Страница 23 из 42
В этом смысле восстание членов «зондеркоммандо» в Биркенау сродни обоим Варшавским восстаниям: шансов на победу никаких, но боевой и моральный дух и самоуважение во всем лагере они подняли исключительно!
Но это шло решительно вразрез со стратегией (она же тактика) польского руководства «Боевой группы Аушвиц»: никаких резких движений, выжить любой ценой, поелику возможно информировать внешний мир и лишь тогда поднимать восстание, когда будет ясно, что СС твердо хочет всех уничтожить, или когда Красная Армия постучится в ворота.
Как известно, никакого восстания, разработанного подпольем основного лагеря, так и не состоялось. Приводимое Баумом описание его плана настолько мутное, что впору усомниться как минимум в значительной роли самого Баума в его разработке. Весь пар уходил в хитроумную организацию неудавшихся экстравагантных побегов, разбивавшихся о банальные предательство, невезенье и превентивную эвакуацию немцами на запад лиц, показавшихся им подозрительными[282].
Удивительно, но Баум при этом не постеснялся, с одной стороны, упрекать «зондеркоммандо» в бездействии, когда они не поддерживали обреченных, вдруг догадавшихся у дверей газовни о предстоящей ликвидации и начинавших спонтанно бунтовать и не повиноваться, а с другой – поделиться тем, как он удерживал членов «зондеркоммандо» от выступления и предупреждал прочих узников Биркенау о неразумности присоединения к восстанию «зондеркоммандо», если таковое случится[283]. В то же время четырех героических евреек, с риском для жизни добывших и доставивших в крематории порох для гранат и принявших, когда это раскрылось, героическую смерть на виселице, Баум причисляет к «своей» организации, упомянув «зондеркоммандо» лишь мельком и сквозь зубы[284].
Исчерпывающим выражением уверенности в том, что немцы позаботятся, чтобы ни один еврей не вышел из концлагеря живым, а оставшиеся в живых поляки не расскажут правду о погибших, является следующий пассаж из Залмана Левенталя: «История Аушвица-Биркенау как рабочего лагеря в целом и как лагеря уничтожения миллионов людей в особенности будет, полагаю, представлена миру недостаточно хорошо. Часть сообщений поступит от гражданских лиц. Между прочим, я думаю, что мир и сегодня уже кое-что об этом знает. А остальное расскажут, вероятно, те поляки, что по воле случая останутся в живых или же представители лагерной элиты, которые занимают лучшие места и самые ответственные должности, или же, в конце концов, и те, чья ответственность не была столь большой…»[285]
Давая евреям обещания, которые и не собирались выполнять, поляки добивались и поначалу добились только одного – максимальной отсрочки восстания.
Тем не менее однажды оба центра сумели договориться, причем поляки запросили за помощь восстанию большие деньги[286]. Согласовали и общий срок выступления – одна из пятниц в середине июня 1944 года, скорее всего – 16 июня. Судя по всему, переговорщиками – через курьеров – были Циранкевич и Бургер с польской стороны, и капо Каминский – с еврейской[287].
Но буквально в последнюю минуту и в одностороннем порядке польская сторона перенесла срок. Возможно, это было связано с посещением Аушвица в этот самый день обергруппенфюрером СС О. Полем или с транзитом через лагерь неких боевых частей. Но интересно, что в эти же дни – в 20-х числах июня – польское подполье в очередной раз готовило побег Циранкевича из лагеря. Попытка не удалась, мало того – она стоила жизни трем юным подпольщикам, готовившим этот побег с воли[288].
Трудно сказать, есть ли связь между переносом даты общего восстания и планом индивидуального побега Циранкевича, но, перенеся этот срок, польская сторона не только сбила боевой настрой еврейской стороны, но и во многом деконспирировала ее. Это не могло не иметь последствий и, возможно, стоило жизни руководителю еврейского штаба – капо Каминскому: в начале августа его застрелил лично Молль.
После этого фиаско евреи, перефразируя З. Левенталя, сжали зубы, но промолчали. А вскоре после сентябрьской селекции в «зондеркоммандо»[289] они окончательно разочаровались в перспективах сотрудничества с поляками.
Основных выходов такому разочарованию было два.
Первый: отказ от передачи информации «Боевой группе Аушвиц» и переход к закапыванию ее в землю (что лишало аушвицкий центр монополии на транспортировку касиб на волю). Их «курьером» стала мать сыра земля, а тот, кто захочет это найти, – обязательно найдет!!!
И второй: отныне уже твердая решимость зондеркоммандовского штаба на мятеж-соло[290].
Подготовка восстания: планы, сроки и руководители
Когда Залман Градовский в своих записках «В сердцевине ада» писал, что все члены «зондеркоммандо» составляли как бы одну большую семью, он выдавал желаемое за действительное. Описывая селекцию и расставание одних с другими, он, наверное, хотел, чтобы мы запомнили их всех как можно более человечными.
На самом деле микросоциум «зондеркоммандо» был, при всей простоте, и весьма сложен, и весьма структурирован. Лишь часть из них кипела жаждой мести и восстания, другие (числом не меньшим, чем первые) цеплялись за любой дополнительный час своей жизни, а третьи, составлявшие большинство, были «совершенно апатичны. Им было все равно, они были не люди, а роботы»[291].
Главная линия антогонизма, конечно же, между «роботами-работягами» и «роботами – функциональными узниками». В обязанности вторых входило заставлять первых работать, что не только допускало, но и настоятельно подразумевало битье и прочее насилие. При этом среди оберкапо, капо, форарбайтеров, старших по бараку и т. п. были не только немцы или поляки, но и евреи, так что эта «трещина» и внутриеврейская.
Конфликтным потенциалом обладал и язык общения: венгерские и греческие евреи, как правило, не понимали идиш или польский, а польские, литовские и польско-французские евреи не владели венгерским, греческим или ладино. Сколько же непонимания это за собой влекло!
Были и другие оси антагонизма, испытывавшие социум «зондеркоммандо» на прочность. Например, и в аду сохранялся антагонизм между евреями-ашкеназами и евреями-сефардами![292] Он, несомненно, достигал своего апогея во время селекций: сефарды всегда были первыми кандидатами в списки, составлять которые входило в обязанность капо-ашкеназов. Не были дружелюбными и отношения «поляков» с «русскими»[293]. Просто чудо, что среди всей этой неоднородной еврейской массы, – по крайней мере, накануне и во время восстания, – предателей, в сущности, не оказалось![294]
Но так, без предателей, обходилось не всегда: как правило, они находились. Мы очень мало знаем о той «зондеркоммандо», на замену которой и отбирали Градовского со товарищи. Она была ликвидирована, в основном, 3 декабря 1942 года, и одним из поводов к ликвидации послужили ее намерения, а возможно и действия по подготовке к восстанию[295]. Членов той «зондеркоммандо» предали и убили, а содержание их плана так и осталось неизвестным.
Залман Левенталь в своих записках и Ф. Мюллер в своих воспоминаниях описали первоначальный план восстания, которое, согласно Х. Тауберу и Ф. Мюллеру, намечалось на одну из пятниц в середине июня 1944 года[296]. Важно подчеркнуть, что этот разработанный Каминским план относится ко времени и ситуации, когда вся «зондеркоммандо» проживала вместе – в отдельном 13-м бараке, посреди мужского лагеря (расщепление команды и ее изолированное от Биркенау расселение по крематориям случилось в конце июня[297]).
282
Baum, 1962. S. 86–90.
283
Baum, 1962. S. 75–76.
284
Baum, 1962. S. 100–102.
285
Inmitten des grauenvollen Verbrechens…, 1972. S. 155. Пассаж, надо сказать, пророческий, – особенно если вспомнить, например, попытки Б. Баума приписать остановку и разрушение печей в Биркенау химерическому влиянию подпольной газеты «Эхо Аушвица», которую он якобы редактировал.
286
Свидетельство Э. Айзеншмидта. Он даже обвинил поляков в прямом предательстве, имея, однако, в виду польских членов «зондеркоммандо» (Greif, 1999. S. 284–286).
287
Но не следует преувеличивать и масштабы этого сотрудничества. История Б. Баума и И. Гутмана про 20 кг взрывчатки, парашютированной союзниками польским партизанам и доставленной ими малыми дозами в лагерь, – это выдумка и сказка (Halivni, 1979. P. 129–130). Ведь даже сбросить на крематории банальную авиабомбу союзники так и не удосужились!
288
Garlinski, 1975. P. 239–241.
289
В сентябре 1944 г. 200 членов «зондеркоммандо» были убиты в Аушвице-1.
290
Halvini, 1979. P. 127.
291
Свидельство Ф. Мюллера (Langbein, 1965. S. 131).
292
Так, Д. Бен-Амиас сообщал о том, что ашкеназы презирали сефардов, называли их cholera или korva (от hwores – мерзавцы, ублюдки). См.: Bowman, 1993. P. xxi.
293
Venezia, 2008. S. 142–145.
294
Ш. Венеция полагает, что между членами «зондеркоммандо» существовали в целом солидарные отношения, залогом которых была их относительная сытость и бытовое благополучие (Venezia, 2008. S. 150–151).
295
Langbein, 1979. S. 230.
296
Ф. Мюллер и другие писали о том, что восстание намечалось на пятницу. Но Г. Грайф и И. Левин пишут не о пятнице, а о сроке в 16.00 в воскресенье (Greif, Levin, 2015. S.152-156).
297
Возможно, что эта мера была продиктована соображениями не только трудовой целесообразности, но и безопасности, об угрозе которой эсэсовцам стало известно (или стало понятно).