Страница 15 из 18
На секаче не гравировались никакие украшения, кроме имени нового диггера, которому они вручались. На секачах Веры, чуть выше пазов, в которые продевались пальцы, было выгравировано: «Стрела». Такое имя-прозвище она выбрала себе, и только таким именем теперь ее будут называть диггеры.
Начались изнурительные тренировки владению секачами. Часами Вера с другими диггерами разучивала движения, выпады, связки ударов и полные ката. Не меньше часа в день длились спарринги. Для этого диггеры использовали деревянные макеты секачей и деревянные мечи, имитирующие оружие воинов остального Муоса. Удары палками и секачами наносились во время спарринга почти в полную силу и были очень болезненны. За первые месяцы спаррингов тело Веры «украсили» десятки синюшных полос и даже порезов, причиненных деревянными макетами. Но она уже умела превозмочь свою боль и не останавливаться даже после оглушающего удара деревянным оружием в голову.
Во время спарринга с Жаком Вера заметила, что тот наносит удары ей в полсилы, явно жалея свою подругу. Вера владела оружием хуже. Но теперь кроме обычного желания победить в поединке у нее появился дополнительный стимул выиграть – она хотела отбить у своего инструктора желание относиться к ней со снисхождением. Вера не раз проигрывала в своей голове их учебные бои и выискивала, где в защите ее оппонента имеется брешь. С горечью Вера пожалела о том, что у нее не три руки, или…
В один из спаррингов Вера и Жак дрались на секачах. Вера чувствовала, что Жак ей, как обычно, поддается. Он более чем удачно парировал все ее удары и зачастую оказывался в положении, когда мог запросто нанести болезненный ответный удар, ничем не рискуя. Но Жак как бы случайно упускал выгодный для себя момент, давая фору своей сопернице. В один из таких моментов Вера изловчилась и нанесла Жаку удар ногой в пах. Жак, задыхаясь, согнулся на секунду, но тут же, поборов боль, разогнулся и стал в боевую стойку:
– Я что-то не понял…
Недоумение Жака было понятно: классический бой диггера ограничивался нанесением ударов секачами. Никогда диггеры не задействовали во время боя ноги.
Вера видела, как на лице Жака проступил холодный пот – все-таки боль он борол с большим трудом. С максимальным равнодушием она ответила:
– Дерись нормально, как со всеми. Не надо мне подыгрывать.
В этот раз Вере пришлось очень тяжело. Удары деревянными секачами загнали ее в угол помещения, в котором они спарринговали. Жак вошел в боевой транс и сражался с ней как с реальным соперником. Вера пропустила уже несколько ударов, и на ее теле появились неглубокие, но болезненные кровоточащие раны. Вера попыталась еще раз нанести Жаку удар ногой в пах, но тот поставил секачом блок, и ступня больно ударилась об острия деревянного макета. Отогнав боль, Вера продолжала отражать удары секачей Жака и в какой-то момент нанесла новый удар ногой, теперь уже по ногам диггера. Жак не удержался на ногах и упал. Вера тут же подпрыгнула, рухнув ягодицами на грудную клетку Жака, и приставила к его шее секачи. Спарринг был окончен.
Все диггеры, и даже Антончик, внимательно следили за этим боем. Подымаясь с пола, Жак сказал:
– Ты дважды, вернее трижды, применила запретный прием. Ты дралась ногами.
– Кто запретил драться ногами?
– Великая Марго так не дралась. Именно она стояла у истоков боевого искусства диггеров.
– Вот именно: стояла. Но разработанная ею система боя лишь отдаленно напоминает современные боевые приемы диггеров. Ведь они постоянно совершенствовались.
– Да. Но ногами она не дралась вообще.
– И она кому-нибудь запрещала драться ногами?
– Ну, я не знаю…
В спор вмешался Антончик:
– Стрела права. Если ей удобней драться ногами, пусть дерется. Запрета на бой ногами никто не налагал, и я не вижу смысла делать это. Тем более, результат налицо. Запрет я налагаю только на нанесение ударов в пах.
Несмотря на разрешение Антончика, диггеры встретили это нововведение неприязненно. После этого случая каждый диггер дрался с Верой как с личным врагом, стараясь проучить выскочку. Несмотря на все увеличивающееся количество «тренировочных» ранений, жесткие спарринги только оттачивали мастерство Веры. Правда, диггеры уже внимательно следили за ее ногами, и провести успешный удар ей удавалось все реже.
Вера самостоятельно начала разрабатывать приемы ударов ногами. Она делала растяжку, тренировала держание ноги на весу, придумывала и отрабатывала маховые и толчковые удары. Во время одного из спаррингов она крутанула «вертушку», нокаутировав дравшегося с нею диггера. Все чаще и чаще у нее получались успешные подсечки, удары по почкам и в голову. У нее было явное преимущество: к двум своим секачам, которые были и у ее соперников, она добавила еще два мощных инструмента боя – свои ноги, которые у соперников были не задействованы.
Через несколько месяцев у Веры в бригаде остались только два серьезных противника – Антончик и Жак. Она стала замечать, что и другие диггеры пытаются в спаррингах задействовать ноги. Ее нововведение было принято. Но так работать ногами, как она, не мог никто.
Постепенно временная неприязнь к ней диггеров их бригады проходила. Вера становилась все более уважаемым диггером. Первоначальная цель ее прихода в бригаду была занесена толстым слоем впечатлений, успехов, своеобразной диггерской романтики, соединившей в себе лучшее от вольной жизни североамериканских индейцев, монгольских кочевников и буддийских монахов. И если бы за ней не вернулся следователь, она бы не пожелала сходить с пути диггера. Но следователь за ней вернулся.
III
Урочище
1
Следователь ждал их в Ментопитомнике. За эти годы он почти не изменился, разве что седины на голове стало больше, да четче прорезались морщины над его переносицей, а в остальном – это тот же следователь, который пришел в МегаБанк почти пять лет назад.
Следователь же едва узнавал Веру. От прежней сопливки остались только любопытные зеленые глаза. Ее вытянутое лицо с торчащими скулами и синевой под глазами трудно назвать миловидным. Зато нос у нее был удивительно прямой: не было ямочки выше переносицы, и казалось, что начинается нос прямо ото лба. Это делало ее лицо каким-то величественным, похожим на лик древней богини. Давно обрезанный пышный хвост сменили нерасчесанные клочья русых волос, спускавшиеся чуть ниже мочек ушей. Следователь быстро осмотрел тело девушки. Выступающие ключицы и ребра, худые, но жилистые руки и ноги, маленькие крепкие груди, сбитый в один мускулистый бугор живот. И все тело покрыто царапинами, синяками, ссадинами. Внешний осмотр девушки следователя удовлетворил, и он снова заглянул в лицо девушки, а в нем было самое главное: Вера смотрела прямо и уверенно, на лице была написана решительность и огромная сила воли. И она была рада встрече.
Следователь подметил, что в дверь Вера вошла третьей, причем это была не случайность. Она явно не последний человек в этой бригаде. И следователь обратил внимание на кое-что еще: диггеры не отреагировали на его появление, за исключением самой Веры и какого-то бородатого юноши. Но если Вера была ему рада, то юноша выдавал явную неприязнь к гостю.
Следователь не стал любезничать с Верой. Он сразу же, не поздоровавшись, задал вопрос Антончику:
– Как она?
– Она – диггер… Один из лучших.
Следователь удовлетворенно кивнул и, едва повернув голову к Вере, спросил:
– Со мной идешь?
Вера не спешила отвечать. Она уже умела скрывать свои эмоции, и никто не заметил того головокружительного водоворота в ее голове, сотворенного столкновением двух противоположных течений мыслей.
Рядом с ней находилась ее бригада, ставшая новой семьей. За спиной – сотни километров переходов и туннелей, которые принадлежали ей. Она научилась любить эту загадочную неопределенность пути диггера, бесконечность переходов, ауру подземелий. Она прониклась восхождением по пути к физическому и духовному совершенству. Ее не манили станции и поселения большого Муоса с их суетой, жестокостью и извечными противоречиями.