Останься

- Фей всех разобрали, - едва не фыркнула в ответ Регина. Они переглянулись и невольно усмехнулись. Кажется, общение Королевы и феи было обречено на вечное парирование. Хотя их двоих это вполне устраивало.

- Мэриан сюда больше не приходит. И Роланда не отпускает, - Регине стоило больших трудов, чтобы не уставиться на заговорившую серьезным тоном фею. – Говорит, что опасно… Боится она лес… после того случая.

- Какого случая? – и все же непонимание пересилило Королеву, и она взглянула, хмурясь, на Тинкербелл.

-Хм. Ты вообще с Робином не разговаривала? – теперь уже удивилась фея. Изучив лицо Регины, она округлила глаза. – Ты что шутишь? Ты знаешь, что он пережил, когда ты уехала? Регина, как долго ты будешь бегать от разговора?

- Мне что перед тобой отчитываться? – ощутив раздражение и досаду, Регина не справилась с ними. – Достаточно, что Робин не дает и шагу ступить…

- И ты знаешь, почему, - закатила глаза Тинкербелл. – Посмотри, как он сейчас счастлив. И она тоже… Твоя малышка заслуживает этого отца. Как и ты такого мужчину…

Прислушивалась к нарастающей панике внутри себя, Регина вскочила. Отчего-то именно в эти минуты ей показалось, что все не должно быть так. Не должен Робин прижимать к себе уставшую Кейли. Не должны разбойники предлагать ей свои куртки. Не должна она сама так просто общаться с феей.

- Нам пора, - сдержанно отметила она.

- Приходи завтра сюда…

- Зачем? – вновь взглянула на фею Регина. Вспомнив про ее свадьбу, Королева кивнула, - приду.

- И свою малышку не забудь. Она теперь принцесса благородных разбойников…

- Этого я и боюсь, - пробормотав это, Регина подступила ближе к Гуду. - Ей уже надо отдыхать, - она старалась не смотреть в горящие и пленяющие огнем глаза. – Давай…

Но Робин поднял уже сонную Кейли на руки и так бережно прижал к себе, что Регина поняла – сейчас он дочь не отдаст.

***

Робин так и не выпустил из рук спящую Кейли – до тех пор, пока не оказался в детской и не уложил малышку на кровать. Наблюдая, как Регина занимается ребенком, осторожно снимая с нее обувь, кофту, мужчина рассмотрел комнату, которую явно обустраивали с помощью магии. Здесь не жил Генри, и сделать уголок для девочки вряд ли можно было так быстро.

Натыкаясь взглядом на куклы, мягкие игрушки, Робин в каждой из этих вещей чувствовал материнскую руку. Да и чувствовать не надо было – он знал, с какими эмоциями живет рядом с малышкой Регина.

Королева же, попытавшись убрать гусеницу подальше от Кейли, упустила секунду, когда девочка повернулась на бок и крепко-крепко обняла свою новую игрушку. Оставалось только вздохнуть и мысленно согласиться с выбором ребенка.

- Она дала ей имя, - Робин видел поджатые губы Регины и отвлек ее от внутренней борьбы, в которой одна из ее сущностей предлагала взмахнуть рукой и отправить игрушку обратно в тир.

- Она всем дает имена, - кинула она на него стремительный взгляд.

- Я могу подарить ей лук…

- Через мой труп, - Робин заставил женщину угрожающе уставиться на него. Не обращая внимания на ее реакцию, Локсли прошагал по ставшей отчего-то маленькой комнате и склонился над кроватью.

Регине оставалось только с замирающим сердцем следить, как мужчина гладит девочку по голове и что-то шепчет ей. В душном воздухе, который сгущался и буквально обтягивал прочным коконом, Королева смогла разобрать только несколько фраз:

- … звери в лесу уже спят… Пусть и твой сон будет безмятежным…

Поцеловав дочь в затылок, Робин выпрямился и вышел, оставив Регину собираться с силами и все еще вслушиваться в тишину, ничего хорошего не предвещающую. Казалось, Локсли еще тут стоит и прощается с девочкой. Наконец, выдохнув, Королева очнулась, прогнала свои тяжелые мысли и сама поцеловала малышку в ее сладкую щеку. Недовольно Кейли нахмурилась и покрепче прижала к себе ненавистную уже Регине гусеницу.

Щелкнув пальцами и включив лампу, от которой резвые лошади помчались по стенам, оберегая сон девочки, Королева вышла. Чтобы оказаться в крепких объятьях, из-за которых кровь хлынула слишком резко вверх и в глазах потемнело.

- Роб… - прижав ладони к стальным плечам, Регина увидела обезумевшие глаза и невольно прильнула еще ближе к напряженному мужчине. Восприняв это, как согласие, Робин потянулся к приоткрытым губам, о которых мечтал столь долгое время. Замирая на сотую секунды, Королева зажмурилась и почувствовала, как, не дожидаясь разрешения, мужчина скользит вглубь языком, пробует на вкус ее губы и проводит руками по ее спине, будто стремясь слить их тела в одно целое.

Потерявшись от стучащего сердца, отдающего шумом в ушах, Регина подавила стон и сама притянула к себе голову разбойника, исполняя то, что хотела все эти дни. Запуская пальцы в волосы, сжимая их, Королева не забывала об ответных движениях, от которых уже кружилась голова, а губы начинали гореть, отзываясь сладкой болью.

- Регина… - умирая от каждого ее отклика, наслаждаясь знакомым вкусом, Робин окончательно лишился рассудка и уже покрывал жадными поцелуями ее лицо, шею, стремился опуститься ниже.

Своим желанием прикоснуться к ней, быть рядом мужчина оказался долго пленен – это дало такой стимул к дальнейшим действиям, что сейчас он готов был буквально разорвать мешающую одежду. Лишь бы добраться до обжигающей кожи и прижаться губами к ней.

Зажмурившись до черных точек в глазах, Королева с отчаянием сделала глубокий глоток воздуха и едва не закашлялась от сжимающихся легких. Слыша ее рваное дыхание, Робин сделал рывок и прижав женщину к стене, навалился, не забыв о том, что может сделать ей больно и от того придержав себя немного.

На секунду их взгляды встретились, и Регина растворилась в черноте, которая всегда была присуща только ей, а сейчас подтверждала, к чему привела их разлука. Мужчина не мог ее отпустить. Награждая его за это яростно-собственническое отношение, Королева оставила нежный поцелуй на его жестких губах и задохнулась от ответного, отдающего чем-то голодным, движения рта.

В тот момент, когда широкие ладони, от которых было жарче, чем от печи, пробрались под одежду и прикоснулись к плоскому животу, Регина изогнулась в спине и застонала от скольжения языка по впадинке на шее. То ли от ее ответа, то ли от собственного груза желания, но мужчина опустился на колени, приподнял блузку и оставил на ее животе поцелуй, прожигающий кожу.

- Боже, - от прикушенной губы на деснах остался металлический привкус, и Регина почувствовала стыдливое отрезвление. Осознание связи с женатым мужчиной, с тем Робином, от которого она бежала, пряталась и из-за которого страдала, закрывая свое сердце, рухнуло на дрожащую женщину, и из нее тут же вырвался крик, - нет!

Оттолкнув Робина, Регина отскочила в сторону и схватилась за пылающее лицо. Тело трясло, как при лихорадке, и, возможно, это помешало ей услышать, как мужчина поднялся и подступил к ней. Ударом тока стало прикосновение рук к ее талии.

- Не трогай! – отшатнувшись, Королева развернулась и взглянула на Робина потемневшими, полными страсти, глазами. – Уходи! Робин!

- Рег…

Когда Робин сделал шаг, женщина взмахнула руками и растворила его в ярком дыме. Оставшись одна, Регина рухнула на колени и уронила голову, уже не ощущая, как по щекам бегут предательские слезы. Соленые губы вскоре защипали и призвали Королеву хоть как-то отреагировать. Только сил для этого не оказалось.

========== День пятый. Четверг ==========

Каблуки и слишком узкое платье явно не подходили для прогулок по лесу. Проклиная свой выбор, Регина поджимала алые губы и старалась окончательно не провалиться в рыхлую почву. Шагающая впереди Кейли тоже периодически останавливалась и стряхивала с волос листики и паутину.

- Мама, посмотри, все красиво? – наконец, малышка развернулась и подбежала к Регине. Улыбнувшись, женщина убрала с лица дочери завитый локон и заправила его за ухо. Сейчас только Кейли и отвлекала ее от всех размышлений.

При этом сама девочка внимательно изучала занятую своими мыслями Регину и отмечала, как она задумчива и даже напряжена. Не удержавшись, пожалев такую грустную маму, Кейли подалась вперед и прижалась к ней.