Дочь лесника

Наскипидарив как следует своих людей и прихватив с собой возвращавшуюся с очередной беседы жену, я в качестве отдыха наблюдал разгрузку дирижабля, прибывшего из Коммихафка. Человек, наверное, полтораста солдат притянули его за свисавшие канаты и привязали их к врытым в землю сваям, закрепив воздушный корабль всего метра на полтора выше земли. Затем прямо на подкатывавшие обозные повозки с дирижабля стали сгружать какие-то мешки и ящики. Да уж, хорошо, что Западный воздушный флот выделил нам еще четыре дирижабля, которые сейчас работали только на снабжение, а иначе было бы совсем грустно. Если расход провианта, фуража и дров еще укладывался в запланированные показатели, то ружейные патроны улетали куда быстрее, чем это прописывалось в планах. Митральезы показали себя крайне эффективным средством истребления неприятельской конницы, вот только боеприпасы они пожирали с пугающей скоростью. Но поскольку махать саблями конным егерям после работы митральез приходилось намного меньше, а потери оставались на весьма низком уровне, Штудиггет запрашивал, и, что самое главное, получал патроны снова и снова.

Да уж, хорошо еще, что так и не дошло до завоза воды. Те колодцы, что удалось взять под контроль в самом начале похода, давали воды вполне достаточно, так что ими пока и обходились. Но передовым частям воду приходилось возить, потому как гарантировать, что по пути их продвижения ни один колодец отравлен не будет, было бы, мягко говоря, чрезмерно самонадеянно. Как поступали с отравителями, я уже говорил, но это только с теми, кого вовремя перехватывали, а перехватывали уж точно не всех. По этой причине пользоваться колодцами, расположенными ближе к долине Филлирана, разрешалось только для заправки водой паровых тягачей. Кстати, в следующий раз притащить на разгрузку дирижаблей кого-то из фотографов - картины причаливания и разгрузки воздушного корабля неплохо украсят страницы имперских газет, да и для истории увековечить это дело невредно. Не забыть бы... Тем временем с разгрузкой дело закончилось, но отвязывать летающую колбасу от свай никто не торопился. Мы задержались посмотреть, почему так, и не прогадали.

Не прошло и пяти минут, как подъехал, ворча мотором и лязгая гусеницами, трактор, за кабиной которого вместо грузового кузова высилась диковато выглядевшая конструкция - вроде бы обычная цилиндрическая цистерна, только поставленная вертикально. От нее к дирижаблю подали толстый шланг, конец которого занесли внутрь корабля, из чего, а также из каких-то обрывков моих познаний в технике, я заключил, что мы с супругой имеем удовольствие наблюдать заправку дирижабля топливом, причем топливом этим был, судя по всему, светильный газ, а башней-цистерной на тракторе - газогенератор, в коем этот самый газ вырабатывался.

Дальше стало еще интереснее. Подвезли и с большой осторожностью стали загружать бомбы, небольшие, на мой взгляд, и до пятидесяти кило недотягивающие. Хотя, пожалуй, для открыто расположенных людей, лошадей да овец и такие более чем сойдут. Кстати, мера, что в Империи занимала место привычного мне килограмма, по весу ему же примерно и соответствовала - насколько точно, этого я, уж извините, проверить не мог. Должно быть, в свое время у кого-то из попаданцев нашелся при себе предмет близкого к килограмму веса, по которому и сделали местный эталон. А может, просто так совпало... За бомбами внутрь корабля стали заносить какие-то ящики - надо полагать, с флешеттами.

Когда с заправкой и загрузкой дирижабля закончили, его отвязали от свай и те же полтораста солдат, продолжая держать канаты, слегка повернули летающую колбасину, чтобы ветер дул ей строго в корму. Затем по команде канаты отпустили и воздушный корабль резко подскочил метров на пятнадцать, после чего, помогая себе рулями и винтами, продолжил набирать высоту уже намного более плавно. Да, достанется сегодня мераскам, от всей души достанется...

Бисмарк, кажется, говорил, что русские, мол, долго запрягают, но быстро ездят. Похоже, такой же подход к решению стратегических задач практикуют и в Империи. Почему имперцы столь долго терпели такое неудобное для себя соседство с кочевниками, я не знаю. Да и неважно это. Вон, Россия тоже и Дикое поле не сразу себе забрала, и дикий Туркестан долго под боком терпела, а потом быстро исправила положение. Да и американцы-штатники не сразу за Дикий Запад взялись...

Оглядывая окружающий вид, унылая безрадостность которого после отбытия дирижабля разбавлялась лишь деловитой суетой наших обозников, я пытался представить себе будущее этой земли. Не так уж много пройдет времени, и будут здесь наливаться зерном золотые колосья, встанут деревни и хутора, замычат на пастбищах коровы, а из свинарников станут раздаваться хрюканье и визг. А потом Империя построит здесь дороги и мосты, школы и больницы, университеты и библиотеки... Ну да, еще полицейские участки и тюрьмы, без них тоже никак. И воцарятся тут прогресс, процветание и простое человеческое счастье. Пейзажи, опять же, приобретут нормальный вид - будет за что взгляду зацепиться.

Но это потом, потом, потом... Пока же продолжаем делать то, зачем сюда пришли - завоевывать эти земли.

- Впечатляет, господин инспектор? Капитан Лирр, девятнадцатый пехотный полк! - за своими размышлениями я не заметил подошедшего командира солдат, разворачивавших дирижабль.

- Да уж, капитан, впечатляет, - я спешился и козырнул капитану. - Военно-полевой инспектор Миллер, осведомительный отряд при штабе армии. Моя супруга, - я сделал пригласительно-вежливый жест в сторону Лорки.

- Наслышан про вас, госпожа Миллер, - капитан козырнул Лорику персонально, - В моей роте вы не были, но другие ротные командиры рассказывали.

- Могу и с вашими солдатами поговорить, - Лорка вопрошающе глянула на меня, я кивнул.

- Благодарю, госпожа Миллер. Но сегодня никак, нам до вечера еще три корабля принимать и отправлять. Завтра, если можно? Мы сейчас на двенадцатой бивачной площадке, завтра в одиннадцать часов выступаем по восьмому колонному пути. Вас так устроит?

Мы с супругой переглянулись и кивнули друг другу - нас устроит, о чем Лорка тут же и сообщила обрадованному капитану. Но отпускать офицера я не спешил - раз уж мне попался человек, хоть как-то связанный с воздушным флотом, я решил ловить, что называется, момент, и удовлетворить свое любопытство.

- Я смотрю, капитан, дирижабли не простаивают?

- Так точно, господин инспектор, не простаивают. Вот этот, который сейчас ушел, с бомбардировки к вечеру вернется. Ночью экипаж отдохнет, с утра они свои механизмы проверят и отладят, заберут раненых и обратно в Коммихафк. Там тоже ночь отдыха, полдня на наладку механизмов и опять к нам.

Хм, интересно действуют имперские воздухоплаватели... Челночными рейсами работают - сюда с грузом, потом к Филлирану с бомбами, отдых-наладка и обратно с ранеными. Интересно, о специализации они не слышали или целенаправленно ее игнорируют? Хотя, помнится, в нашем мире в испанскую гражданскую войну основным бомбером легиона 'Кондор' был 'Юнкерс' пятьдесят второй, в общем-то, транспортно-пассажирский самолет. У немцев во Вторую мировую он так и летал транспортником, а испанцы после войны со своих 'юнкерсов' пулеметы да бомбодержатели поснимали, поставили пассажирские кресла и летали они там на внутренних линиях аж до семидесятых годов... Здесь, видимо, тоже пока не произошло полного разделения летательных аппаратов на боевые и транспортные на уровне общей конструкции. Ну не произошло и не произошло. Заказчика, как говорится, устраивает - и то хорошо.

У Лорика нашлось к кому еще заехать, мне тоже было чем заняться в плане мудрого руководства своими людьми и отеческого надзора за исполнением ими моих указаний, поэтому снова мы с женой увиделись уже ближе к вечеру в моей палатке. Денщик мой как раз принес с кухни котелки с еще дымящейся кашей, хлеб и сало. Кофе он и сам сварит прямо здесь.

- Почта, господин инспектор! - в палатку заглянул старший курьер полевой почты.

Так, кто и что мне тут понаписал? Объединенная корреспондентская станция в Коммихафке... Блин, это ж надо было так обозвать пресс-центр! Отделение военно-полевого казначейства, угу... О! Вельгунден, улица Первой Стражи, 138, Сиарк Демитт, Серега Демидов то есть! Вот это действительно интересно! Но серегино письмо я решил оставить на десерт. Начал с послания из пресс-центра, для себя я именовал это учреждение только так, местная терминология уж слишком тяжеловесна. Как я и предполагал, в пакете содержался отчет о том, когда и в какие газеты отосланы материалы моего отряда и в каких они уже опубликованы. Завтра отдам начальнику канцелярии, пусть вписывает в сводный отчет. Ага, начальнику, три раза 'ха', вся канцелярия из него самого да двух писарей и состоит.