Волк для Шарлотты

Я застыла, подумав, что могла провалиться в самые недра этой горы. Пока приходила в себя, он подхватил меня на руки, словно пушинку, и, оттолкнувшись от пола перелетел непроглядную черноту. Для меня она мало отличалась от темноты коридоров, но снизу тянуло холодом, а это явственно говорило – там глубоко и сыро.

Зато от тела волка исходил жар. Мне пришлось невольно обхватить его за шею, и в такой близости я чувствовала его терпкий запах. От него туманились мысли, а сердце начинало биться чаще.

Ерунда, подумала я. Я убеждала себя, что это от страха и непривычки. Прежде ко мне относились, как к существу, предназначенному только для рождения детей. А этот волк согласился учить читать, и это смущало даже больше того, что сделал на озере.

Он продолжал меня нести, словно стеклянную, будто не желал, чтобы ступала по холодному полу. Со стыдом пришлось признать, что мне уютно в его руках, но я настырно выгнала эти мысли, и повторила про себя, что надежно и приятно может быть только с любимым.

- Не хмурь лоб, - проговорил низкий голос над ухом. – Тебе не идет.

- Какое вам дело? – спросила я и настырно поморщилась, хотя рассердить зверя боялась.

Он подкинул меня, я взвизгнула, а когда поймал, произнес:

- Мне? Мне почти плевать, как ты выглядишь. Мне важна сама ты, а не твой облик. Но я бы все же предпочитал, чтобы ты не пыталась его нарочно испортить. Всё же ты невероятно красива.

- Это прозвучало не очень хорошо, - сказала я смущенно опуская взгляд.

- Ошибаешься, - отозвался волк. – Это прозвучало прекрасно. Но ты пока не понимаешь.

- Вы считаете меня глупой?

- Я считаю тебя чудом.

Я хотела уточнить, что он имеет ввиду, но неожиданно Верген поставил меня на пол и проговорил:

- Пришли.

Я оглянулась, а он толкнул дверь и пропустил меня вперед. Оказавшись в знакомой обстановке, я испытала некоторое облегчение. Волк остался в коридоре.

Обернувшись к нему, я невольно скользнула взглядом по его мускулистой, загорелой фигуре, одетой лишь в один килт, и в который раз ощутила, как жар приливает к щекам.

Его глаза сверкнули желтым.

- Дверь не запираю, - сказал волк. – Думаю, у тебя хватит благоразумия не пытаться выбраться из замка самостоятельно. Занимайся, чем хочешь, отдыхай. Если проголодаешься – на столе я оставил поднос. Я не хочу, чтобы ты в чем-то нуждалась.

Немного осмелев, я решила поинтересоваться.

- Верген, - начала я, -  мне не понятно ваше заботливое отношения ко мне. Если вам хотелось меня обесчестить, вы могли сделать это десятки раз. Я была бы опорочена, но могла бы понять ваши действия. Прежде мне приходилось сталкиваться с мужской неуемностью. Мой жених… Его отец родом из Неудержимых земель, и…

Лицо волка исказилось, стало свирепым, глаза сузились, губы поднялись, обнажая слишком белые для человека клыки. Он выдохнул, как разъяренный бык и, сжав кулаки проговорил хрипло:

- Это та жаба, которая пыталась раздвинуть тебе ноги в березовой роще?

От такой перемены и прямоты я отшатнулась, прижав кулаки к груди, от чего та едва не вывалилась из выреза.

- Ч-что? – переспросила я, не понимая, что отвечать. – Как вы смеете…

- Это он? – повторил волк, глянув на меня исподлобья. – Твой жених?

Нервно сглотнув, я произнесла сбивчиво:

- Он мой жених. Он имеет право оказывать мне знаки внимания.

- Это не знак внимания, это скотство, - прохрипел волк. – Тогда я не стал вмешиваться, решив, что это какой-то пьяный дурак, и будет достаточно напугать. Но с девушкой, которая тебе обещана, положено обращаться достойно. Он не заслуживает тебя, Шарлотта.

- Тогда? – не поняла я.

Волк бросил:

- Думаешь это еноты рычали тогда в кустах? Как же. Я не думал, что этот упырь может зайти так далеко… Но когда он…

Волк зарычал, как раненый зверь, я вжала голову в плечи, а когда рык прекратился, все же с негодованием спросила:

- Вы наблюдали, но ничего не сделали?

- Вообще-то сделал! – выкрикнул волк так, словно это причиняет ему боль.

- Сначала смотрели, а потом решили порычать? – решила я уточнить.

Глаза зверя полыхнули, как раскаленная домна, он вперил в меня бешеный взгляд и проговорил хрипло:

- Я сделал всё, что мог. Я не мог сделать большего. Но если хочешь… Если ты только попросишь… Только одно твое слово, я выслежу его. Лишь ступит он на землю Тенарского леса, путь даже в самую крохотную рощу…

Его ноздри раздулись, взгляд затуманился, клыки вытянулись. Я представила, как волк карает торговца, и меня захлестнули противоречивые чувства. С одной стороны, за меня никогда прежде не вступались с такой яростью, с другой – я не могла позволить наказывать человека за то, чего он не успел совершить. И хотя к Грэму я не испытывала ни капли симпатии, все же считала, что он не заслуживает того, что мог бы уготовить ему Верген.