Страница 2 из 6
– На бутылку водки вполне хватит, – ответила Вика.
– Так христиане же не пьют! – заявила проповедник Лиза.
– Вот у нас в районном центре открыли новый свиноводческий комплекс! – кричал брат Андрей. – Дышать нечем от этих свиней! Так на работу местных не берут, только своих! Представьте себе, сестра, на одного рабочего – две тысячи голов! И каждое животное надо провакцинировать!
– Через двести метров поверните налево, – командовал навигатор.– Камера! – предупредил он, и все рассмеялись.
Обстановка разрядилась. А Вика вся промокла в своей дорогой натуральной дублёнке.
«А путешествовать на машине очень тяжело, – удивилась она. – Душно, не размяться».
Класс без присмотра учителя
Под кувшинками, в тиши,
Где не очень мелко,
Ходят важные лещи
Шириной с тарелку.
Георгий Ладонщиков,
«Наш пруд».
Через два часа они уже были на месте. Вика, нетрадиционный медик, вышла из машины, не застегнувшись, так она напарилась. Она и Надя увидели мрачное, похожее на тюрьму, жёлтое здание из четырёх этажей.
«Только решёток на окнах не хватает, – подумала Вика. – Вот уж Бастилия». Женщина была вся мокрая.
– Чуть не сдохла от жары! – сказала она.
– Что вы такое говорите, сестра?!! – снова взвился брат Андрей.
«Ах ты, щенок!» – разозлилась Вика.
В огромном холле церкви они встретили пастора с женой и знакомых единоверцев.
Проповедник Лиза вытащила две тонкие школьные тетрадки.
– Я должна составить списки для врачей. Так, Надя, ты говорила, что тебе нужен стоматолог…
Вика с братом Андреем поднялись на второй этаж. В огромном молитвенном зале стояли три ряда крепких деревянных скамей. На окнах – тюль и полыхающие красные цветы в горшках.
А в нише, заставленной деревяшками – подсвеченный лампой крест. Вике, совершенно далёкой от религии, не показалось это чем-то диким и кощунственным.
Она села на левый ряд, брат Андрей и пастор – впереди. К спинкам скамей, оказывается, были прибиты специальные дощечки для записи проповедей! Но вот одежду оставить было негде, и все мучились, навалив её рядом с собой.
Но вот на фоне креста выстроилась дальневосточная христианская молодёжь и залопотала как-то смазано, масляно:
Мы приветствуем вас!
Мы приветствуем вас именем Христа!
Мы приветствуем вас именем Христа!
Иисус любит вас, и мы тоже любим вас!
Мы приветствуем вас именем Христа!
За кафедру стал пастор Вениамин, суперинтендант и исполняющий обязанности главного епископа Объединения библейских христиан России.7 Он объявил:
– Всё идёт не по плану. Стоматологи выгрузили своё дорогое и тяжёлое оборудование в церкви «Божье крыло», что на метро Тёплый стан. После обеда для тех, кто остро нуждается, мы организуем поездку в ту церковь.
Ну как всегда! Вот это облом! Вот это обман!
– А теперь позвольте мне представить вам наших дорогих гостей, – продолжал пастор Вениамин.– Вот Ответственный Пастор. Его церковь «Слово» в столице Страны царствия небесного насчитывает сорок тысяч человек! Он управляет и Миссионерским центром.
Все похлопали, а пожилой холёный человек, в круглых очках на широком, как лещ, лице, поклонился. Вениамин представил и пастора церкви, куда уехали обещанные врачи.
Со своего места поднялась восточная девушка в очень коротком красном платье. Она приветливо улыбнулась залу и поклонилась по национальному обычаю, прижав руки к животу. Это была сегодняшняя переводчица Елена.
– Поприветствуем пастора! – приказал епископ Вениамин.
И все похлопали.
Широколицый пастор, «названный брат» Главного Епископа, приезжал в их обветшавшую подмосковную церковь в прошлом году на отчётную конференцию.
– Поднимите руки все те, кто помнит меня!
Помнили проповедник Лиза, брат Баркит, брат Хамит, сестра Зуля и брат Андрей. Вика никого не знала.
Переводила сестра Елена. Когда она открыла рот, разбилось всё прекрасное впечатление о нежной дальневосточной девушке. Голос у Елены оказался резким и очень неприятным. Одета же она была, как чучело: под коротким платьем – толстые белые леггинсы, и пошло-розовые полусапожки на чёрной подошве.
– В первой половине программы у нас не будет проповеди, – пообещал широколицый пастор. – Я вижу, что вы счастливы от этого!
«Ещё как!» – подумала Вика.
– Наша христианская молодёжь представит своё искусство. Вы услышите национальные барабаны, увидите танец с веерами в национальных костюмах, пантониму и состязание в восточном единоборстве.
Вышел Молодёжный Пастор, очень холёный. В их стране для мужчин считается в порядке вещей пользоваться тушью, тенями и тональным кремом. Переводила Елена.
– Я очень молод и очень красив! – петушился пастор. – Но, хотя я молод и красив, я уже женат, и у меня двое детей!
Ага, чтобы не возлагали надежд!
Паства послушно хлопала и хохотала.
– Наверняка вы знаете из истории, что Страна Царствия Небесного была очень бедным государством. Но она обогатилась благодаря вере в Иисуса Христа, аминь?8 Сто шестьдесят лет назад мы приняли Иисуса Христа. Мы получили обильное материальное благословение, но это не наша заслуга, а благодать от Господа! Аминь?
После проповеди заморского метросексуала на сцене расположился барабанный септет.9 Четыре парня в белых рубашках и брюках, и синих жилетках, и точно так же одетая девушка. У них был большой барабан бук и три барабана в виде песочных часов – чангу и чонго.
А по бокам села девушка в таком же белом костюме, только скрытом под чёрной накидкой, и парень, одетый в такую же униформу. У девчонки был ручной барабан, похожий на сковородник, а у него – маленький. Наверное, сого.
Первый удар превышал болевой порог, и Вика ощутила боль в носу, как будто в него ударили кулаком. Музыканты остервенело застучали, как шаманы у большого котла. А над ними сиял крест, и это было так гадко, так кощунственно!
Ближе к завершению барабанщики потанцевали на месте, помахали трёхцветными тряпочками, поклонились от живота почтенной пастве, и ушли. Издревле в их стране большие барабаны использовались, как сигнальные, а маленькие – в буддийских храмах «для услаждения души».
За ними вышли танцовщицы в национальных костюмах: пастельно-розовых юбках и белых жакетках, маленьких шапочках, с опахалами с розовой каймой. Они походили на дивных птиц, но это был «танец собирающей пионы», имевший корни в древних шаманских ритуалах.
Вика по примеру других поднялась со своего места и фиксировала представление на телефон. Но молодой кореец коснулся сзади её плеча и сказал строго:
– Сестра, сядьте, пожалуйста, потому что нам не видно.
После национального танца – пантомима из белых квадратиков. Артисты облеклись в чёрное. А состязания Вика так и не посмотрела, потому что ей нужно было срочно поговорить по телефону. Только где бы найти укромное местечко? Напротив молитвенного зала – галерея, все двери с табличками: «Хор», «Кабинет старшего пастора»… Интересно.
В фойе же на специальном столике лежали конверты, где на двух языках было написано: «Десятина». Значит, опять будут деньги вымогать!
Когда Вика вернулась в зал, эстрадные номера кончились, и выступал широколицый пастор. Переводила Елена.
– …Вот моему отцу сейчас девяносто лет. И ещё два года назад он запросто взбирался на гору. Но, к сожалению, сейчас он начал болеть, он плохо говорит, и уже не думает о том, чтобы взобраться на гору.
Мои предки были буддисты. Когда они приходили в храм, то приносили туда рис и цветы. И они сделали статую эту буддистскую и отдали её в храм. Всё это было семьдесят лет назад.
7
Название миссии в целях безопасности изменено.
8
Аминь! (евр.) – «истинно так».
9
Септет – музыкальный коллектив из семи исполнителей.