Страница 15 из 23
— Пройдёмся? — предложил Сергеев, указав на тротуар. — Вы сегодня так рьяно защищали честь Грызлова, что, признаться, я даже не успел перевести разговор к нужной теме.
— Нужной? Почему вы так хотите меня допросить?
— Допросить? — удивился Кирилл Александрович. — Совсем нет. Хотя у меня и есть вопросы по поводу семьи мигранта с рынка, но я не представляю, кому их задать. Они говорят, что не видели лица заступника, а других свидетелей, к сожалению, нет. — Следователь еле заметно усмехнулся. — Всё немного не так, как вы себе представляли, правда?
— Чего вы хотите?
— Когда вы видели отца в последний раз? — перешёл к делу Сергеев. — Что между вами произошло?
Олег вспомнил тёмный вечер пятилетней давности, бутылку водки на столе, смрад и грязь квартиры. Выдохнув, он связал разбросанные мысли в единую нить:
— Я пришёл к нему вечером перед отправкой в Дагестан. Сказал, куда уезжаю и почему. Доказать, что могу то, чего он не смог. — Самойлов перевёл дыхание. — Он был относительно трезвым, но когда услышал, жутко разорался. Кричал, что я ничего не понимаю, что не проживу там и недели. Сказал: «Посмотри, кем я стал. Такого себе желаешь?» А я молча стоял и слушал. Он стал даже хуже, чем когда я жил у него. Мне было противно, и я ушёл. Он ещё долго матерился вслед, кричал, пусть убьют, раз ничего не понимаю.
— И больше вы никогда не общались?
— Нет, — ответил Олег. — Я не видел в этом надобности, а он бы никогда не позвонил, как и получилось в итоге.
— Значит, о судьбе отца вы больше ничего не слышали, — заключил Сергеев.
Прохожие сержанту и следователю почти не попадались. Утомлённые работой мужчины и женщины в основном высаживались на остановке. Изредка проходила по тротуару молодёжь. Олег временами посматривал за спину, но так и не заметил возможного хвоста. Похоже, следователь не врал насчёт частной беседы.
— Я сейчас расскажу одну историю, — начал тот, — только вы не удивляйтесь, что начну издалека. Был у нас в городе один банкир с фамилией Гринадзе. По совместительству бывший финансист ОПГ Иванова. Я подозревал, что после ареста главаря тот продолжал работать с остатками банды, но никак не мог взять с поличным. Скользкий был гад. Попробуете угадать, как у меня получилось?
— Продолжайте, — отпёрся Самойлов.
— Сам пришёл! Выдал как есть, кто он и чем занимался при Иванове. Обещал пойти на сотрудничество, если я уберегу его от покушения. А обвинял он вашего друга Владислава Грызлова!
Внешне Олег оставался спокойным, но внутри почувствовал растущую тяжесть. Покушение на убийство не вязалось с образом давнего товарища, и ещё утром Олег готов был поставить за такие слова на место любого, даже службиста из прокуратуры. Но сейчас, после событий на складе и разговора с Екатериной, он сомневался во всём.
— Всего лишь обвинение, — выдавил он. — Может быть клеветой, дезинформацией, ошибкой.
— Это не всё, — ответил следователь. — Позже на Гринадзе действительно совершили покушение, но в последний момент оно сорвалось. Банкир описал исполнителя как пожилого мужчину бомжеватого вида с явными признаками алкогольной зависимости, но крепко державшего пистолет.
— И что вы сделали?
— Да я понятия не имел, как быть дальше. Искать ветерана боевых действий? При нашей близости к Северному Кавказу это могло затянуться надолго. Но однажды в органы поступило заявление об обнаруженном в своей квартире покойном. Ветеран-афганец, вёл асоциальный образ жизни и имел проблемы с алкоголем. Конечно, я взялся за него.
— Банкир его опознал? — в мрачном ожидании спросил Самойлов.
Похоже, Кирилл Александрович этого и ждал, потому как тянул с ответом.
— Нет. К тому моменту Гринадзе уже устранили. Тот же самый исполнитель или другой, мы уже не узнаем. Это случилось после смерти вашего отца, а потому в убийстве он невиновен. И вот целый год я хочу задать вам один вопрос. — Сергеев дал Олегу время собраться. — Чисто гипотетически, ваш отец мог согласиться стать киллером?
— Знаете, — отрезал Самойлов, — если это частная беседа, я бы не хотел отвечать.
— Понимаю, — согласился следователь. — И всё же, если надумаете.
Он достал из кармана куртки знакомую визитку с уже измятыми углами.
— Не надо. Я запомнил номер.
Пожелав Олегу доброй ночи, Кирилл Александрович повернул обратно к машине. Самойлов в одиночестве остался посреди тротуара. Спутниками ему были лишь самые мрачные и отвратительные мысли, какие только могли появиться за этот нескончаемый день.
[1] Мат (азерб.) Перевод приводить не буду из этических соображений.