Я - другой!

Пол тоннеля был покрыт толстым слоем пыли и мелкого мусора, его перегораживала толстая и чрезвычайно липкая паутина. Гвоздь нацеплял на себя столько этой радости, что когда он, наконец, выбрался на поверхность из решетки в бетонном колпаке, то выглядел точь-в-точь как леший. Расшатав и выдернув один из прутьев решетки, Гвоздев вооружился. Железный прут мог разве что краску поцарапать на броне серых, но его тяжесть в руке внушала пусть и мифическую, но уверенность в себе.

Безопасник выбрался, вооружился и крепко призадумался. Куда ему податься? Попробовать пробраться к челноку, захватить его и подняться на орбиту? А оттуда попытаться связаться с военными или гражданскими властями. Ведь, что бы ни произошло на Земле за время их полета, но какое-то правительство должно было остаться. И оно не должно было захватывать космических путешественников таким образом. Значит экипаж «Пилигрима» атаковала какая-то террористическая или военизированная группа другой страны. Но кто бы космонавтов ни атаковал, воевать против них с куском арматуры в руках было глупостью. Гвоздь и людей своих не спасет и себя погубит.

Можно на орбиту не подниматься. В чип на запястье Гвоздя встроен модуль связи, который можно запустить на поиск сигналов с любых военных объектов. Гвоздь коснулся запястья и выбрал нужный пункт в системном меню. О! Чип тут же нашел маркер разрушенного космодрома, на котором он сейчас находился.

Алексеевский космодром. Код – ЗМ-1547. Координаты: 54.902-82.600

Код космодрома был гражданским. Военный чип Гвоздя имел минимальный набор команд для взаимодействия с  компьютером таких объектов. Но центральный компьютер космодрома на запросы никак не реагировал. Скорее всего, он был мертв, как и все остальное оборудование ЦУПа. Работал только маркер, черная наглухо заваренная коробочка с автономным питанием, отправляющая в автоматическом режиме название объекта и его координаты.

Приемник в чипе был маломощным, для того, чтобы поймать сигнал от объекта, надо было приблизиться к нему почти вплотную. Но вот на челноке был мощный передатчик, с которым чип мог работать в паре. С его помощью Гвоздь мог бы получить сигналы от объектов за сотни километров и постараться связаться хоть с кем-нибудь, от кого можно получить помощь и уже совместными усилиями освободить захваченный в плен экипаж «Пилигрима».

Решено. Ключевым элементом в любом плане был челнок, к нему Гвоздь и решил пробираться. Тем более что арматура это хорошо, но штурмовая винтовка, лежавшая в космическом аппарате куда лучше. Пока Гвоздев путешествовал, знакомясь с достопримечательностями местной канализации, и ломал голову на тему, как же жить дальше, разрушенный космодром укутался в сизое покрывало сумерек. Что еще больше упрощало скрытное продвижение Гвоздя.

Ползать на животе в скафе высокой защиты было сплошным удовольствием. Камни, ветки и прочий мусор, способный в обычной одежке снять с кожи стружку, в доспехах совсем не ощущались. Гвоздь заприметил своего старого знакомца – старый подбитый танк и резво шевеля коленями и локтями, направился к нему. Когда Гвоздев подполз ближе, он осознал, что его скаф только на то и годится, чтобы от мусора защищать. Лобовая плита танка-робота, принявшая на себя залпы серых, стекла на землю струйками, где и застыла симпатичной зеркальной лужицей. Поймай Гвоздев спиной хоть один такой выстрел, хоронить пришлось бы один пепел. Приложив ладонь к борту искореженной машины – «спасибо, брат», Гвоздь двинулся дальше.

Чем ближе он подползал к треугольной туше челнока, тем аккуратнее он старался двигаться. Возле космического аппарата отчетливо слышалась какая-то возня и болтовня. Гвоздь перешел на ритм «две секунды – одно движение». Раз-два – локоть вперед, раз-два – ногу подтянуть. Как говорится, лучше ногу тихо подтянуть, чем быстро протянуть.

– Сволочь все-таки Падлик. Дрянь, а не человек, – услышал вдруг Гвоздь скрипучий голос и замер.

– Ага, укатил с любимчиками торговцев шерстить, а нас эту хрень охранять оставил. Как будто она сама улететь может. Эх, опять мы с тобой без добычи остались, – с огромным сожалением согласился с первым голосом второй.

Гвоздь замерз и даже прекратил дыхание. Ну а что он хотел, кто бы ни охотился за космонавтами, вряд ли оставил бы челнок без охраны. Он увидел силуэты двух теней возле носа челнока и порадовался – пусть они себе там гуляют, ему все равно надо тихо отползать к люку в корме. Прислушиваясь к разговору, Гвоздь с удивлением обнаружил, что челнок стерегли какие-то бандюки, на все лады костерившие своего главаря.

– Лижет пятки Арбитрам, а это не по понятиям, – жаловался обладатель скрипучего голоса.

Вот же блин! У Гвоздя на душе вскипело. Тут, кажется, весь привычный мир в одночасье рухнул, а воровские понятия умудрились выжить! Собственно как и само ворье. Но безопаснику даже было на руку, что челнок сторожили бандиты. Службу они тянули лениво, по сторонам смотрели редко.

Может это обстоятельство и сыграло с Гвоздем дурную шутку. Он усерднее заработал конечностями в попытке быстрее добраться до цели. Он же, Андрей Гвоздев, гроза вражеских тылов! Его с группой в конце Первой Межконтинентальной забросили в тыл китайцам для проведения диверсий. Высадка вышла крайне неудачной, ее зону накрыли и из всей группы в живых остался только Гвоздь. Он тогда сильно на бойцов Азиатской Директории обиделся. Настолько сильно, что в одиночку полгода взрывал склады боеприпасов и уничтожал малочисленные дозоры из засад. Да что там говорить – он даже умудрился под откос пустить поезд на магнитной подушке. Отловить его смогли только свои после подписания мирного договора с Азиатской Директорией.

Гвоздев зная, что ему противостоят сейчас двое бандюганов со своими понятиями, слегка расслабился и забыл про главное правило. Никогда. Недооценивай. Противника. То ли Гвоздь шумнул немного, то ли двинулся слишком резко, но внезапно он оказался в ярком световом круге.

– Эй, выползень! – проскрипело у Гвоздя за спиной, – ты куда собрался?!

Гвоздев обернулся и увидел темную фигуру, у которой на плече горел целый прожектор.

– Мелочь выронил. Вот ползаю, ищу. Спасибо, что подсветили, – ответил Гвоздь, прикрывая рукой глаза от яркого света.

Незнакомец с фарой на плече заржал.

– Слышь, Гаррик, я тут хохмача поймал. Ползает и юморит, – окликнул своего напарника бандюк и подошел ближе, – ты волыну то выбрось.

– Да не волына это, – Гвоздев отбросил арматуру подальше.

– Гаррик тут ваще умора, этот выползень с собой трубу таскает!

Гвоздь хотел было съязвить, но колкая фраза застряла у него в горле. Обнаруживший его охранник подошел ближе и безопасник смог его лучше рассмотреть. От правого плеча и ниже у мужика был жуткого вида протез вместо руки. Протез этот отсвечивал серебристым металлом, имел гротескно увеличенные шарниры на месте суставов и был опутан толстенными шлангами. В этой чудо-руке бандит держал пушку, похожую на дробовик. Но Гвоздь никогда не видел дробовика, в ствол которого мог свободно пролезть его кулак. Верхнюю половину лица ему заменяла матовая металлическая пластинка. Гвоздев готов был поклясться, что это не шлем такой, у парня реально была пластина вместо верхней части черепа! На которой мило расположились несколько антенн. Дополнял отвратительный облик круглый окуляр на пол-лица, заменявший бандиту правый глаз и светившийся изнутри желтым. Грузно раскачиваясь, к первому бандиту подошел второй. У этого с руками был более или менее порядок, но на его ногах полностью отсутствовали кожа, мышцы, да и кости тоже. На месте ног проглядывался только стальной каркас и гидравлические приводы!

– Мужики, что с вами не так? – поинтересовался Гвоздь у братьев-франкенштейнов.

Те заботу об их внешнем облике и здоровье не оценили.

– К люку полз, – заметил Гаррик.

– Ага, – недобро кивнул его напарник.

– Спереть что-то хотел.

– Верняк.

– Э, погодите! – встрял в несложные рассуждения бандитов Гвоздев, – мне не надо оттуда ничего переть. Это вообще мой челнок!