Два кинжала

Умница тролль успел как раз вовремя раздобыть мне коня! Еще бы немного — и перепуганные крестьяне не отдали бы его даже под угрозой смерти. Даже сейчас, когда мы мчались по улице, Драниш то и дело взмахивал мечом, отгоняя наиболее жаждущих спасения за чужой счет.

Бешеная скачка продолжалась до тех пор, пока мы не взлетели на какой-то холм. Драниш остановился, привстав в стременах и прикидывая, куда лучше направиться. Сдавленный вскрик Даезаэля заставил нас обернуться.

Эльф указывал дрожащей рукой вниз, и мне даже не понадобились пирожки, чтобы ощутить, как крутит в животе. К гостеприимной деревушке, в трактире которой я совсем недавно думала о своей тяжелой жизни, катилось серое живое море.

2

Порядок — залог достижения всего, даже порядка.

«Волкодлаки — творения ульдонов», — рассказывал молодой маг Мезенмир, когда мы еще ехали все вместе. Он медленно восстанавливался после ран и охотно делился со мной своими знаниями. Просто лежать, ловя на себе сердитые взгляды Ярослава, который закономерно не доверял еще одному претенденту на домен, Мезенмир не мог. Конечно, то, что он рассказывал, не было известно широким массам, но Нож решил — раз уж я и так, сама того не желая, проникла в тайны, тщательно хранимые Советом Магов, то еще одна или две решающей роли не сыграют.

Когда первые маги, сейчас известные, как маги-перерожденцы, несколько сотен лет назад овладели новым видом магии и были изгнаны в необжитые места, перед ними остро встала проблема поиска подданных.

Десятки лет, множество неудачных экспериментов — и на свет появились волкодлаки, абсолютно послушные хозяину звери с зачатками интеллекта. Сначала их создавали из волков, собак и лис, потом уже волкодлаки стали воспроизводить себя сами.

Как это обычно бывает, страна изгнанников — со временем уже вовсе не такая необжитая, уже не так сильно покрытая дремучими лесами, вовсю манила к себе мятежные души из всех соседних государств. Ульдоны охотно принимали к себе всех желающих, выдвигая только одно условие — овладение их магией.

Прошло еще некоторое время, и у магов-перерожденцев появился свой народ — койладон. Самые лучшие подданные, которых можно желать, ведь они регулярно подпитывались магической энергией своего хозяина, и предательство означало смерть без суда и возможности оправдаться — при противоправных действиях заклятие, заложенное в сам фундамент существования койладон, срабатывало мгновенно.

— Маг не может владеть одновременно и магией ульдонов, и магией Благородных, — объяснял мне Мезенмир. — Ты сама знаешь, какое разрушающее действие на любого, кто обладает магическими силами, оказывает аура ульдона. Конечно, возможно пользоваться некоторыми заклинаниями, как нам продемонстрировал твой первый муж. Но эта возможность должна налагаться прежде всего на достаточно неразвитый магический дар — а Жадимира магии никто толком не учил. Плюс ко всему, развивать дальше свой дар магии Благородных для него теперь невозможно, и чем дальше, тем больше он будет превращаться в ульдона, даже внешне.

Я невольно вспомнила ясные голубые глаза Жадимира, его золотистые волосы и сияющую здоровьем кожу — и представила его с большими черными глазами ульдона, с кожей, похожей на старый пергамент, с тонкими бескровными губами… Ужас.

— Вспомни Даезаэля после штурма замка ульдона. Тар Уйэди так щедро растрачивал свою магию на поддержание сил койладон, что эльф поневоле напитался этой энергией — и не смог исцелять. Потому что управлять магией ульдонов могут только перерожденцы.

— Что еще за поклеп? — возмутился Даезаэль. — Я мог исцелять! Кто, как не я, спас от смерти тролля? Кто бы еще смог такое сделать?

— Любой, — ответил Мезенмир, которого негодование эльфа совершенно не обеспокоило, — любой, кто знает, как правильно направлять потоки магии и выучил слова заклинания. Имея в руках такую мощь, как объединенная сила Волков и Крюков, можно было не только тролля вылечить — все его племя на ноги поставить!

Целитель скривился, но не сдался:

— Все вы такие умные задним числом.

— И это тоже, — спокойно согласился Нож.

Даезаэль понял, что в перепалку с ним не вступят, и отстал, активно демонстрируя обиду негодующим подергиванием ушей.

— Зачем же мы тогда столько лет воевали с нечистью, если магия нам не подходит, а народом мы все равно управлять не сможем, — удивилась я.

— Королевству нужен внешний враг, а кто под него лучше подходит, чем — как ты сама сказала — нечисть? Это, во-первых. Во-вторых, две сотни лет назад территория за рекой Чаянь была диким местом, населенной странными созданиями и дикими зверями. Странных созданий там и теперь уйма, даже больше — результаты неудачных экспериментов ульдонов живут и здравствуют. Но вот окультуренные магами-перерожденцами земли неожиданно оказались плодородными, а у нас куча народа желает их обрабатывать. Как видишь, дело не только не выгорело, но еще и привело к войне внутри нашего чаянского королевства. Слишком много автономии и слишком сильные Владетели, и каждый хочет себе урвать кусочек пожирнее.

— Тогда мне тем более нужно торопиться домой, чтобы вступить в права владения моим доменом, — заволновалась я.

— Торопиться нужно, — согласился Мезенмир, — но не забудь обязательно заехать к королю для подтверждения своих прав. Я не могу всего рассказать, но поверь — это тебе пригодится.

Я сосредоточенно кивнула. Пренебрегать ценными советами человека, который занимает пост в Совете магов, я не хотела.

— Если ты думаешь о том, что вы с Волком соединили свои силы, и ты теперь не знаешь, что делать с этим дальше, то не волнуйся, я буду рядом и помогу тебе на первых порах справиться. Только не забывай, что вам обоим нужно пройти обучение, прежде чем вы овладеете вашей мощью полностью.

… Где-то теперь Мезенмир! Теперь я со всей своей мощью позорно бежала от волкодлаков, припав к шее коня. От бешеной скачки на пределе конских сил свистело в ушах. Я могла только догадываться, как завтра будет болеть все тело, отвыкшее за несколько лет от продолжительной верховой езды. Если оно будет, то завтра!

Рядом мчался Даезаэль. Губы его постоянно шевелились, и я ощущала, как целитель постоянно вливает в скакунов свежие силы.

Я не рисковала оборачиваться, боясь увидеть то, что уже давно преследовало меня в кошмарах — голубые огоньки глаз настигающих нас волкодлаков. Тогда с нами был капитан, который знал заклинания против нечисти, а что я могу? Только спасаться, надеясь, что сил у коня хватит. Иначе погибну не только я, но и Даезаэль, которого рядом со мной крепко держит обещание, и Драниш, который уже не один раз доказывал, что моя жизнь ему важнее его собственной.

Не думая ни о чем, я только следила за спиной скачущего впереди тролля. Куда он нас вел, я не знала, но надеялась, что хотя бы у опытного воина есть план спасения.

Внезапно звук копыт изменился, и лошади зацокали не по грунтовой дороге, а по мощеной камнем. Я натянула поводья и огляделась.

Даже несмотря на сумерки, стало понятно, что мы подъезжали к Сычевску, главному городу домена Сыча.

— Ты с ума сошел, — крикнул Даезаэль. — Привел нас в город, в котором нас пытались отравить! И распотрошили мою целительскую сумку!

— Если я что-то понимаю в этой жизни, бургомистр Сычев — это тот, кто нам сейчас больше всего нужен, — резко ответил Драниш и замолотил в городские ворота.

В маленькое окошечко выглянул стражник.

— Это мы, — мрачно сообщил ему тролль. — Срочное сообщение губернатору.

— Не велено, — рявкнул стражник.

— Тогда спроси сам себя, — Драниш спрыгнул с храпящей лошади, — пригодится ли вам сейчас опытный боец, целитель и сильный маг. Если нет — можешь не открывать, и Тетва тебя потом повесит.

Стражник заколебался, потом задвинул засов и ушел.

— Если они нас не пустят, дальше от волкодлаков будем спасаться пешком, — эльф уныло пощупал морду своего коня. — Эти животные уже… только на колбасу годятся.