Рассказы. Часть 2

Несколько часов спустя доктор Нэш прибыл в дом № 7 в ответ на телефонный звонок Оуэна и выслушал его рассказ.

— Я не совсем понимаю, что вы сделали, — сказал ему доктор. — Если бы я смог просмотреть эти книги… Нет, вы читайте газету или что-нибудь в этом роде. Эти книги не годятся для чтения в вашем состоянии.

Пролистав одно издание из девяти томов, Нэш поднял глаза.

— Думаю, я нашёл, — заявил он. — Но вам это покажется неприятным и, может быть, очень неправдоподобным.

— Хорошо, давайте покончим с этим, — предложил Оуэн.

— Похоже, что с того момента, как вы вошли в ту запертую комнату, душа, дух, или, если вам больше нравится такое понятие, как жизненная сила, стала жить в вашем теле.

— Что? — недоверчиво воскликнул Оуэн. — Но этого не может быть! Я…. я не чувствую себя как-то по-другому!

— Это единственное, что объясняет и эти «сны», и тот пентакль в комнате. Я думаю, что это влияние относительно слабо в дневное время, но ночью оно более мощное и, кажется, активно использует вас. Теперь ведьма должна обнаружить, что вы плохой хозяин, в конце концов, ваши решения противостоят ей, и теперь она ищет другое тело. Глэдис Шоррок хочет вернуться, сначала она попыталась воскресить своё тело, но оно слишком сильно разложилось.

— Но как, чёрт возьми, это может быть правдой? Никто не знает, как это сделать!

— Помните, Глэдис Шоррок была ведьмой, — заметил доктор Нэш. — Она знала много из того, что мы даже не можем себе представить. Видите ли, я просмотрел эти её книги и прочитал о некоторых местах, которые она посещала. Она подходила к озеру в лесу, в нескольких милях отсюда, и наблюдала… издалека… что происходит в Гоутсвуде… Были также и другие места, такие как остров из белого камня за Севернфордом, который никто не посещает; и она знала секрет зловещего священника в том городе. Вот откуда она получила знания, чтобы сделать это — вернуться.

— Если это правда, то что её жизненная сила будет делать сейчас?

— Ну, она не может использовать своё собственное тело и, похоже, не считает вас очень любезным, поэтому, очевидно, ей придётся найти другое.

— Но тогда что мы можем… что мы должны сделать?

— Я думал разбить эту пентаграмму, но считаю это не лучшей идеей. В «Откровениях», в книге, которую я читал, не сказано, что произойдёт, и это может навредить вам, как любое большое потрясение. Но ведьма, скорее всего, снова отправит вас куда-то по делам, поэтому мне лучше забрать свою машину. Не думаю, что поблизости есть что-то, где может быть скрыто ещё какое-нибудь тело.

— О, нет, не забирайте, — возразил Оуэн. — Я хочу иметь возможность быстро выбраться отсюда, если понадобится. Если, конечно, вы не останетесь со мной… но вы не можете делать это каждую ночь.

— Боюсь, я не могу остаться даже сегодня, — сказал доктор. — Вечером я должен отправиться в Камсайд, кроме меня никто не может поехать туда, и я, конечно, не поеду обратно ранее девяти часов. Хотя можем договориться так: как только я вернусь, то сразу позвоню вам, и, если вы не ответите, я тут же приеду. Чёрт! Посмотрите на время, я должен идти уже прямо сейчас. Увидимся позже, возможно, а до тех пор я бы посоветовал вам выпить столько чёрного кофе, сколько сможете.

Оуэн стоял у окна, наблюдая, как доктор Нэш поворачивает за угол, и подавлял в себе желание позвать его обратно. Вдруг включились уличные фонари, и Оуэн осознал, насколько близко уже наступление ночи.

Он вошёл на кухню и заварил чашку чёрного кофе. Затем вернулся в гостиную, сел в кресло и попытался поставить чашку на ближайший столик. Его рука дрогнула, чашка разбилась об пол, но Оуэн чувствовал себя слишком усталым, чтобы поднять осколки. Он смог лишь откинуться на спинку кресла, закрыв глаза.

Вскоре он встал, завёл машину и поехал прочь от холма. Оуэн добрался до большого здания, которое, как он догадался, было госпиталем, и повернул направо. После этого дорога повела его в сельскую местность, через колонны деревьев и между зелёно-белыми холмами под бледным полумесяцем. Затем, инстинктивно, Оуэн остановил машину между тёмным деревом и холмом. Взяв фонарь из бардачка, он стал подниматься на холм.

Он достиг грубого прямоугольного входа в пещеру примерно на полпути вверх, внутри стояла темнота. Оуэн взглянул без отвращения на ужасную горгулью, высеченную над входом, включил фонарь и вошёл внутрь. Некоторое время он шёл по тоннелю, заметив, что вход не остался за поворотом, а просто исчез из его поля зрения; и что грубо высеченные символы на стенах указывали вверх, как будто тоннель прорывали снизу.

В конце концов Оуэн добрался до ниши в стене и увидел, что в ней стоит запертый, круглый сундук. Он сдвинул сундук, за которым обнаружилось гнездо пауков. Они пробежали по рукам Оуэна и исчезли в темноте. Сундук был чуть меньше метра в диаметре, и тяжелее, чем казался; но Оуэн легко поднял его и быстро перенёс по тоннелю, затем вниз по холму и разместил на заднем сиденье машины, а затем вернулся на Виктория-Роуд.

Под бледной луной Оуэн взял деревянный сундук и поспешил с ним в гостиную. Он начал поворачивать странный шарнирный рычаг на крышке таким образом, который был для него каким-то образом очевидным; но напряжение, которое он претерпел, принесло свои плоды, и рычаг встал на нужное место.

В этот момент зазвонил телефон, и Оуэн проснулся.

Итак, это был сон! Затем в глазах у него прояснилось, и он обнаружил себя стоящим в гостиной рядом с телефоном и близко к круглому деревянному сундуку.

На данный момент Оуэн мог только броситься к телефону, который внезапно стал его единственной опорой для сохранения рассудка, хотя что-то ненадолго попыталось удержать его. Оуэн схватил трубку.

— Оуэн? Итак, всё-таки вы в порядке? — произнес облегчённый голос доктора.

— Нет, не в порядке, — выдавил из себя Оуэн. — Это снова случилось… принёс что-то обратно… теперь в комнате…

Будучи неспособным сказать что-то ещё, Оуэн бросил трубку.

Внезапно он почувствовал желание подойти к круглому сундуку, поднять крышку и посмотреть, что лежит внутри. Одна его рука уже дёргалась в ту сторону. Оуэн яростно ударил кулаком по столу, вызвав такую боль, что она заглушила позыв идти к сундуку.

Он сконцентрировался на пульсирующей руке, но его прервал нетерпеливый стук во входную дверь. Оуэн поплёлся в прихожую и неповрежденной рукой открыл дверь доктору Нэшу.

(Посмотри на этого ублюдка! Он говорит, что ты одержим, но ведь ты знаешь, что он на самом деле имеет в виду, не так ли? Что ты шизофреник… Выгони его, быстро! Не позволяй ему лезть тебе в голову!)

— Скорее… наверху, ради бога! — закричал Оуэн. — Разбейте тот пентакль, что бы ни случилось!

Доктор Нэш помедлил немного, уставившись на Оуэна, потом пригляделся повнимательнее. Что он увидел, Оуэн так и не узнал, но доктор оттолкнул его и побежал наверх. Раздался звук бьющегося стекла, и что-то как будто вышло из Оуэна; тень, которая вспорхнула к потолку. Бормоча, она постепенно растаяла. Оуэн почувствовал сильную усталость, и желание открыть сундук исчезло.

Доктор озабоченно поспешил в прихожую.

— Где та… вещь, которую вы привезли?

Оуэн отвёл Нэша в гостиную, и они встали перед сундуком.

— Что нам с ним делать? — спросил Оуэн.

— Полагаю, его нужно сжечь, — ответил Доктор Нэш. — И я не думаю, что будет лучше, если мы откроем его, хотя не знаю, что внутри.

— Да, — согласился Оуэн, содрогнувшись, и потащил сундук в прихожую. — Что-то было вырезано над ним там, где я его нашёл. Не совсем паук, не совсем змея, и у него было лицо. Давайте, ради бога, вытащим его отсюда.

Они вынесли сундук в сад за домом, облили бензином и подожгли, встав наготове с кочергами в руках на тот случай, если кто-то будет вырываться из пламени. Но из сундука выпала только длинная белая конечность, когда крышка изогнулась, а затем содержимое стало пузыриться. Нэш и Оуэн наблюдали за костром до тех пор, пока ничего не осталось, кроме пепла, который сдуло ночным ветром. Затем они поехали в Гладстон Плейс и боролись со сном, пока не настало утро.