Страница 7 из 43
— А социальных сетей?
— Даже не знаю, что это такое. Понимаешь, может, на моей Земле лет пятьдесят-шестьдесят назад что-то такое и было. Но когда взорвался лунный портал, цивилизация почти рухнула. Интернет выстраивали заново, уже на новых технологиях. Важнее было заселить субСолнечную. На Земле одно время было почти невозможно жить. Я родился и вырос на Марсе, воевал на Титане, жил на Каллисто — это русская луна, спутник Юпитера. Люди разобщены, единая государственность отсутствует. И я плохо знаю историю. К тому же, это ведь не прошлое — я имею в виду, эта Земля — другая Земля, а не прошлое моей реальности.
— Тебе тяжко придется, — вздохнула Туу-Тикки. — Ни единого знакомого человека, другая реальность, другое общество…
— У меня и раньше не было друзей. Единственный человек, которого я считал своим другом, меня предал. Отношений с родственниками я не поддерживал последние лет десять.
— Я, кстати, тоже. Слушай, а это здорово. Значит, эта часть прошлого не будет больше на меня давить. Класс.
— Тебя действительно зовут Туу-Тикки?
— Я хочу называться Туу-Тикки. Очень подходящее имя для той деятельности, которая мне светит.
— Расскажешь?
— Дам почитать. Если ты любишь читать.
Грен улыбнулся.
— Люблю.
Туу-Тикки улыбнулась в ответ.
— У тебя ямочки на щеках, — сказал Грен.
— Ага. Знаешь, что меня немного пугает? Новая жизнь, новый мир, новый дом — мы с тобой можем замкнуться друг на друге. А мы разные все-таки, и из разных миров, и друг друга не знаем… И нам некуда разбежаться в случае конфликта. Мы живем в одном доме — даже паузу не взять.
— Я неконфликтен.
Туу-Тикки с сомнением покачала головой.
— Понимаешь, я временами замыкаюсь, но временами очень общительна. Если меня обуяла идея, мне нужно ею поделиться с кем-нибудь. Раньше мы болтали с подругами или в сети. Я опасаюсь, что здесь начну вываливать весь этот бред на тебя. И вряд ли тебе это придется по вкусу.
— На меня вываливали такое количество всего, что я давно привык, — грустно улыбнулся он.
— Но это неправильно, если ты не хочешь.
— У меня не было выбора.
— Я хочу, чтобы был.
— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал Грен. — У меня есть свои недостатки. Я могу часами музицировать, а саксофон — очень громкая труба.
— Я люблю музыку.
— Когда я занят обработкой какой-то пьесы, это даже не музыка. Это мелодический бред, в котором я ищу главную тему. Ну, услышишь. Я еще не проверял, может, здесь хорошая звукоизоляция. Еще я забываю есть и спать, мне случается увлечься каким-то делом крепко и надолго, так что мне становится совершенно ни до чего.
— Мне тоже, — кивнула Туу-Тикки.
— И я совершенно не знаю, как общаться с духами.
— Я тоже мало что знаю. Кстати, нам с тобой обязательно нужны мобильные телефоны.
— А что, тут они есть?
— Конечно.
— Я слишком плохо знаю историю, — повинился Грен. — Ты знаешь, как их выбирать?
— Ну… в целом, да.
— Значит, в первую очередь надо будет освоиться с местным автомобилем и найти карту города.
— Можно заказать такси, — возразила Туу-Тикки. — Можно найти интернет-магазин и заказать телефон с доставкой. Хотя все равно нужен контракт с оператором сотовой связи. Не знаю, можно ли заключить его, не выходя из дома. Но в целом, все это мелкая преодолимая житейская фигня. Даже в моей стране можно было жить, неделями не выходя из дома. А тут и подавно.
— Даже за едой?
— Никто не отменял доставку, — отмахнулась Туу-Тикки. — Но это не метод. Просто мне очень страшно.
— А по тебе и не скажешь.
— Глаза боятся, а руки делают.
Туу-Тикки скептически оглядела остывший и подсохший бутерброд и принялась жевать его, запивая холодным чаем. Грен встал и проверил кофеварку. Кофе был еще горячий. Он налил себе чашку, добавил сливки. Сахар класть не стал.
— Если я не начну здесь пить, как на Каллисто, все будет в порядке.
— Если я не начну есть здесь, как в Москве, все точно будет в порядке, — в тон ему отозвалась Туу-Тикки.
— Я хочу предложить тебе поездить по городу, — вдруг сказал Грен.
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас. Ключи от дома и от машин, похоже, висят вон там, — он указал на ключницу между холодильником и окном. — Специфика вождения, правила движения, даже карта города вот здесь, — он вытащил из-за ворота серебряную воронью голову.
Туу-Тикки замерла, словно к чему-то прислушиваясь.
— А ведь правда, — удивленно сказала она. — У меня такое чувство, что умения будут… всплывать, что ли…
— По мере надобности. В мое время были такие курсы обучения — несколько часов погружения, и ты уже умеешь стрелять, или водить катер, или оказывать первую помощь. Если не начать применять, все забывается за месяц, а если начать, это здорово экономит время на обучении основам. Главное — наработать моторные навыки.
Туу-Тикки покивала. Сполоснула чашку, смела тряпкой крошки со стола и задумалась, опершись бедрами о подоконник.
— Знаешь, есть еще такая мелочь, как адаптация к собственному телу, — сказала она. — Я к тому, что я бы посмотрела на погоду, потом переоделась — и можно ехать. Кстати, как ты относишься к телевизору?
— Не смотрю.
— Я тоже. Значит, я за комп и переодеваться. Только документы уберу.
========== 4 ==========
Грен вывел машину из гаража. Он успел изучить документы, лежащие в бардачке, пробег автомобиля и заполненность бака. Туу-Тикки вышла на крыльцо, заперла дверь, постояла, оглядывая двор. Ветер развевал ее волосы и легкую длинную многослойную коричневую юбку, открывая грубые кожаные ботинки в тон старинной сумочке. Свободный пуловер из переплетающихся вязаных полос был светло-серого цвета и сползал с плеча, открывая широкую лямку кофейного цвета майки. Туу-Тикки что-то сделала с волосами: от висков к затылку уходили две косички. Выразительнее стали глаза, ярче губы.
Она скользнула на сиденье спереди, нащупала ремень безопасности, пристегнулась. Грен сделал то же самое.
— Извини, что я так долго, — сказала она. — Менять стиль на ходу — это сложно.
Грен пожал плечами под серым плащом из тонкой кожи, обнаруженным в гардеробной.
— Ты не замерзнешь?
— Тринадцать градусов, мы в машине, собираемся пройтись по магазинам — не должна. Поехали?
Ворота распахнулись и закрылись сами. Грен неторопливо повел машину по узкой дороге с заросшими высокой травой обочинами.
— Куда едем? — спросил он.
— Вестфилд-центр на Маркет-стрит, я думаю.
Грен настроил навигатор.
— Почти двадцать минут. Мы практически за городской чертой.
— Учитывая то, какой это небольшой город, я только рада.
— Небольшой?
— Восемьсот тысяч человек, включая пригороды. Я жила в двадцатимиллионнике — разница, думаю, будет ощутимая.
— На всей Каллисто не наберется и ста тысяч, — улыбнулся Грен, поворачивая на Окридж-драйв.
Он чувствовал прилив сил и странное воодушевление. Свет, по которому он так стосковался, заливал улицу, дома, деревья, блестел на стеклах и хромированных деталях припаркованных у обочин автомобилей, воздух был прозрачен и свеж, врывающийся в приоткрытое окно морской ветер будоражил, не пробирая при этом до костей, и нигде не было снега.
— Тут вообще бывает снег? — спросил он. — Сейчас январь… зима Северного полушария, если я правильно помню?
— Сейчас зима, — согласилась Туу-Тикки. — В Сан-Франциско снег выпадает раз в сто лет примерно. Последний снегопад был три года назад. Весь город парализовало.
— Какое удивительное место, — улыбнулся Грен.
— О да, — кивнула Туу-Тикки. — Когда я решила умереть, уже два месяца не показывалось солнце, лил дождь — такая гадкая зима… Если бы были морозы, я бы, наверное, продержалась до весны.
— И не оказалась бы здесь.
— Не было бы счастья, да несчастье помогло, — кивнула Туу-Тикки.
Грен старался сосредоточиться на вождении, но его все время отвлекали люди. Он отвык от того, что на свете есть женщины. Туу-Тикки была невероятна — третья женщина в его жизни за десять лет. Но на улицах их было так много! Совсем юные и пожилые, худые и толстые, в джинсах и в мини-юбках, коротко стриженные и длинноволосые, блондинки и брюнетки, темнокожие, смуглые, белые — всякие! Внезапно Грен очень остро осознал, что его жизнь совершенно кардинально изменилась. Мир мужчин, к которому он привык, в котором у него было свое, пусть и не самое уважаемое место, остался в прошлом. Мужские игры, в которые он играл, даже не задумываясь об этом, потеряли смысл. Не было предопределенных действий и предопределенных фраз, ход событий изменялся ежесекундно. Больше не получится жить на автомате. И не нужно.