Вселенная Бездны: Проклятый

Музыка стихла. Тишина.

Щелк.

И до замерших зрителей донеслось дуновение ледяного ветра из глубоких слоев варпа, который грозил обернуться яростной вьюгой.

Кошмар Бездны оставался простым монстром. И поэтому он не имел ни малейшего шанса отреагировать, когда в него на сверхзвуковой скорости вонзилось алое копье. Монстр зашипел и тут же ощетинился десятком отростков. Но девушка в черном, на застывшем лице которой не отражалось совершенно никаких эмоций, нашинковала их на скорости, близкой к божественной.

— Что… что она такое?..

Человек не способен на такое. Даже имея высокие параметры Системы, под действием божественной ярости неминуемо приближаешься к порогу физических возможностей человеческого тела. Оно просто не выдержит и сломается. Но эта странная девушка спокойно замерла в выжидающей стойке напротив отращивающего сотни щупалец Монстра Бездна. Но убийственный взгляд его врага обещал, что ничего не спасет Кошмара от неминуемой смерти.

Внезапно снова включилась музыка. Красивый женский голос протяжно пропел одну ноту, и дальше заиграла странная трехструйная лютня. Да, это похоже на привычное сопровождение последователей Ярости, но вместе с тем оно отличалось совершенно другим ощущением. Словно огонь поменяли на лед.

Между тем сражение продолжалось. И главной сценой было сражение копейщицы против слизня. Кошмар шипел, плевался и размахивал тентаклями, но его встречал настоящий вихрь стали, превращавший щупальца в разбросанные повсюду ошметки черной слизи. Понимая, что долго так продолжаться не может, Кошмар сменил тактику, и выстрелил залпом черных отростков. Парировать или заблокировать такой удар брюнетка не могла и перешла на уклонение, избегая приближения, чтобы не нарваться на залп в упор, где даже божественная скорость не спасет. Но и монстр не успевал прицеливаться по чересчур шустрой мишени. Ситуация становилась патовой. Понимая это, слизень отдал мысленный приказ, и его клоны, продолжая переваривать в себе тела орков, начали стекаться обратно к оригиналу.

— Ставки! — заорал кто-то из зрителей, пока образовалась мимолетная пауза.

— Эй, Лило, поставишь на Монстра?

— А как же, на собрата по тентаклям! — громко поддел кто-то.

— Нет, — Сцилла дотянувшимся щупальцем дала остряку легкий подзатыльник, от которого тот впечатался в землю. Впрочем, через секунду берсерк встал, как ни в чем не бывало, продолжая скалиться в улыбке.

А Рыцари Ярости, покончившие со своими противниками, получили неожиданную передышку и оглянулись на сцену последнего поединка на поле боя — хрупкая женская фигурка застыла с копьем наизготовку напротив огромного черного слизня, который продолжал расти.

— ГРРРР, — яростно пророкотал Рыцарь-Берсерк, и хотел было сделать шаг вперед, но был остановлен одной короткой фразой, от которой веяло убийственным холодом:

— Он мой.

Девушка вытянула руку вперед в требовательном жесте. Кошмар Бездны почувствовал неладное, но было уже поздно — алое копье, которое из-за вырасшей массы оказалось погребено глубоко внутри тела монстра, зашевелилось и вырвалось наружу, оставив после себя огромную дыру. Древко плавно легло в руку девушки и начало испускать алое пламя. Но это не было пламенем ярости Граора. Это было что-то совершенное иное, нечто, чего зрители этого сражения никогда не видели. Но Кошмар отчетливо почувствовал смертельную угрозу, исходящую от этого пламени, и понял, что медлить больше нельзя. Слизень едва заметно колыхнулся, совершая подготовления к атаке, и с размаху ударил целой сотней щупалец с разных направлений.

Когда пыль от столь массированного удара рассеялась, его врага на месте не оказалось, зато он почувствовал прикосновение к одному из отростков и невольно замер от удивления — девушка приземлилась на щупальце и в данный момент быстро бежала по нему, словно акробат по цирковому канату. Это опасно, понял монстр и рефлекторно втянул тентакль назад. Это было ошибкой.

Не потеряв баланс, девушка ухватилась за кончик щупальца и одним рывком оказалась практически вплотную к Кошмару.

- [Пронзи его сердце. Пронзи его душу], - прошептала она команду перед броском. И алое копье пробило тело слизня насквозь, устремившись к ядру.

В этот момент время для молодого Кошмара замедлило свой бег и он ощутил давно забытое чувство. Дикая боль пронзала всё его естество, распространяясь по мере прохождения снаряда по всей огромной сфере слизи. Боль была совершенно не сравнима с ударами электричества или огня, которые он получал в бытность существования простым монстром. Более того, монстр не мог срастить обратно разрезанную лезвием слизь. Порог терпения быстро приближался к своему пределу, как только наконечник копья доберется до ядра, боль станет поистине смертельной, понял слизень. И принял единственное возможное решение — он распался. Алое ядро, основа Кошмара, вылетело из черной слизи, как пробка из бутылки шампанского и быстро покатилось по земле.

Песня оказалась короткой и быстро закончилась. И с последними аккордами восточной лютни и зрители и участники осознали несколько важных вещей.

Девушка, ни на мгновение не спускавшая глаз с ненавистного врага, медленными неотвратимыми шагами приближалась к ядру слизня. Но в какой-то момент подняла взгляд, увидев кое-что странное, и чуть не споткнулась от удивления. Вся ледяная аура ярости моментально испарилась. Она счастливо улыбнулась, кивнула и беззаботно повернулась спиной к слизню.

Кошмар закономерно охренел от подобной наглости и невольно задался вопросом, что же такого увидел враг. И тут до юного сознания дошел очевидный факт. Душа его цели все еще находилась здесь. Тут, прямо за его спиной.

Слизень колыхнулся, разворачивая угол восприятия назад. Труп белого рыцаря валялся на земле, куда Кошмар бросил его в горячке боя с брюнеткой и где по случайности остановились его ядро. А над телом висел маленький черный огонек, из которого торчала табличка, гласившая:

«ОН МОЙ».

И ледяное дыхание его ярости ничуть не уступало уровню его женской половинки.

А последователи Граора осознали, что последняя песня звучала не через экраны наблюдения. А прямо здесь, за их спиной. Они развернулись и увидели незнакомую им женскую фигуру, чей облик был скрыт черным туманом. Он в последний раз провела по струнам диковинной лютни, склонила голову в легком поклоне и поднялась на ноги, намереваясь уходить.

— Нарушитель! — взревел кто-то и бросил общий клич. — Граор ВАРГХ!

— Граор ВАРГХ! — тут же откликнулись остальные и бросились на врага.

А девушка, придерживая в руках лютню, неторопливыми шагами приблизилась к возникшему деревянному домику в восточном стиле и скрылась внутри. Одержимая яростью толпа берсеркеров вломилась следом. Спустя пару секунд девушка вышла обратно, уже с пустыми руками, и направилась к небольшому диванчику, который занимал шкафообразный амбал в рокерском прикиде. Встав рядом, она посмотрела на творящееся на экране, успев к кульминации сражения тентаклей против тентаклей.

Ведомый холодной яростью, черный призрак подобрал самый простой и очевидный способ победы — алое ядро опутали эктоплазменные тентакли, полностью поглотив всю черную слизь, которая было начала регенировать. А затем видимо взыграло чересчур творческое мышление и он засунул ядро внутрь себя, намереваясь его поглотить.

— Похоже, он все-таки мой, брат, — заметила безликая девушка и добавила с усмешкой. — Если выживет.

— Это было обязательно? — скривившись, поинтересовался Граор.

— Твоим последователям не хватает дисциплины.

— Ха-ха-ха!!! — заржал бог ярости, услышав отличную шутку о наличии дисциплины у последователей Пути Ярости, и тут же посерьезнел. — Устроила эффективное появление, а мне теперь разгребать последствия.

— Их не будет.

— Ну-ну, — усмехнулся Кхар. — Давно не виделись, Ира.

— Да, спасибо, что приютил. Давно надо было сказать.

— Ну и что дальше?

— Насладимся финальным актом представления, — и Милис-до-Фриз присела на диван рядом с братом.