Рождение вечности

______________________________________

Виктор. Цитадель семьи де Пайле.

Десять месяцев после событий на Эдеме.

Я шагал по коридорам Цитадели в сопровождении двух одинаковых фейдов в оранжевых плащах, которые встретили меня возле входа в центральную крепость. Ни один из них не проронил ни слова, когда я появился там в компании Марка. Тот, что стоял справа лишь забрал пластину, приложил ее к своему браслету и отошёл в сторону, пропуская меня вперёд. Левый пошел передо мной, и я почувствовал себя конвоируемым пленником. И хотя думать о таких вещах сейчас совсем не стоило, сдержать подобные мысли было не в моих силах.

Оказавшись во внутреннем дворе я обратил внимание, что ведут меня не в главное здание — вместо этого сопровождающие свернули к неприметной двери, за которой оказалась небольшая комната. В ней ничего не было, если не считать лестницы, спускающейся куда-то вглубь здания.

Направились мы, конечно же, именно туда. Лестница была широкой, хорошо освещалась, и спускаться по ней пришлось довольно долго. Закончилась она в помещении, немногим больше того, что было наверху. Тут была лишь дверь и стойка, за которой стоял гвардеец — в жёсткой сплошной маске с прорезями для глаз, и бордовом плаще. Он кивнул фейдам, и посмотрел на меня.

— Имя?

— Виктор де Пайле, — я протянул ему кристалл памяти, который мне передал Марк.

Гвардеец осторожно взял его, и вернулся за стойку. Утопив кристалл в одно из углублений, он мельком проглядел информацию, появившуюся на экране, и вернул его мне.

— Фейды проведут вас до зала, где состоится слушание.

«Слушание?!»

— Вы должны оставить все предметы, находящиеся при себе, — он достал коробку откуда-то из-под стойки.

— У меня с собой лишь кристалл.

— Его можете оставить. Но мне придется вас обыскать.

Он проверил меня сканером, потом осмотрел сам. Убедившись, что я не вру, он набрал код на своем браслете, и дверь открылась.

— Проходите.

Я, обалдевая все больше и больше, вновь зашагал за своим сопровождающим. Позади слышался топот второго, и это заставляло меня слегка нервничать. Интересно, что имел ввиду гвардеец, говоря о слушании? Меня что, готовятся осудить?!

Не буду врать, эта мысль меня изрядно напугала. В голове тут-же замелькали обрывки историй, которые ещё в детстве мне рассказывал Марк — о провинившихся братьях и сестрах, отправленных в ссылку на самые задворки галактики, столь дикие, что возвращался оттуда едва ли каждый пятый. Были и более серьезные прецеденты, о которых я читал совсем недавно. Месье Туран де Пайле, например, проводил собственные, скрытые от семьи эксперименты на мозге человека. Он занимался этим (если верить «Истории дома де Пайле») тихо, долго, и далеко, но Примархи все равно узнали о его самоуправстве. Несколько фейдов задержали Турана прямо в подпольной лаборатории, и привезли в Цитадель, после чего его больше никто не видел.

Себе я подобной участи совершенно точно не желал, и пытался верить, что главы семьи не сочтут мои действия угрозой ее безопасности. Хотя…

Сейчас, вновь возвращаясь к мыслям о том, что произошло на Эдеме, я уже не был уверен в том, что легко отделаюсь. До меня начало доходить, почему Примархи не спешили поговорить со мной. Не потому что я был «незначительным эпизодом», как сказал Марк, совсем наоборот! Им нужно было разобраться в моей истории, и узнать наверняка — насколько сильно я подставил семью под угрозу! Кража закрытых сведений у своей семьи — раз. Кража того-же у де Бригезов — два. Контракт с кланом Ямато, нарушающий огромное количество законов — три. Это ведь так просто, но пока я не оказался здесь, даже и не задумывался, насколько серьезными последствиями могут обладать мои поступки.

От подобных мыслей у меня по спине пробежал холодок, и я мог только догадываться, почему Примархи отпустили с Магеллана Нормана — он ведь знал все, что знаю я?

Мы спустились ещё ниже, прошли по извилистым и пустым коридорам, миновали несколько дверей. За весь путь нам не встретилось ни одного человека. Дорогу назад я помнил смутно, и когда мы вышли в широкий дугообразный переход, соединяющий разные части крепости, я запутался окончательно, и не представлял, где нахожусь. Несмотря на все мои занятия и тренировки, без Дока запомнить подобный маршрут было невероятно сложно.

Пройдя ещё сотню метров, вперёд, фейды остановились у запертой двери, обрамленной аркой. Один из них кивнул на нее, и я понял, что дальше пойду один. Приблизился к двери, набрал в грудь побольше воздуха, и… Ничего не произошло — дверь осталась закрытой даже спустя десяток секунд. Я вопросительно посмотрел на одного из фейдов — он показал взглядом на мою руку, в которой все ещё был зажат кристалл — затем на дверь. Я ничего не понимал — там не было ни одной пустоты, чтобы вставить в нее осколок. Наугад прислонив его к шершавой поверхности, я чуть было не отпрянул — кристалл мгновенно прилип к ней, дверь окрасилась в тёмно-синий цвет, а затем створки медленно начали расходиться в стороны.

Если помещения, по которым меня вели, совсем не впечатляли: ни отделкой (сплошной металл и камень), ни размерами, то этот зал заставил перевести дух, прежде чем я шагнул в арку.

Идеально круглое помещение, метров пятьдесят в диаметре. Высокий ряд сидений по периметру, расположенных на возвышении — и кафедра, установленная перед противоположной от входа стеной. За ней сидели пятеро мужчин. Их лица не были закрыты масками, не были спрятаны в тени, или под капюшонами — они не скрывали свои личности. Нечего было скрывать — я никогда не видел этих людей. Обычные мужчины, ничем не примечательные. Были тут и красивые, и не очень; двое коротко стриженных, трое длинноволосых. У одного подбородок широкий, у остальных — узкие. Но было у всех них и кое-что общее — ярко-фиолетовые глаза. И их взгляды давили на меня отнюдь не эфемерной тяжестью — в Примархах чувствовалась сила, которой мне встречать ещё не доводилось.

Больше в зале не было ничего — если не считать купола, висевшего метрах в двадцати надо мной. Я сразу понял, что это была проекция — иначе откуда бы под землёй взялся вид звёздного неба, да ещё и посреди дня? Я кинул на потолок быстрый взгляд, пока шел к центру зала — там находился небольшой подсвеченный участок, такого же цвета как и дверь. Остальная часть пола была выложена белой плиткой, и мои шаги раздавались гулкие эхом по всему залу. Едва я дошел до синих плит, как со мной заговорил один из Примархов.

— Мы приветствуем Виктора де Пайле, сына Андрэаса, внука Элайджи. Знаете ли вы, по какой причине оказались здесь?

— Да, — я постарался ответить ровно, но у голоса на этот счёт были свои мысли — первое слово вылетело из меня со звуком треснувшего дерева

— Хорошо, — продолжил другой, — Мы подробно изучили вашу личность и действия, которые привели вас сюда. Вы признаете, что незаконно получили закрытые данные «Пайле Конструкт» о проекте «Синтрофос»?

— Да.

— Для чего вам понадобилась эта информация?

— Я… Узнал, что этот проект был закрыт почти два века назад. Он был мне интересен, и я решил узнать больше. Подумал, что если смогу понять, почему его закрыли, то также пойму, как его продолжить.

Двое Примархов переглянулись, а затем один из них посмотрел на меня.

— Откуда вы узнали о данном проекте?

— Мне рассказал о нем покойный дед, которого вы упомянули ранее, — я прекрасно понимал, что Примархи и так знают мою подноготную, так что юлить и врать не собирался, решив что честность сейчас будет лучшим вариантом.

Снова взгляды, и снова внимание к моей персоне.

— Правда ли, что вы встроили в инфополе одного из лаборантов, имеющего доступ к архивам, вирус, который нашел и скопировал нужные вам файлы?

— Да, — я вспомнил, сколько месяцев потратил на разработку и настройку этого вируса, а также сколько времени искал подходящего кандидата для его внедрения в сеть одной из лабораторий. Если подумать, это была блестяще реализованная схема, не в пример лучше тех, что привели меня сюда. Я про себя усмехнулся, и тут-же заметил, как прищурился один из Примархов — седовласый мужчина с небольшими морщинами в уголках глаз.