Ремесло Когана

- Помню, - продолжал Фрэнки, - последний раз, когда это произошло. Я отвел его к врачу, точнее, это заслуга матери. Она сказала мне: "Тебе уже двадцать, позаботься о нем. Я бы пошла, но с меня хватит. Ты сам отведешь его." И я повел его на ферму к доктору П.К.Мерфи. Я записал его, и они за него взялись. А он только что вставил новые зубы, заплатил за них двести шестьдесят баксов. И хотел отдать их мне. Но что мне делать с зубами? Я и потерять их мог. Тогда я доктору говорю: послушайте, старик выйдет от вас здоровым, так что сохраните его зубы. И он положил их в коробочку, я видел.

- Через неделю прихожу туда снова. Я ведь любил старого дуралея, он был святая душа, никогда мухи не обидел. Сэнди его с ума сводила своими похождениями, но он ничего не делал. И вот я прихожу туда. А они обычно сидели в задней комнате, там столы и телевизор, вроде как бар. В девять часов они выпивают, и в обед, и в шесть, там всегда полно бутылок. Одному парню друзья регулярно приносили в лес выпивку. И он мне показал другого парня, тот всегда держался стойко и никогда в лес не ходил, тогда за ним стали следить. Оказывается, он тайно пробирался к машине во дворе и нырял под неё с кружкой: перед поступлением на ферму заполнил радиатор водкой. А они думали, он пьет антифриз.

- Вот я прихожу, а у отца там был приятель, с которым они раньше работали; он всегда приносил с собой кувшин, они чего-то доливали в стакан с водой, сидели перед телевизором и тянули помаленьку... Сигареты в пальцах жгли им кожу, а они не замечали. Боже мой! Скажешь что-нибудь, а они только "ага" - и все. Посмотрят на тебя и снова забудут. Ничего не чувствовали.

- Того типа звали Берк. Друга моего отца. Ну и воняло же от них обоих. Как от скунсов. Это тамошнее зелье заставляло выпивку так благоухать. Мой старик и говорит, мол, он тут уже неделю, ему лучше, и он хочет получить назад свои зубы. А их найти не могут. Ну, он опять: где мои зубы, они совсем новые, я хочу есть, где зубы. А Берк в то время дремал.

- Я иду к типу, которому отдал зубы. Слушай, говорю, мой старик хочет назад свои зубы, ему уже лучше, никого не укусит. Где они? А парень в ответ: не знаю, я положил их в коробочку, она на месте, а зубов нет. Не понимаю, куда они могли деться.

- Я иду назад, а Берк уже не спит, и мой старик тут же - лопочет про свои зубы. "Что за дыра, приходишь, у тебя забирают зубы, а потом такие сволочи", и так далее, и тут Берк вдруг начинает хохотать. А в пасти у него два ряда зубов - своих и моего старика. Как у акулы. Я думал, мой старик его убьет. Но тот просто вырвал их у него изо рта, вытер о рукав и вставил себе. "Видишь?, - говорит. - Видишь, сопляк? Становись человеком и держись подальше от проклятой выпивки. Видишь, что может случиться? Убирайся отсюда, заработай большие деньги и не связывайся с этим вонючим Берком. Ублюдок". И набрасывается на него с кулаками.

- Вот потому я говорю тебе - он был прав. Я всегда так думал, закончил Фрэнки.

- Но в прошлый раз тебя сцапали, - возразил Рассел, - и сейчас сцапают.

- Мы с тобой не о том говорим, - процедил Фрэнки. - Не забывай, кто ты, тебя тоже могут сцапать.

- За то, что я делаю? - удивился Рассел.

- Неважно. Сколько тебе дали?

- Полтора года.

- Плюс ещё за то, что ты делаешь. Ты в такое дерьмо попадешь...

- Знаешь что? - вспыхнул Рассел. - Держу пари, меня не сцапают. Это будет самое плевое дело, которое когда-то затевалось! Утром мы едем в Садбери. Эти придурки встают, спускаются пить чай и выпускают собак. А ты сидишь поблизости, можешь даже припарковаться в их саду, тебя и не заметят. Скотину в четыреста долларов выпускают порезвиться. А ты тут как тут. "Тихо, тихо, малыш", говоришь ты и машешь куском мяса. Деньги просто прыгают прямо тебе в руки. Попытайся ты влезть в дом, он бы тебе ногу откусил. Но стоит показать ему отбивную за восемьдесят центов, и через две минуты он готов. Сегодня дивный лабрадор вцепился в мое мясо, прежде чем за ним закрылась дверь, и был счастлив до смерти, а я почесывал ему за ушами. А ты говоришь о деньгах. Эти дураки только в субботу поймут, что он сбежал. А я продам его во Флориде за две сотни. Тут и мозгов не надо.

- Две сотни, - усмехнулся Фрэнки. - Джон говорил о десяти кусках.

- Ага. Но не сказал, как нам их заполучить, и вообще он слишком трусит, чтобы сделать это самому. Будет сидеть, смотреть и ждать свою долю ни за что ни про что. Ничего он не сказал.

- Если он сомневается, - возразил Фрэнки, - он прав. Никто не хочет облажаться. Он прав.

- Ну да. Больно уж он сторожен... В прошлый раз ты на него работал? Сколько получил? Шесть? Восемь?

- Пять с половиной, - кивнул Фрэнки. - Это не его вина. Он тоже мотал срок.

- Но ведь это он заварил кашу, верно? А теперь у него новая идея. Ладно... Но дай мне ещё одну неделю для Кенни, у меня два десятка отличных собак, и я гарантирую, что скоро будут деньги.

- Из Кембриджа пришел поезд. На лобовом стекле была надпись "Квинс". Плотный мужчина в комбинезоне все ещё соскребал со стен матерные надписи.

- Значит, ты не хочешь, - решил Фрэнки.

- Слушай, - буркнул Рассел, - пойди к этому типу и поговори с ним ещё раз. Я подожду. Выясни, чего он хочет, ты же заинтересован. Если ты решишь, что дело того стоит, я согласен. Если я ему не нужен, я пас. Не собираюсь терять ещё полдня из-за ерунды.

Глава 3

- Он пошел перепихнуться, - сообщил Фрэнки. - У него был выбор, и он выбрал секс.

- Не могу его винить за это, - вздохнул Амато. - Я и сам бы не сидел тут, если б мог. Полагаю, ты-то в деле? И кого ещё ты можешь предложить?

- Я пока не думал, - сознался Фрэнки. - Рассел все ещё не против. Он со мной не пошел, потому что считает: если он тебе нужен, он тоже в деле, а если нет, он не в обиде.

Амато помолчал, потом покачал головой:

- Фрэнк, не нравится мне этот тип, понял? Не нравится.

- Он в порядке, - заверил Фрэнки. - На первый взгляд он придурок, но он в порядке, очень крепкий парень.

- Что могло бы пригодиться, раз нет Доктора, - вздохнул Амато.

- Да-а, - протянул Фрэнки. - Хотел бы я встретить этого сукина сына, когда был здоров.

- Вряд ли это сбудется, - хмыкнул Амато. - Никто давно уже не видел Доктора.

- Правда? - удивился Фрэнки. - Интересно, куда он делся.

- Трудно сказать. Он бывал в Сан-Франциско и всегда мечтал туда вернуться; говорил, ему здесь слишком холодно.

- Вот туда, наверно, и свалил.

- Ага. Я слышал это от Диллона, а он ещё от кого-то. Диллон плохо выглядит. Я недавно был в городе и видел его. Он напуган до смерти. Но я ничего говорить не стал.

- Стареет, - заметил Фрэнки.

- Все мы стареем, - согласился Амато. - Посмотри на меня: разве раньше я подпустил бы близко твоего приятеля-придурка? Никогда. На своих детей я все время рычу. Боже, я не видел их семь лет, и вот теперь все время на них рычу! Я ссорюсь с женой. Никогда раньше этого не делал. Старею! Когда я вышел, то поклялся ценить каждую минуту своей жизни. Все, что мне было нужно - место, где можно спокойно выспаться, не опасаясь всяких озабоченных педрил. И что? Разве я наслаждаюсь каждый минутой? Нет. Я такой же идиот, как и прежде.

- Рассел тебе подойдет, - заверил Фрэнки.

- Может быть. Но я не собираюсь на нем жениться. Если бы он годился для работы, я бы так и сказал.

- Так что, - спросил Фрэнки, - ты передумал?

- Не знаю. Я навел о нем справки. Ну, особо не расспрашивал, не хочу, чтобы подумали, что у меня что-то на уме. Я просто боюсь, что он не тот парень. Если дело не выгорит, кто-нибудь может пострадать, а я этого не хочу. Тогда не видать нам больше денег. Тут нужны надежные парни, а не какие-то затруханные наркоманы.

- Эти парни, - продолжал Амато, - не такого сорта. Никогда не знаешь, что они могут выкинуть. Заварят кашу, ещё придется стрелять... Мнят себя крутыми, а на деле...

- Надеюсь, Джон, ты не намерен вновь втянуть меня в историю вроде прошлого раза в Норт-энде? - спросил Фрэнки.