Уроки танго (сборник)

Там же, в булочной, она повстречалась с Галей, которая сразу привлекла ее внимание своим красивым и открытым лицом. Они разговорились, и Лика пригласила ее где-нибудь посидеть и поболтать, на что Галя с удовольствием согласилась. В маленьком кафе неподалеку Галя рассказала ей о своей семье, об их собственном доме в самом центре города и о необыкновенном саде, который вырастил ее муж. Когда она рассказывала, на ее лице было выражение такого спокойного и привычного счастья, что Лике вдруг остро захотелось с таким счастьем познакомиться поближе, а еще лучше хотя бы пожить рядом с ним. Вот тогда-то ей и пришла в голову идея вместо гостиницы снять у них комнату и пожить в нормальной и, как ей показалось, счастливой семье. Свою семью она никогда ни нормальной, ни счастливой не считала. Галя с удовольствием согласилась, а на Ликин вопрос, как на это посмотрит ее муж, Галя лишь махнула рукой: – Вы не знаете Сережу. Он сама доброта…

Поднявшись к себе в комнату, Лика долго выбирала, что ей надеть, чтобы выглядеть поскромнее. Это было довольно нелегко. Но она решила, что сегодня, в конце концов, воскресенье и нарядная одежда как бы оправдана. Она надела свой самый скромный деловой костюм – конечно же, черно-белых цветов – долго разглядывала себя в зеркале и осталась довольна. Спустившись вниз, Лика в прихожей столкнулась с высоким мужчиной, которого она сразу узнала – он был на фотографии с Тоней.

– Здравствуйте! Надеюсь, я вас не напугал? – сказал мужчина.

– Здравствуйте! Я не из пугливых.

– Прекрасно. Вы, скорее всего, Лика. Мне о вас Тоня говорила.

– Вы правы, я Лика. А вы, скорее всего, кто?

– Виктор. Тоня вам, наверное, про меня еще не рассказала?

– Нет, не успела. Очень приятно, Виктор. Я вас видела на фотографии с Тоней. И я смотрю, у вас даже свой ключ. Вы им родственник, если не секрет?

– Конечно, не секрет. Тем более, Тоня сказала, что секретов от вас все равно не получится.

– Даже не надейтесь.

– Не буду, – засмеялся Виктор. – Нет, я не родственник. Мы с Тоней вместе в школе работаем.

– А, тогда это все объясняет. Особенно свой ключ.

Виктор опять засмеялся:

– Вы действительно ничего не пропускаете. Но я думаю, что о наших отношениях пусть вам лучше расскажет Тоня. Это будет как-то логичнее, да и порядочнее. Только не обижайтесь.

– Боже упаси! Я вообще никогда не обижаюсь. Мне человек или симпатичен, или нет. Вы мне симпатичны.

– Благодарю. Вы мне тоже.

– Вот и прекрасно. Извините, но мне пора, я уже опаздываю. А Тоня еще не спускалась. Но вы, я так думаю, знаете дорогу.

– Не заблужусь, – уже в третий раз засмеялся Виктор. – До скорой встречи, Лика. Очень приятно было познакомиться.

– Мне тоже. Пока, – выходя, сказала Лика.

Булочник ее уже ждал. Помещение действительно оказалось идеальным для студии: вытянутое, с двумя небольшими окнами с одной стороны и пустой стеной, вдоль которой Лика решила установить зеркало, – с другой. Булочник, оглядев Лику с ног до головы и узнав, что она приехала из Москвы и для чего ей нужно помещение, сразу заломил немыслимую цену. Но, как он ни старался, у него ничего не получилось – Лика торговалась до тех пор, пока не снизила цену втрое. Помещению требовался ремонт, и она сразу же позвонила рабочим, телефон которых он ей дал, и договорилась с ними о встрече на понедельник.

Еще вчера, простившись с Галей и вернувшись за вещами в гостиницу, Лика решила позвонить Катиной сестре, которую совсем проигнорировать ей не хотелось, и не столько даже из-за Кати, сколько из-за самой сестры, которую ей почему-то было жалко. Позвонила она с единственной целью: передать привет от Кати и распрощаться. Но Лида – так ее звали – сказала, что сестра сообщила о ее приезде, что она ее ждет, предупредила мужа, приготовила большой ужин и та просто обязана прийти. Лика пожалела о своем звонке – ей совсем не улыбалось провести воскресный вечер, выслушивая Лидины жалобы на родную сестру. То, что жалобы будут, ее сразу предупредила Катя, и оказалась права: весь вечер Лида рассказывала, как не сложилась у нее жизнь, как всю свою молодость она потратила на свою младшую сестренку, потому что матери было наплевать на них обеих, а отцу было наплевать на них на всех. И как ей, чтобы прокормить себя и Катьку, пришлось совсем молоденькой выйти замуж за этого бабника, не пропускавшего ни одной юбки, – при этом она кивнула в сторону мужа, который с первой минуты не сводил с Лики своих масляных глаз.

– Кстати, Катькин муж еще похлеще будет – всех баб в своем банке перетрахал. Но у него свой банк, а у моего – пара штанов, и то мной куплена. Сестренка у меня, конечно, красивая и не дура: когда банкир на нее глаз положил, она сразу смекнула и стала ему рожать – он лет на двадцать ее старше и всегда хотел детей, которых предыдущие жены ему не рожали. Зато сейчас она как сыр в масле. Я, конечно, за нее рада, но та могла бы как-то и помочь старшей сестре, уж коли у самой денег куры не клюют. А она вместо денег свои обноски присылает. А куда они мне? За кассой, что ли, в таком виде сидеть?! – на одном дыхании протараторила Лида и замолчала – передохнуть. Лика, получив наконец возможность вставить хотя бы слово, сказала, что Лида не права, что Катя просила передать ей деньги. Катя передавать ничего не просила, но Лике стало за подругу неловко и, достав из сумки купюру в сто долларов, она протянула ее Лиде. Та, взяв деньги, долго разглядывала купюру, словно видела ее впервые и, не сказав ни слова, положила ее под тарелку. Тут впервые за весь вечер дал о себе знать Лидин муж. Сладким голосом он спросил Лику, не будет ли у нее две по пятьдесят? При этом он с надеждой посмотрел на свою жену, кстати, тоже впервые за весь вечер. Лида сунула ему прямо под нос фигу и для надежности переложила сотню за пазуху платья. После этой несложной процедуры она вернулась к своему нытью. Лике, наконец, это надоело, и, посмотрев на часы, она твердо сказала, что ей пора домой. О ее школе танго они так и не поговорили, и только уже в коридоре, не выпуская Ликиной руки и, как ему казалось, неотразимо глядя ей в глаза, Лидин муж сказал, что он с удовольствием будет заниматься, не пропустит ни одного урока, но его она, конечно, будет учить бесплатно – все же близкие люди. Лида, вырвав его руку из Ликиной, заявила, что бесплатно они будут ходить вдвоем. Лике вдруг стало настолько противно и Лидино хамство, и ее неприязненный взгляд, и приторная улыбка ее мужа, и его липкие руки, что она очень холодно заявила: «Я не думаю, что мы настолько близки, чтобы я давала вам бесплатные уроки». Сказав это, она открыла дверь и не попрощавшись вышла из квартиры.

Выйдя на улицу, Лика с облегчением вздохнула и взяла такси. В машине она попросила шофера сначала отвезти ее в их лучший винный магазин, где надеялась купить бутылку своего любимого коньяка «Мартель ХО», рюмочку которого она всегда выпивала перед сном. Шофер посмотрел на нее с удивлением и сказал, что винных магазинов у них всего три и они все лучшие. «Мартеля», конечно же, не оказалось, но она, собираясь в Епишево, это предчувствовала и захватила с собой несколько бутылок. В магазине она все же купила бутылку армянского конька и поехала домой, вернее, к Нечаевым.

8. Начало перемен

Было еще около десяти часов вечера, а в гостиной Нечаевых уже царили полумрак и тишина. Большое пространство высокой комнаты освещалось только старым торшером, стоявшим рядом с креслом. Свет, пробивающийся сквозь потускневший абажур, едва освещал сидевшую в кресле Галю. Она сидела в своей любимой позе: подобрав под себя ноги – и читала книгу. Время от времени она отрывалась от книги и смотрела перед собой, в полумрак. Раздался звук хлопнувшей в коридоре входной двери. Галя посмотрела в сторону коридора и, увидев силуэт входящей в комнату Лики, радостно улыбнулась.

– Привет! Ну как прошел день?

– Прекрасно! Как и ожидала, – ответила Лика, снимая свою широкополую шляпу – на этот раз черную. – А что ты в темноте сидишь? Где у тебя тут свет включается?