Страница 10 из 19
Н.И. Кузнецов, В.К. Довгер в 1944 г.
Занятия по ОМП (оружие массового поражения) состоят из бега в противогазе, сдачи нормативов с противогазом и ОЗК (общевойсковой защитный комплект) в палатке с хлорпикрином. Плюс – ночные занятия.
Кроме этого, стреляли из автомата боевыми патронами, гранату бросали тоже боевую, но слабенькую, наступательную РГД-5. Тренировались по преодолению полосы препятствий на время.
Из письма Анатолия Козлова узнал, что Андрей Васильев на рейсовом автобусе попал в автомобильную аварию, получил травмы и чуть не лишился глаза. Сдавать сессию не может, теперь будет или оставаться на первом курсе, или уходить на год в академический отпуск.
До экзаменов ещё четыре дня, но оторопи нет. Позади восемь зачётов и многие из них не уступят по сложности экзаменам.
30 июля 1980 года
Экзамены позади, на этот раз их было только три. Наученный опытом зимней сессии, всё сдал нормально, хотя по матанализу только на «удов». С «физо» тоже удалось проскочить. Всё, теперь мы уже курсанты второго курса, на рукаве ярче любого ордена горят две «курсовки», мы готовимся убывать в полнокровный отпуск. А в стране на этой неделе заканчиваются летние Олимпийские игры – игры XXII Олимпиады, а в прошлую пятницу умер Владимир Семёнович Высоцкий.
Рассказывать о первом курсе можно бесконечно долго, так много отложилось в памяти за эти долгие-предолгие месяцы. Наверное, даже в розовом детстве ребёнок не ждёт так прихода Нового года или дня рождения, как курсант первого курса – его окончания.
Глава II
Второй курс (1980–1981 гг.)
Приказано выжить
Август 1980 года
П ервый курсантский отпуск – это как первый поцелуй боевого знамени: забыть нельзя.
По причине отсутствия прямого железнодорожного сообщения между Воронежем и Горьким и в целях ускоренного прибытия к месту отдыха, как и зимой, было принято решение лететь самолётом. Поэтому с группой товарищей после получения отпускных билетов, проездных документов и скудных отпускных денежных средств мы направились в воронежский аэропорт. Летом он показался намного милее и радушнее, да и комендантский патруль там появляется гораздо реже, чем на железнодорожном вокзале.
Рейс у меня был ночной. К полуночи в здании аэропорта с нашего курса осталось лишь несколько человек. В предвкушении скорого вылета мы бродили по территории аэропорта, пили в буфете пиво и кофе с бутербродами. И вот курсант из соседней группы Серёжка Казначеев, по кличке «Глобус» (рубаха-парень и жуткий раздолбай), который летел к месту службы отца-подполковника куда-то далеко на Восток, подвёл ко мне парня в парадной форме, сержанта-десантника. Меня очень удивила блестевшая на левой стороне его кителя и ранее никогда мною не виданная на груди у солдат-срочников боевая награда – медаль «За боевые заслуги». Мы познакомились и пошли по предложению Сергея на свежий воздух – перекурить. На ближайшей к зданию аэропорта скамейке по мановению ловких рук Серёги появилась бутылка водки и нехитрая закуска. Подняли бокалы за содружество авиации и ВДВ, затем за любимых женщин, а вот на традиционном третьем тосте «за тех, кого с нами нет» на глазах этого двадцатилетнего здоровяка неожиданно появились слёзы. Мы сначала оторопели, но потом, когда он начал рассказывать, поняли почему.
Да, мы знали, что в самом конце декабря, семь месяцев назад, наши войска по просьбе дружественного афганского народа вошли в Демократическую Республику Афганистан. В телевизионных репортажах нам рассказывали, что там наши солдаты поддерживают порядок, а Союз помогает местным крестьянам, строит школы и вводит социалистические методы хозяйствования.
Сержант рассказал нам совершенно другую историю. Его десантный батальон был в числе первых переброшен в Баграм для охраны авиационной базы. Первые полтора месяца было относительно спокойно, но с начала февраля начались восстания и мятежи в различных частях страны, нападения на наши военные части и первые убийства солдат и офицеров, иногда, очень зверские. И тогда их, десантников, стали посылать в рейды в бунтующие кишлаки. Начались первые бои с басмачами, или, как он называл их, с душманами, «духами». Рассказал сержант и о том, как погибали его друзья и как он убивал сам, причём не только взрослых мужиков. Бросая гранату в глинобитную хижину, из которой только что раздался выстрел, ты не можешь знать, кто там находится. В июле ему вручили медаль и дали краткосрочный отпуск в родное село под Воронежем, весь отпуск он беспробудно пил, а сейчас летит назад через Ташкент в Афганистан, как он говорит «в Афган». В декабре у него «дембель», мы от всей души подняли тост за его возвращение на родную землю.
Отпуск прошёл превосходно, на «мажорной» ноте. С родителями и Игорем на новой машине съездили в Шахунью к бабушкам и деду, в село Красногор, откуда отцовские корни и где проживает много родственников. Естественно, что я был в форме и являл собой «свадебного генерала». Замечательно отдохнули на Волге, с рыбалкой и шашлыками. Удалось плотно пообщаться с друзьями.
Посвежевший, загоревший, полный сил и энергии я отправился в обратный путь. На сей раз добирался поездами через столицу. Заехал в Люберцы к Каниным, посмотрел их новую большую трёхкомнатную квартиру, из окон которой видна Останкинская телебашня. Съездили с юной кузиной Лилией в парк отдыха, покатались на аттракционах, колесе обозрения, поели мороженое, посмотрели в кинотеатре фильм «Неоконченный урок», а вечерней лошадью с Павелецкого вокзала убыл в Воронеж.
Третий семестр
10 сентября 1980 года
На вокзале у поезда встретился с нашими «москвичами»: Мишей Романовым и Игорем Душко.
31 августа мы прибыли в училище. Кстати, из отпуска все прибыли без опозданий. А уже вечером 1 сентября наша группа заступила в наряд по кухне, за который всем нам объявили благодарность.
3 сентября, на площади Победы в Центральном районе Воронежа, у Вечного огня, состоялось принятие присяги первокурсниками нашего училища. Наша рота была задействована в оцеплении. Вечером на центральном училищном плацу до 21.00 были танцы.
Вчера было отчетно-перевыборное комсомольское собрание группы, работу актива признали удовлетворительной, всех оставили на местах. Понял, что мне со своим «Боевым листком» не расстаться до офицерских погон.
Учёба началась нормально, появилось несколько специальных дисциплин, как-то физика атмосферы и метеорологические измерения.
23 сентября 1980 года
В ожидании прибывающей на годовую проверку высокой московской комиссии мы несколько дней репетируем тревогу в 5.00 утра и «вылизываем» территорию училища.
Получено повышенное денежное довольствие, уже 10 рублей 80 коп. Правда «пятёрку» отдали за полугодовую подписку на газеты.
На днях была показательная экзекуция над теми 4 курсантами, которые не сдали в летнюю сессию по одному экзамену. Им было дано двадцать дней в сентябре, чтобы «закрыть вопрос». Из нашей группы в их числе оказался Игорь Кувакин (бывший командир группы), который завалил математический анализ. Заместитель начальника факультета по учебной части полковник Травенко ставил на Совете факультета вопрос об их отчислении. Окончательное решение будет принимать наш легендарный начальник факультета полковник-фронтовик Василий Семёнович Смирнов, когда выйдет из отпуска.