Учиха Маюри

  ”Похоже, меня ждет очень интересная, но крайне короткая жизнь. Вряд ли получится вернуть себе духовное тело: даже сейчас ощущается все еще регенерирующее звено цепи. Придется проводить исследования в условиях жесткой нехватки… всего, параллельно маскируясь под несколько необычного ребенка-зародыш наемного убийцы”.

  Мыслей о том чтобы попытаться вернуться в предыдущий мир бывший капитан себе не позволял, так как прекрасно осознавал не только сложность данного процесса, но и разницу в силах между собой прежним и Айзеном. В нынешнем своем состоянии, он вряд ли победил бы в честном бою даже рядового шинигами своего отряда.

***

  Шесть лет: много это или мало? Для капитана шинигами, прожившего в Сообществе Душ не одну сотню лет – лишь жалкий миг, не заслуживающий особого упомянания. Для Учиха Обито, общий возраст которого всего двенадцать лет – половина жизни. Учитывая же, что данный период времени прошел уже после пробуждения памяти души, то его можно считать настоящей жизнью молодого шиноби.

  Сейчас Обито стоял на полянке в лесу, являющейся полигоном учебной команды номерь семь, вместе с восьмилетним беловолосым сопляком и мелкой девчонкой с татуировками клана собачников на щеках. Напротив же этого не такого уж и грозного строя, заложив руки за спину возвышался высокий пшеничный блондин, как и все присутствующие одетый в черный комбинезон из плотной и эластичной ткани, к которому прилагался зеленый жилет-разгрузка, с вшитыми пластинками брони.

  ”Что я вообще здесь делаю?”.

  Меланхолично подумал Учиха, закатывая глаза к небу, при этом периферическим зрением продолжая следить за учителем (все же полезные привычки из прошлой жизни, обновленные тренерами уже в этом перерождении, делали свое дело). Впрочем, юному гению клана красноглазых демонов, жаловаться на несправедливость было бы лишним: в конце-концов, ему позволили носить свой лабораторный халат бледно-серого цвета даже на миссиях, да еще и наставника на период необходимый для получения звания чунина, подобрали едва ли не сильнейшего из всех доступных.

  ”Глава клана боится, что я сложу голову за Коноху в какой-нибудь нелепой стычке с вражеским генином во время патрулирования огородов…”.

  Как так получилось, что отщепенец и изгой клана, в одночасье превратился в восходящую звезду и признанного соклановцами гения? Обито пришлось потратить три долгих года на тренировки в работе с чакрой, ее составляющими и их преобразованием, попутно вбивая в тело боевые рефлексы и изучая все, до чего только дотянутся руки. Несколько раз его вызывали на серьезные разговоры к взрослым, пичкали какой-то дешевой химией для развязывания языка, проводили дурацкие тесты и даже следили за упражнениями, пока наконец не убедились в отсутствии подмены (идиоты так и не поверили генетической экспертизе, подкрепленной сканированием у местного медика).

  ”Недоумки: какой шпион смог бы подделать непробужденный шаринган и пробудить его на глазах у наблюдателей?”.

  В девять лет, Обито, все еще учащийся в общей группе в академии, которую категорически отказывался заканчивать раньше срока, начал участвовать в некоторых особых операциях клана и учиться на врача. Стоит ли говорить, что ученый сумевший заставить свою чакру преобразовываться в любой из пяти элементов (пусть и с большими потерями), показал в новой для себя науке немалые успехи? Ему даже позволили создать свою небольшую лабораторию на территории клана, приставив пару бездарных чунинов-лаборантов, которые едва ли не ежедневно бегали на доклады к главе.

  Чем же таким интересным мог заниматься на тот момент десятилетний ребенок? Для начала он взялся готовить яды, противоядия, лекарства и стимуляторы. Подопытных для проверки действенности составов, заботливые соклановцы приносили в специальных запечатывающих свитках для переноски раненых, купленных у уже не существующего клана Узумаки (и плевать что вроде как принцесса красноволосых мастеров фуиндзюцу, сейчас является женой нынешнего учителя Обито).

  ”Очень интересная это тема – фуиндзюцу. Нужно будет напросится в ученики к Кушине-сан, если ее муж окажется в этом смысле бесполезен”.

  За способ, которым Обито пробудил у себя Шаринган, глава клана хотел его убить… но сдержался. Дело же было так: юный учиха заказал задание в канцелярии хокаге, наняв молодого джонина, которому поручил поймать себя после прыжка с монумента Каге. Взрослый шиноби, решив что пусть уж лучше ребенок таким образом исполнит свое желание, чем придумывает какой-нибудь более опасный способ, дал свое согласие на участие. Сам Обито, используя хитрую ментальную технику, в момент когда его ноги оторвались от каменной поверхности, заблокировал участок памяти о заказанном задании.

  Падение с большой высоты, если бы даже не оказалось смертельным для юного Учиха, то окончилось бы серьезными травмами (чакра не от всего может уберечь). Свою роль сыграли и некоторые лекарства, принятые заранее и усилившие выработку энергии источником. В итоге, когда сильные руки подхватили сгруппировавшееся и укрепленное до предела тело, на покрасневшей радужке глаз уже кружились по одной запятой…

  ”Жаль не было нужных компонентов: медикаментозное пробуждение шарингана гораздо безопаснее и надежнее. Особенно если его подкрепить ментальными техниками”.

  К настоящему моменту, по мнению соклановцев, Обито достиг ранга сильного чунина, а может быть даже слабого токубецу-джонина. По собственным же наблюдениям он достиг силы пятого-шестого офицера Готея, что сильно удручало, так как техника перемещения подчиняющих, да и аналог используемый квинси, никак не давались, лишь вызывая травмы костей и разрывы мышц.

  ”Но так называемую кровавую броню я освоил”.

  Вопреки названию этого умения, кровь не облепляла тело хозяина а продолжала находиться внутри. Однако, проткнуть тело каким-нибудь железом или иным метательным оружием, становилось задачей незаурядной. К тому же, за счет кровавого усиления, можно было на короткий период времени сравняться по скорости и силе с полноценным джонином (правда после этого, с высокой долей вероятности могла возникнуть необходимость в помощи высококлассного медика).

  – Ну, ребята… Давайте начнем. – Минато Намикадзе радостно улыбнулся. – Расскажите о себе немного: что любите, что не любите, к чему стремитесь, чем интересуетесь… Ну и пару слов о своих умениях. Начнем с тебя.

  Указательный палец правой руки блондина уперся в Учиху.

  – Зовут Обито, двенадцать лет. Люблю науку, хочу стать ученым, владею основами техник пяти стихий, начальным уровнем фуиндзюцу, несколькими техниками собственного изобретения. Вроде бы ничего не забыл? – ученый изобразил на лице задумчивость, при этом даже погладив подбородок большим и указательным пальцами правой руки. – Ах да: я – медик “Б” ранга.

  ”Почему все молчат? Я ведь не рассказал ничего секретного: только факты из личного дела”.

***

  ”Какаши – идиот. Впрочем, я это и так знал”.

  Укрепив тело техникой кровавой марионетки (спасибо квинси за информацию о ней и методах тренировки), Обито перешел в технику скольжения (за которую благодарить стоило уже подчиняющих). Выхваченная из ножен катана, спустя всего мгновение снесла первую голову противника, а в течении следующих пяти секунд, своих тел лишились еще одиннадцать бестолковок.

  Остановившись перед беловолосым шестнадцатилетним подростком, Учиха стряхнул с оружия капли крови и единым движением вернул клинок в ножны. Встретившись взглядом с расширенными в ужасе глазами бывшего сокомандника, ученый перевел свое внимание на девушку, в груди которой застряла рука юноши.

  – Я конечно просил позаботиться о ней, пока меня не будет рядом, но имел в виду несколько иное. – сарказм в словах Обито не услышал бы только глухой… и находящийся в шоковом состоянии Какаши. – Ладно: запечатываем тело и отправляемся в Коноху.

  ”Жаль, наведенная влюбленность с последующей гибелью объекта воздыхания, так и не позволила пробудить высшую стадию шарингана. Придется продолжить опыты на клонах, попутно искусственно создавая структуру из чакроканалов”.