Тонкая темная линия

- Пол влажный. Бедный парень поскользнулся.

ГЛАВА 44

Группа "Айота плейбой" врубила свои акустические гитары на полную мощность. С возгласами ликования толпа зашевелилась и начала двигаться в такт музыке. Танцевали все - молодые и старые, трезвые и пьяные, белые и черные, бедные и богатые.

На улице Франции, закрытой для движения ради ежегодного праздника, собралось не меньше тысячи человек, и каждый двигал какой-нибудь частью тела в унисон зажигательной мелодии. Губы улыбались, лица раскраснелись от оживления и непривычно ранней жары. Рабочая неделя осталась позади, пятидневный праздник лишь начинался, а источник всеобщего страха только что исчез с лица земли.

Атмосфера безудержного веселья показалась Анни неестественной. Раньше она всегда любила подобные гулянья - уличные танцы, лотки со сладостями, карнавальное шествие и парад. Это был весенний ритуал, и Анни хранила о нем воспоминания с самого детства. Она помнила, как веселилась со своими кузенами из клана Дусе, пока ее мать отчужденно стояла в стороне, никогда не принимая участия во всеобщем празднике.

Этим вечером воспоминания принесли Анни только острую боль. Она чувствовала себя каким-то странным образом отгороженной от остальных. И не из-за формы помощника шерифа, которую ей пришлось надеть на дежурство, а из-за того, что она пережила за последние десять дней.

Толстый бородатый мужчина, напяливший на себя розовое платье и нацепивший жемчуг, с сигарой, прилипшей к нижней губе, попытался вовлечь Анни в танец. Она едва вырвалась.

- Вы меня не за ту приняли! - с улыбкой крикнула она.

- И ты меня тоже, дорогая! - незнакомец игриво приподнял юбку и продемонстрировал трусы с узором из сердечек.

Толпа вокруг захохотала и заулюлюкала. Анни тоже удалось выдавить из себя смешок. Она собралась было отойти, как ее остановил еще один участник маскарада, одетый негром, в маске с нарисованной белозубой улыбкой. Он протянул ей розу и чуть неуклюже поклонился, когда Анни приняла ее.

- Спасибо. - Уходя, она засунула стебель цветка за форменный пояс рядом с дубинкой.

На карнавале были задействованы сотрудники из офиса шерифа и из полицейского управления города. Им предписывалось пресекать драки, но арестовывать только тех, кто спьяну решался сопротивляться полиции. Любой человек с оружием отправлялся в "клетку" на всю ночь, и окружная прокуратура разбиралась с ним уже утром.

В этот раз казалось, что все празднуют не столько Масленицу, сколько смерть Уилларда Роуча. Все так восхваляли поступок Ким Янг, что это встревожило Анни.

По традиции преступление в Южной Луизиане всегда было делом сугубо личным, схваткой один на один. У местных жителей существовали свои понятия о справедливости и неплохой выбор огнестрельного оружия. Анни вспомнила о Маркусе Ренаре и о том, что в последние дни в него стреляли, а потом разбили камнем окно. А что, если это было делом рук тех, кто считал для себя возможным самостоятельно разобраться с Ренаром? И кому в офисе шерифа есть до этого дело, кроме нее?

"Господи, может быть, я действительно и есть его ангел-хранитель", подумала Анни.

Эту мысль она не назвала бы приятной, но и отмахнуться от нее тоже не могла. Чем глубже Анни увязала в деле Памелы Бишон, тем более запутанным оно становилось.

Анни подумала о том, что, если бы не Ким Янг и ее верный обрез, долгожданный праздник мог бы и не состояться. При одной только мысли, что среди веселящихся людей мог спокойно разгуливать Уиллард Роуч, у Анни кровь застыла в жилах. Насильник в маске среди моря масок... Вооруженные жители, боящиеся даже своей тени...

Анни пошла дальше вдоль магазинов, приглядывая, как бы кто не запустил руку в свободно лежащие товары. Мимо нее пронеслась стайка мальчишек, стреляя на бегу из игрушечных револьверов. Она проталкивалась сквозь толпу, потом развернулась и очутилась лицом к лицу с маской смеющегося негра.

Он стоял всего в нескольких шагах от нее, достаточно близко, чтобы Анни вздрогнула при его виде.

- Я вас знаю? - спросила она.

Человек в маскарадном костюме протянул ей воздушный шарик в виде сердечка. Он театрально прижал руки к груди, потом протянул их к Анни, словно даря ей свое сердце.

Заинтригованная Анни постаралась вычислить своего обожателя, но вспыхнувшая догадка не доставила ей удовольствия.

- Маркус?

Он поднес палец к губам, призывая к молчанию, попятился и исчез в толпе. Анни поняла, что не ошиблась. Все логично. Маска дарила одновременно свободу и тайну. Многие месяцы Ренар не мог ходить по улицам города без того, чтобы не привлечь к себе нежелательное внимание. А теперь он шел незамеченным мимо людей, плюнувших бы ему в лицо или сделавших что-нибудь похуже, если бы они знали, кто прячется за улыбающейся маской.

И что бы сказали жители Байу-Бро, если бы увидели, как она, Анни Бруссар, помощник шерифа, принимает романтические безделушки от Маркуса Ренара? Что бы сделали ее коллеги-полицейские? Ее бы высмеяли и наказали. Действительно, в этом они с Маркусом были похожи.

Анни посмотрела на воздушный шарик. Он отдал ей свое сердце, и она приняла. Одному господу известно, какое значение этому символичному дару придает сам Маркус.

Анни отдала шарик малышке с измазанной шоколадом мордашкой и пошла дальше по улице.

Клоун с волосами всех цветов радуги нетвердой походкой двинулся ей навстречу в темном уголке аллеи. Нарисованная улыбка скалилась под резиновым красным носом. Анни сделала шаг вправо, клоун дернулся в ту же сторону. Она отступила влево, клоун последовал за ней. Наконец Анни отошла в сторону, чтобы пропустить его. Но клоун ткнул ее в плечо и пролил пиво ей на форму.

- Эй, ты, поосторожнее! - рявкнула на него Анни.

- Прошу прощения, офицер! - гаркнул тот, явно нисколько не раскаиваясь.

Слева к ней подошел еще один пьяный, на этот раз в маске Рейгана с идиотской ухмылкой. Новая порция пива залила ей спину.

- Черт! - крикнула Анни. - Смотри, куда идешь!

- Прошу прощения, офицер! - пропел выпивоха с радостью в голосе. Они с клоуном переглянулись, и парочка затряслась от хохота.