Два кинжала

Наверное, знает. Даже такой человек, как Томигаст, не мог не оставить в замке отца шпиона, чтобы быть в курсе происходящего!

Мои мысли упрямо возвращались к Ярославу. Замок Томигоста находится довольно далеко отсюда, значительно ближе к границе с ульдонами. Почему они сражаются с волкодлаками сейчас? Или это вторая волна?

Или… мое сердце замерло. Или Волк здесь, под стенами замка, ехал вернуть свою сбежавшую жену, а попал в разгар сражения?

Я нервно прошлась по комнате туда-сюда.

Нет, Ярослав бьется не с волкодлаками. Я явно слышала звон мечей! Ульдоны? Койладон, подданные ульдонов?

Я сжала голову руками. Шрам перестал пульсировать, чувствовала я себя хорошо — будто с меня не тянули только что магию. Интересно, а как себя чувствовал Ярослав, когда я обращалась к нашей объединенной силе? Надо было спросить, да не догадалась в свое время!

Одни вопросы без ответов! Мне стоит как можно быстрее добраться до столицы и потребовать аудиенции у кого-то из совета магов. Они не отвертятся, я заставлю их выложить все тайны, связанные с магией крови!

Внезапно контур двери засветился. Что такое? Сражение окончено? Жадимир решил меня выпустить?

Я была готова ко всему — бежать, драться за свою свободу, даже унижаться, но никак не ожидала, что откроется дверь и мне на руки упадет Жадимир собственной персоной.

— Что? — пролепетала я, опускаясь на пол под его весом. Мои руки стали мокрыми.

Чтобы понять, что это, мне даже не нужно было зажигать свечи — острый запах крови я уже научилась определять и в темноте.

В дверном проеме показался Даезаэль, хлопнул в ладони и светильники в комнате ярко вспыхнули.

— Собирайся, — велел он. — Бежим отсюда.

— Но…

— Никаких но!

— Жадимир ранен! — закричала я. Несколько лет назад я оплакивала его так, как только можно оплакивать любимого. Но тогда о его смерти мне только сообщили. Видеть, как он умирает у меня на руках, я не могла. — Сделай что-нибудь, я умоляю!

— Я и так делал! — рявкнул эльф. — Я вытащил его со свалки! Я дал ему достаточно сил, чтобы он продержался до твоей двери и смог ее открыть! Но я не всемогущ! С такими ранами не живут!

— Ясная… — прохрипел Ножов, и я заставила себя взглянуть в его лицо. — Ясная моя…

Роскошные золотистые волосы, которые я так любила перебирать, слиплись от крови. Через все лицо проходила рваная рана от когтистой лапы. Но голубые глаза смотрели как прежде — с нежностью.

— Прости меня, — я едва расслышала, и наклонилась к нему поближе. — Прости…

— Да, да, да, — всхлипнула я.

Жадимир попытался улыбнуться и вздохнул в последний раз.

Мне показалось, что мое сердце остановилось вместе с его.

Но предаться горю мне не позволил Даезаэль. Он довольно неаккуратно столкнул с моих коленей Ножова, влепил мне хорошую затрещину и рванул за руку, поднимая с пола.

— Хочешь разделить с ним участь? — прорычал он. — Хорошо, но только после того, как я довезу тебя до дома! Там хоть вешайся, хоть травись! Но без меня!

Эльф потянул меня из комнаты по коридору, ругаясь сквозь зубы.

— Крюк… — услышала я, и остановилась. Даезаэль так дернул меня за руку, что я думала, что вырвет ее с мясом. Но я отмахнулась от эльфа, поворачиваясь на звук.

Этот голос был мне знаком, но бежать перед лицом Владетеля Сыча я не собиралась.

Однако беглого взгляда хватило, чтобы я осознала — старый Сиятельный прилагал все силы, чтобы стоять на ногах.

— Сиятельная, последняя просьба…

— Некогда нам, — рявкнул Даезаэль.

— Нет, погоди, — решительно остановила я эльфа. — Я не могу его не выслушать.

— Замок скоро падет? — не как спросил, как констатировал факт Владетель.

— Да, — честно ответил Даезаэль. — Домен Сыча скоро перестанет существовать в принципе. Мы уносим ноги.

— Выведите меня на улицу, — попросил старик.

— Нет, — начал было целитель, но я уже взвалила руку Сыча себе на плечо. Не знаю, что мной двигало, особенно, если учесть, как Владетель обошелся со мной, но что-то в его словах прозвучало такое, от чего нельзя было проигнорировать просьбу.

— Чтоб вас всех чахи и дрыхли взяли! — чуть не плача, пожелал эльф, но пристроился с другого бока.

Вдвоем мы практически вынесли Сыча во двор, где царил сущий хаос. Люди спасались как могли — кто-то седлал коней, в надежде прорваться, кто-то баррикадировался в башне, кто-то бежал в замок.

Владетель с неожиданной силой оттолкнул нас и выпрямился.

— Сиятельная, — светским тоном сказал он. — Вам нужно бежать, вход в подземный ход находится в конюшне Владетеля, в третьем стойле. Вам не составит труда открыть его. И… передайте Вышеславу, что я делал и сделал все, что мог.

Я кивнула. Что бы это ни значило, но король услышит последние слова Сыча.

Благородный аристократ развернулся лицом к трещавшим воротам — последнему оплоту перед врагом, и запел. Поначалу его голос дребезжал и срывался, но с каждым новым словом становился сильнее и сильнее. Казалось, Сыч молодел прямо на глазах — а, может, так оно и было на самом деле. Через белую батистовую сорочку ярко вспыхнула татуировка — птица, распахнувшая крылья в полете.

Я покосилась на Даезаэля. Теперь он не настаивал, чтобы мы немедленно спасались, нет, он был полностью поглощен мощью магической стихии, которая разворачивалась перед нами.

Я не знала этого заклинания, но чувствовала, что сейчас я вижу магию рода, магию Благородных в ее истинном величии. Кинжал в ножнах дрожал и вибрировал, воспринимая магические потоки, ожог от татуировки горел от боли.

Даже бегающие по двору люди замерли, кое-кто с благоговением опустился на колени, кто-то упал на землю, сворачиваясь в клубочек и прикрывая голову руками.

Да, эта предосторожность была явно не лишней. Я не знала, что случится, когда заклинание достигнет своего пика и Сыч прольет кровь своим кинжалом. И почему-то вдруг остро поняла, что как раз при этом лучше не присутствовать.

Теперь была моя очередь тащить эльфа за руку. Где именно находится конюшня Сиятельного, я не знала, но примерно представляла — большинство замков и планировка их двора были похожи друг на друга. Да, вот и конюшня.

Оттуда какие-то люди выводили уже оседланных скакунов — прекрасной породы, тонконогих и выносливых. Как-то я услышала, как мой отец завидует конюшням южных Владетелей. У нас такие кони не приживались — не могли пройти по глубокому снегу, болели простудами. Но сейчас, слава Пресветлым Богам, лето!

Насколько я понимала, потайной ход из конюшни Владетеля должен был учитывать габариты коней, а, может быть, даже и повозки. Не будет же спасаться Сиятельная пешком!

Поэтому я перегородила путь мародерам и приказала:

— Оставьте коней!

— Ты кто такая? — возмутился один из них.

— Сиятельная, — сообщила я, пытаясь сообразить, как отбить скакунов с наименьшими потерями. В принципе, можно было использовать магию, но не напугает ли это коней? Не понесут ли они? Не должны, все-таки кони Владетеля! Но как направить магический удар, чтобы не зацепить животных?

Пока я раздумывала, один из конокрадов вытащил меч и взмахнул им. Я увернулась, поднырнула ему под руку, взмахнула кинжалом… и чуть не напоролась на меч второго.

Он оказался умелым воином, и его выпады своим кинжалом я парировала с большим трудом.

— Сзади! — крикнул Даезаэль, я чудом ушла от удара, который распорол рукав моей сорочки и оставил на руке длинную царапину.

Одна против трех — это не тот расклад, который меня устраивал. Я кинулась под брюхо коня, ловко пнув одного из противников. Животное они не тронут, а темнота поможет мне скрыться.

Однако моим планам было не суждено осуществиться — меня схватили сзади и грубо заломили руки, так, что я вскрикнула от боли и выпустила канжал.

— Даезаэль, нет! — эльф с лицом смертника, которое ясно осветила луна, вышедшая из облаков, уже собирался кидаться мне на помощь. Он же совсем не воин! Зато…

Краем глаза я уловила движение в темноте. Раз — и мою щеку оросили брызги крови. Почувствовав себя на свободе, я опустилась на колени, схватила кинжал, и бросилась в конюшню. Драниш, успевший так вовремя, сам разберется, а мне нужно открывать потайной ход.