Невеста по необходимости

Вольдемар

Утром я, почему-то, проснулся в постели с обнаженной Эвелиной. Не сразу сообразил, как так вышло. Но воспоминания вчерашнего вечера нахлынули волной, ударив по вискам головной болью. Хотя, скорее всего это было похмелье. Я тихонько встал, стараясь ее не разбудить, и вышел на террасу. Она оказалась достаточно изолированной, чтобы не задумываться об осточертевшей одежде. Я подкурил сигарету, и пригубил черный кофе, который стоял на столике вместе с предусмотрительно приготовленным завтраком. Есть не хотелось. Я потягивал дым сигареты и горький бодрящий кофе.

Чувство вины и легкой досады крутились где-то в сознании, но их я отогнал куда подальше, так как теперь у меня появились проблемы, которые я сам себе и создал. Мало того, что «обрюхатил» Эвелину, объявил о помолвке с ней же, и благодаря бабуле и о будущем наследнике. Зато теперь шантажисты кусают локти, и я могу не переживать хотя бы об этом. Но как быть с Анной? Женитьба была лишь временным мероприятием, которое должно спасти меня от потери нескольких миллионов. Но ребенок – это совсем другое дело. И если вынужденный брак я еще мог объяснить Анне, то вот этот «косяк», скорее всего, ее отпугнет. И что же мне остается?

– Доброе утро! – неуверенно поприветствовала меня моя невеста.

– Угу. – это все, что я мог из себя выдавить на данный момент – Присоединяйся!

Она присела на соседний стул, и начала пристально присматриваться к тому, что нам принесли: тосты и десять маленьких разноцветных баночек с различными начинками к ним, большая тарелка фруктов, овсянка в прикрытой тарелке, чай, кофе, молоко, мюсли и топинги. Я наблюдал за тем, как она вначале поморщила носик и прислушалась к желудку, оценивая его сегодняшнее настроение. Когда он ей дал добро, то радостно накинулась на фрукты, проверяя реакцию, а потом уже и на все остальное. Я невольно начал улыбаться. Это вызвало удивление на ее неприкрытом очками лице.

– Что смешного? – спросила она, засовывая в рот очередную виноградину.

– Ты смешная!

– Я? – она так искренне и причудливо удивилась, что я не выдержал и расхохотался.

В этот момент я поймал себя на мысли, что рядом с ней я чувствую себя очень спокойно и комфортно, даже как-то по-домашнему. Но придаваться самоанализу времени не было. Я быстро оделся и сбежал из нашего номера, чтобы вновь вернуться на работу. Эвелину я оставил в полное распоряжение своей бабушки, которая теперь светилась как лампочка Ильича, предвкушая появление долгожданного правнука.

Жанна (мой секретарь) в машине вручила мне стопку газет и журналов. Они пестрили яркими фотографиями вчерашнего мероприятия с моим участием, и большими заголовками: «Самый завидный жених этого года наконец-то решил остепениться», «Загадочная избранница Вольдемара Войлоцкого – кто же она?», «Ребенок – повод для брака, или все же искренние чувства Войлоцкого?» и т. д.

– Чего и следовало ожидать… – ничего не подразумевая пробормотал я.

– Вольдемар Вениаминович, в интернете таких вот статей еще больше.

– И что?

– Вы не переживаете, что Анна их прочтет.

– А мне нужно переживать? – я поднял на нее суровый взгляд, от которого мой секретарь стушевалась.

– Простите!

– Твоя задача думать о работе, а не о моей личной жизни.

Она лишь кивнула, подтверждая мои слова, и вновь принялась диктовать мой распорядок, не отрывая взгляда от своего блокнота.

Жанна была очень ответственным работником. Всегда выкладывалась по полной. Но ее скрытые мотивы я видел насквозь. Когда в очередной раз Анна уходила с головой в работу, некрасиво со мной попрощавшись, Жанна слишком уж активно старалась обратить мое внимание на себя, желая занять вакантное место. Но я ее игнорировал. Не желал смешивать личную жизнь с работой. Тем более, найти такого же исполнительного помощника на самом деле сложно. А когда Анна вновь возвращалась в мою жизнь как ураган, Жанна ходила мрачнее тучи и иногда позволяла срывать свою злость на подчиненных, думая, что я этого не замечаю.

К вечеру я был выжат как лимон. Я расслабился в ожидании долгожданной тишины собственного дома, но как показала практика – это было поспешно. В салоне автомобиля раздался знакомая мелодия мобильного. На экране высветился неизвестный мне номер.

– Слушаю! – равнодушно произнес я.

– Я так понимаю вынужденный брак с этой мышью, твой способ избежать огласки?

Мужской хрипловатый голос показался знакомым, но я не сразу сообразил откуда.

– Не понимаю о чем это вы! – так же равнодушно ответил я, хотя уже судорожно соображал, к чему ведет мой собеседник.

– Ты думаешь, фотографии той ночи теперь бесполезны для нас? Но ты сильно ошибаешься!

Я скрипнул зубами, понимая, что на той стороне сейчас шантажист, который, по-прежнему, хочет добиться своей цели.

– А что будет, если твоя Анна – он выделил интонацией ее имя – их увидит?

– Меня с ней более ничего не связывает, так что мне все равно!

Я попытался держать прежнюю стратегию безразличия. Но это меня немного встревожило. Ведь официально с ней я не расстался, а так сказать дал шанс реализовать себя в работе, надеясь, что до ее приезда ситуация разрешиться. Хотя вчера и появился один неучтенный фактор, но я искал способ вывернуться, не утратив при этом ни деньги, ни ребенка, ни возлюбленную.

– Ты в этом уверен? – с ехидностью в голосе спросил шантажист.

– Уверен! – прикрикнул я, и сбросил звонок.

Проблемы нарастали как снежный ком. Эта особа, которая усиленно пыталась меня шантажировать, давила на самые больные места. Отношения с известной начинающей балериной были не раз выдвинуты на всеобщее обозрение. Однажды пытались устроить тотализатор, на то – когда же мы поженимся. Но раз за разом мы удивляли публику: расходились, вновь феерично воссоединялись, светились в совместных мероприятиях в узком кругу, после чего нас в очередной раз уже пытались поженить и мы вновь расставались, возвращаясь к работе. И вот я неожиданно объявляю помолвку с совершенно незнакомой женщиной, которая вдобавок ко всему еще и беременна от меня. Я, конечно, рассчитывал на то, что шантажисты примут это за чистую монету, но этот конкретный подонок был достаточно изворотливым. У меня даже сложилось впечатление, что у него со мной какие-то личные счеты.

– Алло, Серега? Это Дима. Можешь говорить? – я позвонил своему сокурснику, который работал в полиции.

– Привет! Ты по делу, или так – узнать, как моя жизнь молодая проходит?

Серега Жадан всегда отличался веселым нравом, и ко всем проблемам подходил с юмором. Но, в своей работе он выкладывался на полную, и уже пару раз выручал меня.

– По делу.

– Вот так всегда… – обижено ответил мне он – Нет, чтобы хоть раз узнать – может твоему дорогому другу плохо и он при смерти?

– А еще он напрашивается на подзатыльник! – с улыбкой ответил привычно я.

– И почему сразу подзатыльник?

– Просто, для профилактики.

– Эх, не ценишь ты меня!

– Ценю, поэтому именно тебе и позвонил.

– Ладно, шутки в сторону! – уже более серьезно начал Серега – На прежнем месте?

– Через полчаса.

«Прежним местом» у нас был бар около его дома, где мы встречались, чтобы выпить пива ну или вот для таких вот нужд.

В приглушенном свете небольшого полуподвального помещения виднелись редкие столики, за которыми в основном сидели постоянные клиенты. У барной стойки ждал меня мой друг. Я подошел и по-дружески положил руку ему на плече, тем самым привлекая внимание. Он резко дернулся, но увидев, что это я, расслабился.

– Ты смертник? – спросил он, тяжело выдохнув.

– Да нет, дорожу своей жизнью, пока!

– У меня же рефлекс. На такие жесты я, обычно, не уточняя кто, сразу выворачиваю наглую граблю, и валю на пол. Ну, и если «клиент» все еще в сознании, то уже позволяю ему отвечать на мои вопросы. Если б не знал, что ты должен подойти, уже бы приложил.

Я усмехнулся в ответ на это, и присел рядом.