12 апостолов права

Сразу же после войны этот памятник был срочно восстановлен. Великая Россия не должна лежать в развалинах. А вот монастырю, как «культовому объекту», в этом смысле не повезло. Поэтому в 1959 г. состоялось перезахоронение останков Г.Р. Державина и его жены в Новгородский кремль[31]. Их могилы находились там в сквере рядом с Грановитой палатой и Софийским собором.

«В 1992 году было принято Постановление Правительства РФ «О праздновании 250-летия Г.Р. Державина». Когда оно готовилось, попросили внести предложения в план мероприятий и новгородцев. Ю.А. Шубин и Н.Н. Гринев, не питая особых надежд, внесли предложение вернуть прах Державина в Хутынский монастырь, но для этого нужно восстановить Спасо-Преображенский собор. К их удивлению, это предложение вошло в план и в кратчайшие сроки собор был восстановлен.

Летом 1993 года процедура перезахоронения при участии Шубина, Гринева и Владыки Льва была осуществлена: прах Державина и его супруги вернули в Варлаамо-Хутынский монастырь»[32].

Во время войны Званку постигла та же участь, что и монастырь. Но если Хутынский монастырь сейчас восстановлен и на могиле Гавриила Романовича и Дарьи Алексеевны всегда лежат цветы, то дом, где проживала семья Державиных, до сих пор разрушен, сохранены только остатки фундамента.

За захоронением присматривают служители монастыря (монахини) и региональное управление юстиции. А в Званке проходят Державинские чтения. Ассоциация юристов России (АЮР) по инициативе новгородского регионального отделения в 2015 г. учредило Российскую национальную юридическую премию имени Гавриила Романовича Державина, которая присуждается гражданам Российской Федерации, являющимся членами АЮР, за особые заслуги в развитии юриспруденции России.

Посол из будущего

Граф Сперанский

Михаил Михайлович Сперанский

(1772–1839)

Михаил Михайлович Сперанский был первым, кто принес благую весть о будущем рождении Права в России. Сама весть называлась «План всеобщего государственного образования» (1809)[33]. План предполагал, что страна должна управляться по «коренным государственным законам», т. е. по конституции. Важнейшим государственным институтом должна была стать Государственная дума. Этот термин впоследствии не употреблялся в России вплоть до 1905 г.[34] Тогда «фантазии Сперанского» казались несбыточной мечтой. Но прошло время и они стали реальностью, как бы к ним ни относились.

Отношение к самому Михаилу Михайловичу Сперанскому на протяжении почти двухсот лет в России было неоднозначным. Оно, пользуясь крылатым выражением не столь уж далекого прошлого, колебалось вместе с колебаниями «линии партии». Вознесенный на вершину властной пирамиды, он был низвергнут с нее, будучи обвиненным, как сказали бы в приснопамятные времена, в «низкопоклонстве перед Западом», в «подрывной деятельности» в качестве «агента влияния» Наполеона. И хотя свой жизненный путь Сперанский закончил знатным вельможей под сенью пожалованного ему графского достоинства, значительная часть его начинаний и проектов так никогда и не была воплощена в жизнь.

Весьма неоднозначна и сама личность Сперанского. Великий юрист, государственный деятель, гениальный бюрократ и в то же время философ, он начинал как сторонник правового государства, разделения властей в рамках конституционной монархии, выборности ключевых должностных лиц государства, пожалования чинов бюрократии на основании деловых качеств, а не происхождения, однако закончил свои дни ярым сторонником абсолютной монархии. Как сказал бы Козьма Прутков, из нигилиста превратился в славянофила. Сейчас бы сказали: ярый либерал стал государственником. В качестве члена Верховного суда он принимал активное участие в суде над декабристами, которые видели его одним из руководителей русской республики[35] и которых он, в определенном смысле, породил. Выдающиеся способности делали Сперанского необходимым для сильных мира сего, и потому до опалы он обладал независимым характером и добился своего положения без лизоблюдства и подличанья. После возвращения в Петербург в 1821 г. это был уже уклончивый сановник, не гнушающийся льстивого угодничества.

Но это не история деградации или, наоборот, развития отдельной личности. Переход от модернизаторства к охранительству как результат столкновения теории с практикой управления – классический цикл, пройденный нашей страной не один раз в прошлом. Есть подозрение, что такие циклы ждут нас и в будущем. Но, несмотря на все причуды судьбы Сперанского, а может, и благодаря им, его труды не только не теряют своего значения, но выглядят вполне современными и актуальными. Порой кажется, что они написаны чуть ли не сегодня и на злобу текущего дня.

Родившись 1 января 1772 г.[36] в семье священника Михаила Васильевича, фамилия которого то ли канула в Лету, то ли вообще не существовала[37], он был типичным вундеркиндом, отличаясь недюжинными способностями к учению и слабым здоровьем. Об этом свидетельствует фамилия, присвоенная ему во Владимирской епархиальной семинарии, куда он поступил около 1780 г. Сперанский значит «подающий надежды» (от латинского глагола spero, sperare – уповать, надеяться). И эти надежды он вполне оправдал, блестяще окончив Александро-Невскую семинарию. Сперанский в совершенстве владел французским и английским языками, был знаком с высшей математикой, физикой, а также философией. В том числе и с учением таких «богоборцев», как Вольтер и Дидро.

Универсальное образование наряду с выдающимися способностями и фантастическим трудолюбием делали Сперанского весьма востребованным на «рынке интеллектуального труда» того времени. После четырех лет преподавания в своей alma mater, определивших его окончательное духовное созревание, он делает выбор, круто изменивший его судьбу. Отказавшись от пострижения в монахи с перспективой достижения архиерейского сана, Михаил Михайлович выбирает карьеру государственного служащего.

Его первой должностью стало место домашнего секретаря князя А.Б. Куракина – весьма знатного и богатого вельможи, на тот момент генерал-прокурора. Тогда он познакомился с немецким гувернером юного князя – Брюкнером, человеком радикально-либеральных мнений, последователем Вольтера и энциклопедистов. Это знакомство во многом повлияло на политические взгляды Сперанского, впоследствии определившие его обширные реформаторские планы.

Последовавшая затем чехарда на российском троне – Павел I сменил Екатерину II (1796 г.), Александр I сменил Павла I (1801 г.) – способствовала стремительному развитию карьеры Сперанского. За четыре с половиной года домашний секретарь превратился в видного вельможу.

В 1802 г. были учреждены восемь министерств. Сперанский попал в качестве статс-секретаря в «команду» Виктора Павловича Кочубея, возглавившего Министерство внутренних дел. Как составитель многочисленных докладов и отчетов по министерству Сперанский скоро обратил на себя внимание Александра I, который через министра Кочубея поручил ему составить план «устройства судебных и представительных мест в империи». Император Александр лично познакомился со Сперанским в 1806 г., когда Кочубей в силу своих постоянных недомоганий стал посылать Михаила Михайловича с докладами к императору вместо себя. Государь не замедлил оценить выдающиеся способности Сперанского. В следующем году, отправляясь в Витебск, император Александр взял его с собой. Тогда же Сперанский был уволен из Министерства внутренних дел с оставлением в звании статс-секретаря.

31

«В связи с тем, что Спасо-Преображенский собор, в котором захоронен поэт Г.Р. Державин, полностью разрушен немецко-фашистскими захватчиками, а могила поэта завалена кирпичом и щебнем и восстановить ее на старом месте невозможно, бюро обкома КПСС и исполком областного Совета депутатов трудящихся постановляют перенести и захоронить останки поэта Г.Р. Державина и его супруги в г. Новгороде на территории кремля…» (Протокол № 35 заседания Бюро Новгородского областного комитета КПСС от 17 октября 1958 г.)

32

Из письма А.М. Андреева С.Ю. Фабричному.

33

См.: [Сперанский М.М.] План государственного преобразования графа М.М. Сперанского (Введение к Уложению государственных законов 1809 г.). С приложением «Записки об устройстве судебных и правительственных учреждений в России» (1803 г.), статей «О государственных установлениях», «О крепостных людях» и Пермского письма к императору Александру / Издание «Русской мысли». М.: Типолитогр. Т-ва И.Н. Кушнерев и К., 1905.

34

См.: Управленческая элита Российской империи. История министерств: 1802–1917. СПб.: Лики России, 2008. С. 28.

35

См.: Великая реформа: Русское общество и крестьянский вопрос в прошлом и настоящем: Юбилейное издание / Историческая комиссия учебного отдела ОРТЗ; Редакция А.К. Дживелегова, С.П. Мельгунова, В.И. Пичета. Т. II. М.: Т-во И.Д. Сытина, 1911. С. 183.

36

Барон М.А. Корф в конце XIX в. писал: «Год рождения младенца Михаила долго оставался под сомнением. Сам Сперанский, по семейным рассказам, знал только одно: он родился в ночь на Новый год» (Корф М.А. Жизнь графа Сперанского. Т. 1. СПб.: Имп. Публ. б-ка, 1861. С. 2).

Сам Сперанский в записке «Эпохи Сперанского (писано в 1821 году 1 мая)» указывал как дату своего рождения 1 января 1771 г., однако в других документах значится 1772 г. (см.: В память графа Михаила Михайловича Сперанского. СПб.: Имп. Публ. б-ка, 1872. С. III).

37

См.: Корф М.А Указ. соч. Т. 1. С. 3–4.