Уготованная судьба (ЛП)

— Они пытаются войти.

Смит чертыхается под нос.

— Я собираюсь отключиться и вызвать полицию.

— Нет, прошу, не надо, — слёзы катятся из моих глаз, и я понижаю голос: — Мне так страшно.

— Чёрт, я знаю, но я все ещё в пяти минутах езды, а отряд может добраться быстрее.

— Пожалуйста, не надо.

— Прости, я должен. Не двигайся.

Телефон замолкает.

— Смит? Смит? Нет, не вешай трубку, — я соскальзываю ещё ниже на пол, стягивая одеяло с матраса, и накрываюсь им. Если кто-то ворвётся сюда, я не хочу их видеть.

Скрежет появляется вновь, и я беззвучно плачу в ткань. Через несколько минут раздаётся громкий грохот, после чего кричат сотрудники полиции. Я подхватываюсь и спешу открыть дверь.

— Думаю, они ушли, — говорю я офицеру, когда он кивает мне.

Я использую свой рукав, чтобы промокнуть уголки глаз, и отступаю назад в комнату.

— Можете рассказать мне, что именно произошло?

Когда я перехожу к шуму и перерезанному телефонному шнуру, суматоха в коридоре заставляет меня подскочить. Когда я слышу голос Смита, я встаю, чтобы подойти к нему, но не решаюсь.

— Мелли, Иисус. Ты в порядке? — он делает глубокий вздох, когда видит меня. Сделав пару шагов внутрь помещения, он подходит ко мне, но потом отступает и проводит руками по своим волосам. Боже, мне хотелось бы всего лишь, чтобы он распахнул свои объятия и позволил мне упасть в них.

— Да. Мне так…

— Не смей извиняться.

Я сглатываю и киваю. Вопрос о том, почему я хочу позволить себе найти утешение в его объятиях, быстро отпадает. У меня нет Джея, поэтому я использую Смита как своего защитника. В этом есть смысл.

— Мэм, если вы не возражаете, я хотел бы продолжить и взять у вас показания.

Когда продолжаю рассказывать офицеру, что произошло, чувствую себя идиоткой. Уверена, нечего было пугаться, и это, вероятно, были те же самые дети-хулиганы, вновь совершавшие пакости и бегавшие вверх-вниз по коридору. Смит и полицейский, взявший мои показания, спокойно разговаривают. Затем офицеры уходят, а менеджер гостиницы, извиняясь, меняет телефон.

— Спасибо, что приехал, — шепчу я Смиту.

Его пальцы прижимаются к моему подбородку, и он поднимает моё лицо, чтобы я смотрела на него. Его глаза обычно насыщенно-шоколадного цвета становятся на оттенок светлее.

— Собирай вещи.

— Что? Почему?

— Ты не останешься здесь.

Он прав. Я не чувствую себя в безопасности в этом месте, поэтому упаковываю одежду и ноутбук в чемодан.

— Да, это, своего рода, притон. Думаю, вниз по улице есть приличный отель. Пойду, проверю.

— У меня есть комната для гостей.

Мои руки прекращают своё движение в воздухе, и рубашка, которую я держала, падает на пол.

— О, спасибо, но я просто остановлюсь в другом отеле, — ни в коем случае. Я ни за что не могу остаться с ним. Его просто так… много.

— Ты доверяешь мне?

Как мне ответить? Не знаю. По неясным мне причинам… Я чувствую себя в безопасности с ним. Я чувствую с ним всё: похоть, безопасность, жизнь. Слишком много.

— Кому ты позвонила, когда испугалась сегодня ночью? В кого ты вцепилась, когда тот засранец испугал тебя в доме? — он подходит ближе и наклоняется так, чтобы его глаза были на одном уровне с моими. — Ты мне доверяешь.

— Да, — признаю я. — Я доверяю тебе.

— Тогда позволь мне позаботиться о тебе.

Мои глаза, должно быть, ответили за меня, потому что он поднимает рубашку, которую я уронила, и бросает её поверх другой одежды. Потом берёт мой чемодан и ждёт меня у двери. Он несет мои сумки на стойку регистрации, откуда я выезжаю. Когда я возвращаюсь в его грузовик во второй раз за эти дни, ощущение спокойствия накрывает меня. Мы тихо подъезжаем к его дому, и я сижу смирно, когда он заезжает в гараж и заглушает грузовик.

Прежде чем мы выйдем, он вкратце рассказывает мне о системе сигнализации и заставляет меня повторить ему код.

Затем он берёт мои вещи, и я следую за ним внутрь, где наблюдаю, как он отключает систему. Вся кухня оформлена в чёрном цвете — столешницы, полы, бытовая техника. Я и представить себе не могла, что это будет хорошо смотреться, но на самом деле увидеть это воочию — потрясающе. Его гостиная окружена различными оттенками серого. Всё это очень современно и мужественно.

— Ого, Смит. Это место великолепно.

— Спасибо. Изначально это была недвижимость, нуждающаяся в ремонте, но я не смог расстаться с ней, как только увидел закат, — он кивает на большое панорамное окно в задней части дома. — Солнце восходит здесь, на задней стороне, светит через окно моей спальни и это просто удивительно.

— О-о, я бы с удовольствием просыпалась в твоей постели.

Он смеется, затем пытается скрыть это кашлем.

Когда я понимаю, что именно выпалила, быстро пытаюсь отречься от своих слов.

— Я не имела в виду…, я просто хотела увидеть восход солнца из твоей комнаты. Не из твоей кровати. О, Боже мой, — могу себе представить, как покраснело моё лицо, поскольку чувствовала, будто оно горит.

— Всё нормально, — усмехается он. — Позволь мне показать тебе твою комнату.

Когда он поднимается по лестнице, я смотрю в потолок и делаю глубокий вдох, чтобы вернуть немного своего достоинства, прежде чем следовать за ним. Замечаю, что свет щелкнул в комнате справа, поэтому направляюсь туда.

— Спасибо, — говорю я ему, когда захожу и вижу, как он кладет одеяло на кровать.

— Нет проблем. Ванная — следующая дверь справа, а я — дальше по коридору.

— Хорошо.

— Ты точно в порядке? Это была довольно страшная ситуация для тебя.

Мне нравится его забота, он напоминает мне Джея. Но не в братском смысле… вовсе.

— Да, точно.

Он сжимает одну руку в кулак и стучит им по своей ноге, а затем улыбается мне, прежде чем выйти. Дверь закрывается с тихим щелчком, и я падаю на кровать. Снимаю легинсы, которые надела перед приездом, и толстовку, оставаясь в трусиках-шортиках. Даже не потрудившись выключить свет, я засыпаю.

***

— Мелли, — глубокий голос будит меня, и кровать прогибается. — Проснись, Мелли.

Когда сонливость рассеивается достаточно, чтобы понять, что я проснулась, я моргаю и вижу красивое лицо Смита. Он улыбается мне, и я таю.

— Доброе утро, — говорю я шепотом.

— Боже, ты выглядишь прекрасно, — говорит он так же тихо.

— Да?

— Да, чёрт возьми, — он проводит по моему лицу одним пальцем, следя за ним глазами, пока тот не очерчивает мои губы. — С того момента, как я впервые увидел тебя, я был поражён, как чертовски ты прекрасна.

Никто никогда не называл меня так раньше. Я никогда не была красивой. Я хочу сказать ему, какой особенной это заставляет себя чувствовать, но он продолжает, прежде чем я могу произнести что-либо.

— Но ты — младшая сестра Джея, и он бы отрезал мне яйца, если бы узнал, как сильно я хочу тебя.

Почему это заставляет меня чувствовать себя хорошо… тепло, запутанно и безопасно? Прошло много времени с тех пор, как я так себя чувствовала. Пора двигаться дальше. Знаю, он не позволит чему-либо случиться, поэтому с таким стимулом я действую решительно и прикасаюсь к его щетине.

— Он не должен знать.

— Мелли, детка, не соблазняй меня.

Судя по его репликам, он хочет этого так же сильно, как и я. Его ноздри раздуваются, и когда он облизывает губы, я пробегаю по ним пальцем. Рокот вырывается из его горла, и прежде чем я могу что-либо понять, он оказывается на мне, а его рот напротив моего. Кончиками пальцев одной руки он массирует мою попку, а другой — грудь. Колючая щетина на его лице царапает меня, но мне всё равно. Кажется, я жаждала этого всегда. Хотела быть нормальной после того, как это случилось.

Я всхлипываю, и он отстраняется.

— Я тебя обидел?

— Нет, — закрываю глаза и улыбаюсь, когда чувствую, что его губы нависли над моими.

— Хорошо. Я не хочу причинить тебе боль.