Страница 2 из 7
«Медногубая музыка осени. Бас-геликон…»
* * *Медногубая музыка осени. Бас-геликонкружит медленным небом. И колеблем, осыпан листвою,проплывает военный оркестр в мокром воздухе по-над землею,чуть повыше дождя занесен, накренен.Скажет музыка: «О-о-о…» – и отступит фонтанов вода.Так застыли тритоны, что губы у них леденеют —не сомкнуть, не ответить оркестру. Он медленно реет,медью призрачной греет… Дрожит за плечами слюда.Что ж, российский Версаль? Нам достались из той стороныэтот парк щегольской, да надрывное слово «блокада»,и не кроны деревьев – голодные ребра войны,не эоловы арфы, а песня смертей и надсада.Сеет дождик… и плачу. И с криком летит «метеор»вдоль оставленных парков. Угрюмо спешат экскурсантымимо братской могилы фонтанов, каскадов, озер,мимо музыки – вниз головой — растворенных дождем оркестрантов…«Город черен и точён белой ночью…»
* * *Город чёрен и точён белой ночью.Город, я в тебе горю червленой точкой.Как по вражеской земле, пугаясь шага,мимо каменной гряды – по оврагу.Пусто. Чисто. И газоны не дышат,лучник бронзовый прищурился в нише,ветер носит запах конского пота.Зверь ощерен. Камень голоден. Охота.Жаден жертвенник на Марсовом поле,кони бронзовые бродят на воле,в небе бьется пузырем птичья стая,ходит алая вода под мостами.Город, город, обезумел, ярится:в новостройках чудеса реализма —кто с отбойным молотком, кто с винтовкой,баба с каменным снопом в изготовку.Мокрым мрамором в траве – чьи-то пятки…Город – выследил. Бегу без оглядки,скрежет двери в темноте — ох, не вскрикнуть!Затаиться. Отдышаться. Привыкнуть.Запах бедности, недавней побелки…«Все протяженье брошенной столицы…»
* * *Все протяженье брошенной столицывмещается в единый перелетчирка болотного. Но страшно сельской птицена празднике огня и света появиться,и воздух нежилой над городом течет.Здесь каменный народ, который целый денькарнизы подпирал, стоял в неловких позахна крышах, – он дает себе короткий роздых.Простолюдин античный любит лень,игру в щелчки, катание на козах.Пока мы заперты в свои дома,пока мы беззащитны перед снами,мелькают пятки бронзовые,ходят кони табунами…И улица легла,обнаженаперед ночными плясунами.За город!
Уголь окраин.Озноб нищих рощ.С асфальта скатился дождьв черные травы. Бумага в канавах,гниющие воды —это предместье природы.За город, за город, друг Телемак, за город!Мы спешим мимо блочных домов,снов удушья в тисках арматуры.Щели оконныев клетки впускают воздух(ночью удавленником под звездывысунут фортки язык с синим стеклом).За город, друг, в прозрачной воде шевелить веслом!Мы спешим, прикрывая лица плащами в знакскорби. Выводят мелких собакунавозить газоны.За окнами звук поцелуев сонных(или урчит живот?) —это вода уходит в черную дырку ванны,смывая рабочий пот.Нас выносит из улиц.Природа-калека,как огромный червь, извивается слепо,зародясь из свалок и сточных вод.Здравствуй, оборотень-Помона!Из мазутных луж на манер тритонавсем нутром своим прокаленнымв десять труб тебе голосит завод.«Подуешь на пальцы в московском дворе…»
* * *Подуешь на пальцы в московском дворе,заухает снег за углом.Смотри, что творится теперь в декабре —как в фильме дешевом живем.Москва велика, и сдобна, и пышна,и все мы, как в булке изюм,где грязной рукой ковыряет страна,тот слаще, который угрюм.Нет, здесь не по мне. Мне милей Ленинград,где чайки чугунный полет,куда он тесней, жестковат, суховат,а все веселее живет.«Как хитрый грек…»
* * *Как хитрый грек,сквозь Рим жестоковыйный хитрый грекбредет, скрывая в бороде усмешку,и наблюдает городскую спешкуиз-под кофейных век.Как тайный грех,любовь свою к Москве, как тайный грех,я объявляю ныне.Господь, ты сотворил в людской пустынегончарный цех.Кое-как, признаться, лепят малых сих,но сколько их!Все сто холмов,уподоблю все сто ее холмовзлатым восхолмьям конского навоза.Но с чем сравнить татарские заносыее чинов?Зима черна.Кремлевская стена начиненапокойниками. Спит копчушка в склепе.Разносит двери магазинов слепов Москве страна.Здесь млад и стар,приказчик и добытчик млад и стар.Кипит базар.Печется новый миф столичной лепки.Здесь «про» – сильны и «контра» тоже крепки.О, где пожар!Скрываю смех,чеканки петербуржской жесткий смех.Грущу о техцветах прекрасных, что растут в болоте.И обдувает кровью на отлетегончарный цех.