь понять – какая гуманоидам польза от этой отражающей стекляшки.

– И что вас тогда не устраивает? – осторожно уточнил хозяин, запоздало вспомнив, что этот «хрен узкоглазый» все-таки его клиент.

– Чего-то ему не хватает… – Дану с пристрастием оглядел тощее недоразумение. Оно явно не тянуло даже на закуску для тэя. – М-мм… А! Точно! Хвоста и плавников.

Хантурианин только открыл рот, чтобы возразить. Он ведь не был знаком со старпомом так близко, как другие, и пребывал в счастливом неведении, но в этот момент в ресторан вошел обалдевший Шадор в сопровождении не менее офигевшего Кабука. Хозяин кинулся их встречать, а торчащий в трансе «глист-ар» смешал всем наконец выпивку.

Вокруг засновали официанты в костюмах скелетов. Как будто тэй не в состоянии кости переварить! И вскоре за столиками весело зазвучали первые тосты, зазвенели бокалы, и кто-то громко посокрушался – Ларри, кажется, – что, дескать, некоторые прославленные «ценители и дегустаторы изысканного пойла» знатно промотались со своим конгрессом. Такое пропустили! Коктейли «Секс в коррозийном облаке» и «Кровавый тэй».

А тем временем на Эризее… С учетом планетарно-часового сдвига

Этот вечер Дор-Гон вопреки обыкновению провели в гостинице. Несмотря на взбалмошность Дора и склочность Гона, доктора не любили лишней суеты. Иногда им хотелось просто насладиться возможностью спокойно побыть наедине друг с другом.

И вот, после освежающего душа с гидромассажем, они расположились на удобном диване, одетые в одни только спортивные шорты, и приступили к дегустации домашнего вина, которое привезли накануне с семейной фермы.

– Что ни говори, – вещал Дор, – а поездка удалась!

– Да, – Гон сделал большой глоток и облизнулся, – прекрасное вино, но я по-прежнему убежден, что сельская жизнь не для меня-меня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».