Казанские "Тандерболты" (ЛП)

- Спасибо вам, доктор!

- Вон тех сержантов благодарите. Я не видел ничего столь же смелого, как их поступок. Теперь быстро поговорите со своей девушкой, и мы её забираем.

- Миша, я облажалась, - потом Лиля вспомнила, с кем говорит. - Ошиблась, то есть. Я собиралась застрелиться, чтобы не гореть заживо.

- Я знаю. Как ты думаешь, зачем мне пистолет? - он похлопал по "Кольту 1911" в подмышечной кобуре. - Явно не для того, чтобы расстрелять из него всю гитлеровскую армию.

Эдвардс присел и взял её за руку. Перчатки защитили пальцы, но на запястьях была несколько мелких ожогов.

- По крайней мере, ты в безопасности. Доктор говорит, у тебя сотрясение, но всё будет в порядке. Они оставят тебя в госпитале.

Он посмотрел, как её укладывают в машину и увозят в госпиталь авиабазы. Теоретически это было американское учреждение, но у русских, при некоторой примитивности медобслуживания, оказалось удивительно много людей, обученных оказанию первой помощи. Поэтому лёгкие травмы и первичная обработка сами собой перешли к русским, а американские госпитали принимали более тяжёлых пациентов. Как только скорая покинула полосу, Эдвардс вернулся к непонятным сержантам.

- Даже не знаю, ребята, что вам сказать. "Спасибо" кажется совершенно недостаточным.

- Это наша работа, сэр. Я сержант Кидд, а это сержант Уинт. Мы "Морские котики", наша часть задачи в том, чтобы найти и передать другим наилучшие способы спасения экипажей из аварийных самолётов. Сегодня мы поняли, что кто бы ни проектировал Як-9, он очень не любит лётчиков. Из него почти невозможно выбраться, не пострадав.

- Сегодня нам повезло, - Уинт поднял глаза от заметок. - У этой толстой лётной куртки с большим смешным воротником огнестойкость даже лучше, чем у наших рабочих комбезов. Гвардии капитану Литвяк хватило силы духа поднять воротник и прикрыть лицо. Мы это записали как первый совет. Второй - если подбит на "Яке", не жди и прыгай. А то с двумя баками по бокам и одним впереди очень быстро поджаришься.

- А ведь я вас знаю, - вспомнил Эдвардс. - Вы написали брошюру, "Как сбить "Тандерболт". Практическое пособие". Она спасла не одну жизнь.

- Рады слышать, - смутился Кидд. - Если вы хотите знать, как нас отблагодарить, то... в общем, это и так очень важная работа правительственного уровня. У нас есть всё что требуется. Но мне и Уинту нужно попасть в Железногорск. Мы должны были явиться туда ещё несколько дней назад. Люди, заведующие Воздушным Мостом, беспокоятся, что может произойти авария перегруженного C-54. Хотят заранее знать, что сделать, если это случится. А мы до сих пор тут сидим, но уже отвадили двоих от этого самолёта. Одного генерал-майора, и какого-то капитана второго ранга британского флота. Генерал с понятием, просто пожелал нам удачи. А британец взбесился. Вряд ли он нам такое простит.

Пенсильвания, Хеллертаун, Спрюс-стрит 548, дом Эдвардсов

- Дорогая, я дома, - Уильям Эдвардс бережно повесил уличный плащ. Когда появилось нормирование одежды, он сразу понял, что нового долго не увидит. За плащом последовала шляпа.

- Пришёл пакет из России, - Элис Эдвардс положила конверт прямо на столик прямо перед собой, чтобы они могли открыть его вместе. У неё было ощущение, что там есть фотографии новой девушки их сына. Персоны, к которой мать всегда будет относиться с подозрением. Она уже проверила заклейку. Её сердце перестало колотиться, едва она увидела пометку, что всё в порядке. Уильям открыл пакет и вытряхнул содержимое. На столик выпало длинное письмо. Они его внимательно прочтут, прежде чем положить к остальным. Между двумя тонкими дощечками было зажато несколько фотокарточек. Уильям, несостоявшийся плотник, сразу отметил красивый, причудливый рисунок и узнал превосходную сибирскую сосну.

- Ой, ну разве она не симпатяжка? - воскликнула Элис, взяв фотографию. На снимке Лиля выбиралась из кабины своего "Яка", смотря прямо в камеру.

- Кажется, хорошенькая.

Про себя Уильям в этом усомнился. Во всяком случае, под мерки американского среднего класса она не подходила. На войне женщина не может выжить, оставшись "хорошенькой". На другом фото, сделанным профессиональным фотографом крупным планом, она выглядела не просто симпатичной, а действительно красивой. Одновременно камера передала её безжалостный взгляд. Не хотел бы я, чтобы за мной такая охотилась.

- Хорошие снимки. А вот Монти в своём "Тандерболте". Пожалуй, я покрою эти дощечки лаком и сделаю из них рамки для снимков. Мы поставим их на камин, по бокам от часов.

- Отличная идея! Как думаешь, Билл, мы её увидим?

- Конечно. Он привезёт её, как только получит достаточно длинный отпуск, - Уильям сознательно лгал. Его захлестнули воспоминания об окопах Первой мировой. Мы никогда не увидим нашего сына и его девушку. Русский фронт поглотит их так же, как в 1917-м окопы поглотили детей моего возраста. Другое поколение, враг тот же. Во имя всего святого, давайте на этот раз добьём его! - Давай послушаем радио, пока ужинаем, а потом я сяду за верстак и сделаю рамки.

Жена улыбнулась и пошла готовить. Она ещё не совсем привыкла к нормированию, но обоснованно гордилась тем, что даже в таких условиях у неё получались вкусные и сытные блюда. С кухни было слышно, как повизгивает и хрипит настраиваемая радиола.

- ...Мы прерываем эту программу для передачи спецвыпуска новостей. На русском фронте, германская армия убила четыреста восемьдесят шесть американских солдат, взятых в плен около города Канаш. Среди мёртвых есть четыре женщины, армейских медсестры. Президент Рузвельт объявил день траура по нашим соотечественникам. Американские войска, продвигающиеся на Калинино во время контрнаступления в Чувашии, обнаружили брошенные на поле тела. Передаём слово Вашингтону.

Заговорил другой диктор.

- Пока не известны подробности случившегося, но официальное заявление ожидается через несколько минут. Белый дом подготовил краткое изложение для репортёров, зачитанное Стивеном Эрли, пресс-секретарем президента. Пожалуйста, подождите... Нам только что сообщили, что части Экспедиционных войск во время наступления в Чувашии захватили большое количество немецких армейских грузовиков, замаскированных красными крестами, но загруженных топливом и боеприпасами. Передаем слово местным радиоузлам, но как только появятся новости, мы выйдем в эфир.

- Ох ничего себе... - Элис, услышав это, едва не выронила блюдо. - И что теперь, Билл?

- Теперь нам лучше бы закончить войну совсем. Не так, как в прошлый раз.

Индиана, Цицерон, 235-я улица, кинотеатр "Астория"

- Мы можем пересесть ближе к экрану? А то у меня глаза устали, - Энни Нельсон прибегла к обычной девичьей уловке, не желая оставаться на задних рядах.

Рэймонд Сирли мысленно поднял брови и покорился неизбежности. Может, на следующем свидании. Когда они уселись, свет потускнел, но фильм не начался. Вместо этого на сцену вышел управляющий.

- Дамы и господа, мы только что получили ленту кинохроники из России. Правительство просит, чтобы её показали немедленно. Мы сами ещё её не видели, но, учитывая недавнее объявление по радио, догадываемся, что там.

Проектор щелкнул и затрещал. На экране появилось изображение - участок поля с высоким каменным забором. Рядом стояли армейская техника, грузовики, танки. Русские и американцы сосредоточились у входа. Там же были видны и местные мирные жители. Голос комментатора звучал похоронно.

- Дамы и господа, я никогда не думал, что буду озвучивать такую новость. Мы находимся на Русском фронте, в Чувашии, в местности, называемой Колхозный проход. Здесь были обнаружены тела четырехсот восьмидесяти шести американских мужчин и женщин, взятых в плен в городе Канаш. Их расстреляли войска СС, - диктор заволновался. - Нет. Увы, но я не могу назвать их войсками. У солдат есть чувство благопристойности, чувство собственного достоинства. Они уважают своих противников даже во время боя. У тех, кто в ответе за эту резню, нет чести. Они не заслуживают звания солдата, и я сомневаюсь, можно ли их считать мужчинами. Здесь собрались настоящие мужчины, которые собирают тела в машины скорой. Здесь наши русские союзники: солдаты, партизаны и гражданские лица. Есть добровольцы из Красного Креста.