Происхождение

— Это им точно понравится, — восхитилась Ингрей, не в силах противиться самой себе.

— Еще бы! — согласилось Палад с веселыми искорками в глазах. — И матери своей тоже расскажи. А я собираюсь сообщить обо всем охранникам, сегодня же и начну.

Пролокутор Будраким сделал определенные выводы и сказал:

— Наш разговор записывают. Ты только что заявило, что не крало раритеты. Каким же образом они могут оказаться в Эсвай?

— Хорошее наблюдение, — сказало Палад. — А давай лучше пошлем в новостные агентства весь разговор. Пусть народ сам решает.

Ингрей этот ход показался рискованным: вряд ли хвайцы будут на стороне Палад, которое сказало, что «Отказ от обязательств» — фальшивка. И потом, его слова противоречат друг другу. Но, похоже, Палад уже нечего было терять, а Ингрей знала, как ему подыграть.

— Вообще–то скоро выборы, — благочестиво промолвила она.

— А ты только что сказало, что в ларии системы полно фальшивок, — заметил пролокутор Будраким. — Вряд ли благодаря этому ты станешь популярнее и сможешь убедить людей прислушаться к тебе.

— Внимание хотя бы привлеку, — пожало плечами Палад. — Разговор окончен. По крайней мере, с тобой, пролокутор. Мне есть что сказать репортерам.

Оно улыбнулось лишь уголками рта. Ингрей даже поежилась. Пролокутор Будраким в ледяном молчании вышел в коридор. К нему подскочил веретенообразный мех, предлагая проводить, но тот развернулся и зашагал прочь. Мех кинулся следом, едва поспевая.

Другой мех отвел Ингрей к кабинету Токрис.

— Ингрей, возникла одна проблема, — сказала Токрис, встав ей навстречу. Она убедилась, что мех ушел, закрыв за собой дверь, и продолжила: — Консул Омкема говорит, что Федерация начинает судебный процесс, и требует, чтобы светлость Хевома передали им.

— Ожидаемо, — ответила Ингрей.

— Да, и это плохо. Час назад поисковики нашли меха, принадлежавшего светлости Зат. И нож. Другой нож, тот, которым зарезали Зат, а не тот, который лежал в сумке Палад. — Она мельком глянула на сумку, висевшую на плече Ингрей, а затем посмотрела в глаза. — Нож был в отсеке внутри самого меха.

— Где нашли меха?

— В реке. Нога застряла между кусками стекла на дне. Одного маркировочного кола не хватает.

— Так, теперь ясно, что меха использовали для убийства Зат. Никто, кроме Хевома, не мог этого сделать. Мы же знаем, что мех произведен в Федерации и больше никто не умеет управлять им.

— Как мы и говорили, ни у кого не было доступа, и, скорее всего, он несовместим с нашими имплантатами. Мы, конечно, все еще раз проверим, чтобы убедиться. Сейчас мы проверим Палад, но сомневаюсь, что у кого–нибудь в радиусе километра от заповедника было необходимое оборудование. В этом случае положить нож внутрь меха могли либо Зат, либо Хевом. Так что без вопросов: убийство совершил Хевом, мы только не знаем почему. Но проблема не в этом. Вернее, это, конечно, проблема, что Федерация буквально требует, чтобы мы объявили убийцей невинного, а Хевома отправили домой. Но главное, что Омкемская Канцелярия хочет, чтобы мы выдали им Палад, которого они собираются судить за убийство светлости Зат.

Ингрей показалось, что сумка дернулась и, притянув ее руку, прижалась к боку, словно хотела от чего–то предостеречь.

— Но Палад не могло этого совершить! — сказала она и добавила: — А откуда они вообще знают, что оно там было? Погоди. Хевом!

Хевом находился в комнате, когда заместитель Верет назвало имя Палад. И когда нашли нож.

— Что–то тут не так, Ингрей. Не сходится. Зат богатая и влиятельная. У нее много друзей и сторонников.

— А Хевом — бедный родственник. Почему же они так его защищают? И почему, — на нее вдруг накатила тошнота, — стараются обвинить Палад в убийстве?

— Возможно, им надо кого–то наказать, но гораздо проще решить, что это сделал не один из них, а кто–то из нас, — предположила Токрис. — Но даже если и так, вряд ли причина только в этом. Я чувствую, есть что–то еще, только не пойму что. Палад точно не убивало Зат, и мы можем это доказать. Заместитель начальника заверило в этом консула, но она все еще собирается затеять судебную тяжбу. И просит представителей поддержать ее требования. Боюсь, пролокутор Будраким будет только рад избавиться от Палад. И уже неважно, сможет ли оно убедить новостные агентства насчет раритетов, если его отправят в Федерацию Омкем и казнят за убийство, совершенное Хевомом.

— Ты все слышала!

— Слышала, — призналась Токрис, смутившись больше, чем нужно, ведь, без сомнения, это входило в ее обязанности. — Вы с Палад друзья? Похоже, оно доверяет тебе, раз просило присутствовать при разговоре с отцом. Если пролокутор в самом деле предал его, чтобы защитить репутацию фальшивых семейных ценностей, то неудивительно, что оно не хотело общаться с ним наедине.

— Да, — подтвердила Ингрей. — Мы друзья.

Токрис кивнула, словно Ингрей сказала чуть больше, чем спрашивали.

— Не думаю, что я сумею чем–то помочь. Не знаю, смогу ли. Палад все еще считается умершим с юридической точки зрения. Такого раньше не случалось.

— Я уже подозреваю, что случалось, только нам не сообщали, — нахмурилась Ингрей. Внезапно причина, по которой она пришла на встречу с Токрис, показалась ей бессмысленной и даже тривиальной. Хотя все было, конечно, не так. Присутствие инопланетного посла, пусть даже и в теле управляемого меха, могло представлять гораздо более серьезную опасность, чем ситуация, в которую попало Палад. Но вряд ли Служба планетарной безопасности поможет ей разбораться с этим. Посол Гек вправе делать все, что ей заблагорассудится, только не станет же она торчать здесь бесконечно? Что ж, по крайней мере, Тик и его корабль вне пределов досягаемости.

— Токрис, — сказала Ингрей.

Она заметила, как что–то мелькнуло на лице помощницы. Стыд? Удовольствие? Неужели просто от того, что она назвала ее имя? Токрис всегда была стеснительной, но… вдруг Ингрей поняла, почему Токрис открылась перед ней этим утром, почему интересовалась, с кем она дружит.

— Токрис, — повторила она.

На лице девушки появилось то же самое выражение. В общем–то Ингрей не имела ничего против, просто сейчас у нее совсем не было времени, чтобы остановиться и все как следует обдумать.

— На нашей планете находится посол Гек.

Ингрей рассказала о том, как посол задержала корабль на Тир Сииласе и обвинила капитана Уйсина в угоне, а затем этим утром заявилась к ней домой.

— Каким образом посол спустилась на планету? — спросила Токрис. — Я думала, что Гек нужно постоянно находиться в воде, слышала где–то.

— Вообще–то здесь не сама посол, а мех, которым она управляет. И это… довольно странный мех. Он чем–то похож на паука и может менять форму, — ответила Ингрей, вдруг вспомнив, какая сумка висит у нее на плече. Этот мех был практически таким же, как у посла.

— Вряд ли Служба планетарной безопасности может что–то сделать. Допрашивая тебя, посол, скорее всего, нарушает межрасовое соглашение. Со временем Гек все равно придется улететь. Думаю, даже если ты подашь заявление, тебе скажут, что мы ничем не можем помочь. И если это никому не принесет вреда, то мы, скорее всего, выполним, что она хочет. Полагаю, если бы капитан Уйсин не улетел, то Ассамблеи начали бы спорить, выдавать его ей или нет, даже рискуя отношениями с Тиром. В конце концов, он же не хваец, и никто не хочет нарушать соглашение.

   — Точно, — сказала Ингрей, снова чувствуя, что летит в пропасть. Жуткое ощущение, но уже знакомое. — Но я же могу подать заявление, верно? Могу сделать так, чтобы появилась официальная запись о том, что она здесь, беспокоит меня и пытается найти Палад? Кому я должна его подать?

Ингрей не хотела, чтобы сумка превратилась в паука в ее руках, поэтому, сев в машину, бросила ее на пол и принялась ждать. Спустя несколько минут на поверхности появились глаза и уставились на Ингрей.

— Это заняло больше десяти минут, — прошептал мех. — Но в целом я был прав. У тебя есть план. Давай расскажи мне, как мы будем вытаскивать Палад оттуда?