Страница 151 из 168
Шторм не рассчитывал, что зебры тут же начнут сдаваться, но надеялся на уменьшение активности партизанских отрядов, а так же готовил засады у стен лагерей подготовки, куда гориллы уводили детенышей своих противников. Он не сомневался, что попытки освобождения будут совершены…
За всеми этими заботами, дальнейшее продвижение войск на север остановилось, а штурм столицы и иных центров сопротивления откладывался на неопределенный срок. Империи следовало «переварить» тот кусок, который она уже успела «откусить» и только после этого совершать новый рывок.
***
Время неумолимо шло вперед и вот на смену сперва пожелтевшей, а затем и опавшей листве пришел первый снег. Андрей, поселившийся в небольшом деревянном доме с одной спальной, кухней и прихожей, долгими вечерами сидел у окна и смотрел на мир по ту сторону стекла, на первый взгляд так похожий, но при этом полностью отличающийся от привычного дома.
Все началось с того, что молодой человек проснулся, лежа на кровати в какой-то тихой и теплой комнате, рассмотреть которую не получалось по той причине, что голова была перемотана какими-то повязками, надежно закрывающими глаза (свободными оставались только рот, нос и уши).
Наверное, Андрею стоило бы испугаться, так как он совершенно не помнил того, что же с ним случилось и как он попал в больницу. Однако же, к собственному удивлению, в эмоциях царил полнейший штиль, разве что легкое беспокойство зудело где-то на краю сознания, да еще и голод подавал о себе знать. После непродолжительных размышлений был сделан вывод, что врачи накачали пациента успокоительными, чтобы, придя в себя, он не начал совершать глупости и не вредил себе еще больше.
Осторожное ощупывание своего тела показало, что одет молодой человек в хлопковые штаны, такую же рубаху с короткими рукавами, а на запястьях и лодыжках находятся какие-то плотные браслеты. Учитывая, что цепочек, сковывающих конечности между собой и тянущихся проводов обнаружено не было, Андрей предположил, что это какие-то новые датчики, отслеживающие состояние больного (пульс, температуру, кровяное давление). Прежде чем в палату вошел врач, в голове еще успела промелькнуть мысль о том, что пусть он и не помнит, как сюда попал, но, по крайней мере, больница современная…
А потом были сразу два допроса: сперва молодая женщина расспрашивала о самочувствии, жалобах на боли в голове, просила вспомнить историю болезней и есть ли родственники, которым можно было бы сообщить о случившемся (о том, что именно произошло, не сказано было не единого слова), а затем явился полицейский. Если первая посетительница была вежливой и внимательной, то незнакомый мужчина молодому человеку не понравился от слова «совсем»: создавалось впечатление, будто пострадавшего, лишившегося последних воспоминаний, подозревают, как минимум, в государственной измене и сотрудничестве с иностранными шпионами.
Вопросы вроде «Год рождения?», «Место жительства?», «Имена родственников?», «Род деятельности?» и им подобные повторялись раз за разом с маленькими изменениями, заставляя вспоминать подробности из еще школьных лет. Когда служитель закона ушел, так и не объяснив ничего о сложившейся ситуации, ему на смену явился психолог, попросивший рассказать о себе…
Способность испытывать эмоции вернулась, но далеко не в полном объеме: словно бы какая-то преграда их блокировала и до сознания Андрея доносились слабые отголоски. Некоторая слабость, вызванная то-ли лекарствами, то-ли скудной кормежкой (жидкая каша совершенно не утоляла голод), лучше всяких веревок привязывала человека к постели.
На следующий день процедура с допросом повторилась, только теперь вопросы слегка отличались. Психолог, снова появившийся после полицейского, предложил представить ситуацию, при которой Андрей как в какой-то фантастической книге попадал в другой мир, похищался пришельцами, обнаруживал внеземную цивилизацию…
Справлять нужду в больничное судно надоело уже на утро третьего дня, но работники больницы не спешили отпускать пациента из палаты даже в туалет. Знакомая врач с забавным именем Лилия Грин пообещала, что скоро повязку с головы снимут и тогда…
«А вот что будет «тогда», никто не пояснял».
Ни семья, ни друзья не давали о себе знать, из-за чего в голове начали роиться нехорошие мысли. К счастью или к худу, но накрутить себя свыше всякой меры молодому человеку не дали и когда в очередной раз явился полицейский, ситуация прояснилась…
Сейчас, вспоминая те события, кажущиеся такими далекими, Андрей ощущал легкий стыд. Неизвестно, как бы он повел себя, если бы эмоции не были приглушены, но ясно, что испугом, истерическим хохотом и обвинениями во всех возможных грехах находящихся в комнате разумных дело бы не ограничилось. К счастью, Шайнинг Армор, оказавшийся кем-то вроде начальника королевской службы безопасности, с пониманием отнесся к подопечному и терпеливо переждал основную бурю.
Андрею объяснили, что нашли его в одном из поселений Эквестрии, в совершенно неадекватном состоянии (сложно было не смутиться при заявлении о попытке облапать человекоподобную кобылку). Кроме всего прочего были расписаны и дальнейшие перспективы: знания человека пони были не нужны, да и не знал он ничего по-настоящему стоящего, так как в мире существовала магия, на которую частично опирается иммунитет местных жителей, а без постоянной защиты, обеспечиваемой браслетами, попаданец может умереть из-за простейшей простуды.
«Вот так и получилось, что домой меня вернуть не могут, а, может быть, и не хотят, при этом, вроде бы, и не гонят, но возиться не собираются. Можно попытаться бежать, но благодаря браслетам меня легко найдут, а сняв их я долго не проживу».
Стадии с неверием и злостью промелькнули как-то слишком уж быстро, затем наступила апатия. Еще через несколько дней, когда реальность всего происходящего окончательно дошла до разума молодого человека, принцесса Каденс (крылато-рогатая человекоподобная лошадка с нежно-розовой шерсткой, звонким голосом и позитивным характером) предложила поработать на Агенство Королевской Безопасности, попутно заработав денег для того, чтобы обустроить свою новую жизнь.
Так как отказа не предполагалось, да и глупо было бы строить из себя гордую неприступность, Андрей ответил положительно. Вскоре его поселили в дом, построенный на поляне неподалеку от королевского замка, огородили участок забором и поставили какой-то магический барьер, предупредили о хищниках вроде древесных волков, мантикор, других магических монстрах и оставили обустраиваться. Кобылка, изначально принятая за доктора (зеленая единорожка с белой гривой) была назначена учителем истории, письменности, законов Эквестрии, а так же личным куратором попаданца.
«А ведь я не сразу заметил, что говорю не на родном языке».
(Конец отступления).
***
Долгожданный день пылающего очага наконец-то наступил, ознаменовав начало каникул для жеребят и отпусков для их родителей. Эпплджек, пусть и не имела строго установленного графика своей работы, так же выкроила несколько дней для того, чтобы провести их с семьей (ну, а в случае непредвиденной ситуации заместители всегда могли найти ее на ферме).
С раннего утра в доме Эпплов царили суета и радостное предвкушение: Эпплроуз и Литл Мун под присмотром Стронхарт и Эпплблум вешали бумажные фонарики и гирлянды, Джек, Дэш и Шай взяли на себя уличные украшения, Алу с Рэдом готовили обед…
Во второй половине дня обитатели фермы сменили роли: Эпплджек и Стронхарт принялись за готовку праздничного ужина, жеребята и щенок под присмотром серой суки и Блум занялись созданием снеговиков, которых одевали в старые куртки, шляпы, шарфы и даже очки. Взрослые пегаски же отправились в город, докупить все необходимое и напомнить подругам о приглашении.
Когда солнце уже склонилось над горизонтом, на ферме «Сладкое яблоко» начали собираться гости: первыми прибыли Шайнинг и Каденс вместе с дочкой Флери Харт (первая рожденная кобылка-аликорн хоть и была очень маленькой, но уже проявляла свой характер и не позволяла родителям надолго отлучаться, не взяв ее с собой). Причина, побудившая принцессу любви и капитана королевской гвардии отмечать праздник не в замке Двух Сестер, не вызывала вопросов: все же и Алу, и Стронхарт официально являлись частью их табуна, а, соответственно, Джек, Блум, Роуз, Мун и Рэд так же не считались чужими.