Страница 16 из 34
Старцы с оливковыми ветвями в руках, представители гражданских родов со своими родичами, ремесленники, возглавляемые своими старшинами, шли попарно одни задругами.
К ним примыкали в таком же порядке молодые люди в красивых доспехах.
Рис. 70.
По окончании религиозного обряда начинались игры и состязания. Вооруженные борцы выходили с копьями и щитами, но без мечей.
Наградами победителям были глиняные сосуды, наполненные священным маслом. Кроме этих игр, состоявших не только из гимнастических упражнений, но и из верховой езды, бега и скачек с факелами, на Панафинеях происходили состязания хоров, хорегеи, пиррихии и др. При Писистрате к ним добавились рапсодии, а при Перикле и музыкальные состязания.
Совершенную противоположность этим строго религиозным, благоговейно отправлявшимся празднествам (к которым следует отнести и праздники, соединенные с мистериями) составляли дионисии — торжества в честь Вакха.
Радостный характер этих празднеств давал полный простор природной веселости народа и его любви к забавам, хотя, с другой стороны, потворствовал и его чувственности.
Главную роль в дионисиях играло переодевание в одежду Диониса: желтый хитон, пурпурную мантию и венок из виноградной лозы. Диониса сопровождала толпа спутников и спутниц (спутницы — с непременным тирсом в руке и козьей шкурой на плечах, рис. 70). Это первоначально грубое воспроизведение в лицах шествия веселого бога было зерном, из которого выросли и развились впоследствии драматургическая поэзия и сценическое искусство.
Первый шаг на этом пути сделан был в Аттике уроженцем Икарии Фесписом, который к хорическим, довольно нескладным представлениям на тему Дионисова мифа прибавил монологический рассказ, произносившийся как бы в ответ хору отделенным от него актером.
Афинянин Фриних (511–476 гг. до н. э.) пошел дальше: не ограничиваясь одними мифами, он стал выбирать для представления произвольные сюжеты, даже с участием в них женщин и этим наметил отделение комического элемента от трагического. Эти попытки, найдя сочувствие в народе и поддержку со стороны общественных властей, открыли путь обоим видам драматической поэзии.
Рис. 71.
Особенно быстро развилась трагедия, преимущественно в Аттике, благодаря гению знаменитых трагиков — Эсхила (ок. 525–456 гг до н. э.), Софокла (ок. 496–406 гг до н. э.) и Еврипида (ок. 480–406 гг до н. э.). Эсхил усилил сценические средства, с одной стороны, тем, что прибавил еще одного актера и создал таким образом диалог, с другой — ввел переменные костюмы для действующих лиц. Софокл усовершенствовал диалоги Эсхила, увеличив число актеров еще на одного.
После Еврипида следовали Ахей, Созифон и другие трагики, но при них трагедия начала уже заметно увядать: внутреннее содержание ее стало мельчать, тогда как сценическая обстановка делалась все пышнее. При македонском владычестве трагедия еще больше обнищала духовно и стала обычным зрелищем.
Одновременно с трагедией, но совершенно самостоятельно развивались комедия и так называемая сатирическая драма. Комедия возникла у дорийцев из шутливых песен и забавных сцен, которые импровизировались в сельских дионисиях участвовавшими в фаллических процессиях. В более облагороженном виде она появилась впервые, как полагают, у мегарян, которые приписывали себе ее изобретение.
Первым, кто ввел комедию в Аттике, называют мегарянина Сузариона из Триподискоса. К нему примкнули поэты Хиноид и Магнес. Но национальная аттическая комедия началась только с Кратеса и Кратина (455 г. до н. э.).
Рис. 72.
Эвполис (429 г. до н. э.) продолжил, а Аристофан (386 г. до н. э.) закончил ее развитие, дав ей политическую направленность. С падением могущества Афин пала и комедия: лишенная необходимой для нее свободы, она обратилась к обыкновенной будничной жизни и только из нее черпала свое содержание.
Сатирическая драма, по характеру своему занимавшая как бы середину между комедией и трагедией, давалась большей частью в виде дивертисмента после трагедии, чтобы смелыми выходками и меткими насмешками, составляющими главную долю ее содержания, снова развеселить публику, серьезно настроенную после трагического представления.
Особыми видами драмы, изобретение которых приписывается Эвримаху и Софрону из Сицилии, сиракузцу Осокриту и тарентинцу Ринтону, были, во-первых, мимические представления наиболее важных сцен из мифологии, во-вторых, так называемые «гиларотрагедии», или трагикомедии (в которых грустное смешано с веселым).
О происхождении собственно театрального костюма мы знаем очень мало. Долго ли заменяли его обычные на дионисиях переодевания и какие перемены были сделаны в них Фесписом для введенного им актера, нам неизвестно. Нет сомнения, впрочем, что эти переодевания не были везде и всегда одинаковы, а принимали то более шутливый, то более серьезный характер соответственно смыслу самих празднеств.
Древнейший и самый первобытный способ наряжания, применявшийся поселянами на самом веселом из праздников Вакха — собирании винограда, состоял в том, что празднующие надевали на себя венки из плюща или тростника и вымазывали лицо сажей и винной гущей.
В таком убранстве, неся перед собой символ плодородия — фаллос, они отправлялись процессией для принесения жертв Вакху, после чего начинались попойки и шумные забавы всякого рода. Со времен Ариона вошло в обычай, чтобы часть хора, нарядившись сатирами, сопровождала церемонию жертвоприношения пляской и пением, что и могло послужить ближайшим поводом к введению переодеваний на сцене, сначала только в комедии.
Обмазывание лица сажей и винной гущей могло привести к употреблению масок (хотя они появились при религиозных церемониях еще у древних египтян и у восточных народов), а наряжание сатирами — к костюмировке актера, в которую, конечно, вошел и фаллос.
Рис. 73.
В комическом представлении (фаллофоре) актеры надевали венки и вымазывали себе лицо сажей; с раскрашенным лицом вместо маски выходил на сцену и Аристофан, но только один раз, так как в его время подобное появление на сцене было уже отступлением от общего правила, требовавшего, чтобы даже второстепенные роли исполнялись в масках. Введение характерной маски в трагедии приписывают Эсхилу.
Маски изготовлялись ваятелями сообразно с характером той роли, для которой были предназначены. Для богов и героев делались маски сообразно установленным для тех и других художественным типам (рис. 74).
В старой комедии употреблялись портретные маски, в которых зрители узнавали известные всем личности. Этим маскам нередко придавали карикатурные черты. В македонскую эпоху, когда портретные маски были строго запрещены, чтобы избежать всякого, хотя бы и случайного, сходства с высокопоставленными лицами, в особенности с македонскими государями, почти все маски стали делать с уродливо-расширенным ртом (рис. 71, а, б).
Маска закрывала все лицо актера, даже белки его глаз (рис. 71, в). Полумаски были известны, но вряд ли в них играли на сцене Существенную часть костюмировки составляли парики. Они прикреплялись к маскам с помощью особенного приспособления.
Так как маска с париком делали голову несоразмерной по отношению к остальным частям тела, что должно было особенно неприятно поражать в трагедиях, нарушая целостность эстетического восприятия, и так как расстояние между зрителями и действующими на сцене актерами было слишком велико, были приняты меры для устранения этих недостатков.