Страница 49 из 106
- Боюсь, должен вас огорчить, отец, - уже серьёзно продолжил Майкл, - но искать себе жену в обозримом будущем я не намерен.
В самом деле, Майкл не мог представить рядом с собой ни одной женщины, которая будет требовать к себе внимания, потакания своим капризам, заставлять его выслушивать свои сны и прочие глупости... Ни одной, кроме Долорес-Софии, ныне носящей фамилию Фосбери. А поскольку это для него неосуществимо, то и думать о женитьбе нечего.
Вскоре граф Оддбэй сообщил своей жене и сыну, что их ожидают в Фосбери на крестины новорожденного сына графа Фредерика.
Ехали в карете под падающими большими хлопьями снега, устилающим белым покрывалом дорогу и все её окрестности. На душе у Майкла было грустно и как-то пусто, словно ему, как и его взору, не хватало чего-то привычного и необходимого.
В замке Фосбери Оддбэи увидели ещё несколько семейств из соседних графств, а также самого герцога Крэйбонга с его старшим сыном Брайаном. В центре большого зала была уже установлена круглая купель для крещения новорожденного, рядом с которой находился священнослужитель.
Майкл подошёл к лорду Фредерику, стоящему рядом с Крэйбонгами, поздоровался и поинтересовался, отчего он не видит здесь своего друга Питера. С сожалением Майкл выяснил, что Питер уехал за пределы Бригантии к новому месту службы, и это надолго. "Он даже не написал мне, что уезжает", расстроенно подумал Майкл. На сердце его стало ещё более пусто, чем ранее.
Послышался голос младенца, издающего звуки, похожие на кряхтение, и в зал вошла Долорес-София, имевшая, на взгляд Майкла, несколько измождённый вид. За ней гордо шествовала леди Элизабет, держащая на руках крошечный покряхтывающий свёрток. Священник принял младенца, освободил его от пелёнок и совершил обряд окунания в воду, и нарёк младенца именем Эдвард. После обряда, когда герцог сунул в кулачок одетого в крестильную рубашку внука традиционный подарок - серебряную ложечку, гости захлопали, загомонили. Все поздравляли лорда Фредерика с появлением наследника, будущего графа Фосбери. А потом герцог передал ребёнка своей дочери.
Долорес-София приняла ребёнка на руки довольно неловко, при этом взгляд её выражал едва ли не панику. Наверное, никто кроме Майкла в этот момент не смотрел на молодую мать, всё внимание гостей было сосредоточено на принимающем поздравления лорде Фредерике. "Да она же держит его словно впервые!", подумал Майкл. Элизабет, однако, сразу забрала у графини дитя, которое та отдала ей с явным облегчением на лице. Между тем, Элизабет подошла с ребёнком, которого она уже укутала в одеяльце, к виконту.
- Поздравляю вас, леди, с появлением племянника, - слегка поклонился ей Майкл.
- Не желаете ли полюбоваться на нашего малыша? - спросила Элизабет, освобождая личико ребёнка. Из пелёнок на Майкла смотрел словно крошечный Питер Крэйбонг.
- Почему он так похож на Питера? - пробормотал Майкл.
- Он похож на свою бабку, покойную герцогиню Софию, - гордо ответила Элизабет и ткнула пальцем в направлении вывешенного на видное место портрета, изображавшего мать всех троих детей герцога Крэйбонга, чьи черты и унаследовал Питер, а также, как выяснилось, маленький Эдвард Фосбери.
"И всё равно, что-то здесь не так", упрямо подумал Майкл.
Глава 3
- Отец, - спросил Майкл лорда Вилея, когда они возвращались домой, - а вы ведь частенько навещаете графа Фосбери?
- Не сказал бы, что частенько, но да, навещаю порой. А что такое?
- Скажите, а давно ли вы видели графиню до сегодняшнего дня?
- Да вот когда был в прошлый раз, месяца три назад, тогда и видел. Так к чему эти вопросы?
Леди Эстер тоже вопросительно уставилась на Майкла.
- Не припомните, показалась ли она тогда вам беременной?
- Тьфу ты, Майкл, чем только твоя голова занята! Что я, к животам жён своих друзей присматриваться буду?
- Значит, как я понимаю, не показалась? - продолжал настаивать Майкл.
Леди Эстер решила вмешаться.
- Майкл, твой отец не заметил этого. По всей вероятности, ничего заметного для поверхностного взгляда и не было. Я понимаю, о чём ты подумал, но всё же достаточно посмотреть на этого ребёнка, чтобы понять, что он внук покойной герцогини. У него такие же беленькие волосы, голубые глазки и носик пуговкой. Всё это могла передать ребёнку только графиня, не Фосбери же.
"Не только графиня", подумал про себя Майкл. "Это пусть местные графья умиляются фамильным сходством, а мы в средней школе учились, биологию посещали, и про доминантные и рецессивные гены кое-что помним". Согласно этим законам, вероятность, что светловолосый ребёнок родится у светловолосой герцогини и темноволосого герцога, была довольно низка. И то, что Питер уродился внешностью в мать, было выпадением этого редкого шанса. А какова вероятность, что светловолосый голубоглазый ребёнок родится от темноволосого зеленоглазого отца - лорда Фредерика и темноволосой кареглазой матери - Долорес-Софии? Ещё на порядок меньше.
Дома Майкл нервно ходил из угла в угол в своих покоях и размышлял.
Итак, ребёнок похож на герцогиню... и её сына Питера. Судя по срокам, Долорес-София ловко играла в теннис, когда была на четвёртом месяце беременности. Стала бы она это делать, если б знала, что беременна? Нет. Отпустил бы её играть граф Фосбери? Однозначно - нет. Могла ли она тогда не знать, что беременна? Очень сомнительно. Как минимум, обязана была бы это подозревать, да будучи ещё в окружении лорда Фредерика и леди Элизабет, горячо надеявшихся и ожидавших этого.