Страница 5 из 21
-Мам, - Саля вновь стояла в дверях родительской комнаты. – Не надо Амина.
Мама непонимающе взглянула на дочь, но через секунду ее лицо посветлело от догадки.
-Да же? И как его зовут?
-Хаджи.
-Он аварец?
-Да, - Саля вкратце рассказала историю их знакомства.
-Ну что ж, - сказала мама, - надо бы пообщаться с его родней, как думаешь?
-А траур?
-Пока сватовство, пока вся эта возня… Нормально, - мама кивнула. – Пусть приходят.
-Спасибо, мам, - Саля подбежала к маме и крепко обняла ее.
Та прижала Салю к груди, провела рукой по волосам:
-Я желаю тебе счастья. Пусть приходят.
6.
Саля и Хаджи сидели на лавочке у берега моря. Погода была теплая, солнышко пригрело так, что девушка сняла куртку. Хотела снять и платок, но Хаджи попросил оставить.
На завтра к маме Сали должны были прийти мать Хаджи и две его тети, познакомиться. Потом, если все пройдет гладко, ее мама расскажет об этом отцу. Если он одобрит выбор дочери, будет назначен день сватовства. В день сватовства Сале наденут кольцо и назначат дату свадьбы. А в день свадьбы Саля окончательно поверит в происходящее.
-Знаешь, как умерла моя тетя? Ее убили, - заговорила Саля.
-Да ты что?! – Хаджи во все глаза уставился на нее. – За что же?
-Она гадала, предсказывала будущее.
Хаджи, казалось, онемел от изумления. Потом пробормотал:
-Да, я помню, читал в газетах.
-Но до смерти она мне тоже кое-что предсказала, - Саля решила поделиться с ним этой историей, сама не зная почему.
-И ты поверила? – ядовито произнес Хаджи. – Ты что, не знаешь, что ходить к гадалкам – харам?
-Как харам? – Саля была сбита с толку.
-Вот так. Аллах запретил обращаться к предсказателям и тем более верить им! Как это там было? – Хаджи на секунду задумался. – «Кто посетит колдуна или гадалку и поверит им, тот отрицает Книгу Аллаха». Кажется, так. Это же прописные истины.
-Но все же ходят.
-Кто все? Я не хожу. Из моей семьи никто не ходит, - он махнул рукой, - «кариес», я же говорю «кариес». Такие большие дыры в знаниях.
-Я не знала.
-Во-во. Этим они и берут. И сами небось не знают, что творят. А может знают. И что она тебе нагадала? Стой, не говори! Не хочу знать… Нет, ладно, скажи, хотя я все равно в это не поверю. Все по воле Аллаха.
-Я и сама уже не верю, - виновато произнесла Саля. – Тем более, что это оказалась неправда.
-Что именно?
-Она сказала, что я выйду замуж за человека, чье имя начинается на К. Видишь? Это же не так, - про Шамиля Саля решила на всякий случай промолчать, тем более что он, как связка с К, отпадал сам собой.
Хаджи уставился на нее немигающим взором, потом со злостью плюнул в песок.
-Зачем я только спросил! Зачем ты сказала?!
-А что случилось?
Он сунул руку за пазуху, достал из внутреннего кармана ветровки паспорт, открыл на второй странице и сунул в лицо Сале.
-Омаров Курбанхаджи Магомедович, - прочитала она.
Хаджи спрятал паспорт и уставился в землю, сжав голову руками. Саля боялась его окликнуть, из головы не шел Шамиль. Что же это будет? Так они сидели минут пять в полной тишине. Наконец Хаджи пошевелился.
-Знаешь, у меня возникла мысль отменить помолвку, - молвил он. – Настолько не хочу, чтобы благодаря мне твоя тетушка оказалась права.
Саля сглотнула ком, подступивший к горлу. Ну нет, так просто она его не отдаст!
-Дело же не в тебе, - как можно более спокойно ответила она. – Если это предписано Аллахом, так и случится. Не ты, так попадется другой на К. И в чем тогда будет разница?
-Мне это мерзко, понимаешь? Вся эта ситуация. Я не хочу быть ее частью.
Он поднялся с лавки.
-Пошли.
С трудом сдерживая слезы, Саля шла за Хаджи, гадая о его решении. Он то хмурил брови, то почесывал щетину на подбородке, то бросал взгляд на море, плескавшееся почти у самых их ног, словно ища у него совета.
«Что же ему сказать, как убедить не отменять помолвку? Шамиль Шамилем, но сейчас мне нужен только он! А все шло так хорошо. Проклятый мой язык… Как я его люблю, как я буду без него?» - Саля снова посмотрела на Хаджи и невольно всхлипнула. Он резко обернулся к ней:
-Ты чего?
Саля разразилась рыданиями.
-Эй, эй… Саля… - она чувствовала, что он пытается заглянуть ей в глаза, поэтому опустилась тут же на песок и спрятала вмиг распухшее лицо руками. Слезам, казалось, нет конца и края. Она знала, что Хаджи пальцем не прикоснется к ней, чтобы, как в фильмах, она могла уткнуться в его плечо и поплакать от души. Да и словами утешать он явно не умел, присел рядом и то и дело неуверенно повторял «Саль, ты чего» или «ну перестань». В конце концов, Саля устала, и понемногу затихла. Поднять лицо она боялась – наверняка вид из фильма ужасов. И, как назло, нет платка.
-На, держи, - она протянула руку, и в ладонь ей опустилась пачка бумажных салфеток.
Кое-как приведя себя в порядок, Саля поднялась с песка, но стоило ей посмотреть на Хаджи, как слезы вновь подступили к глазам.
-Нет, стой, в Дагестане и так полно воды! Что случилось-то? – вновь спросил Хаджи.
-Ну как… - Саля смутилась - неужели это требовало объяснения? - Ты сказал, помолвку отменяешь…
-Я разве так сказал? – искренне удивился Хаджи. – Я сказал, что у меня возникла мысль. И я ее обдумывал.
Помолчав, он спросил, глядя себе под ноги:
-Тебя это так расстроило?
-Да, - еле слышно прошептала Саля, сгорая от стыда. Выдала себя с головой, называется. Осталось только прямым текстом признаться в любви.
-Потому что предсказание не сбудется так скоро или почему?
-Да мне плевать на это предсказание! – воскликнула она. – Я же не знала, что ты – Курбанхаджи, и согласилась выйти за тебя, не так ли?
-Так, - кивнул Хаджи. – Да. Ты права. Извини. Просто я очень не люблю все эти гадания, колдовство. Это все признаки многобожия. Впредь держись от этого подальше, хорошо? Не хочу, чтобы в моей семье кто-то хоть шаг ступил к гадалке.
-Конечно.
-Ты случайно сабаб не носишь? – вдруг спросил он.
Саля вздрогнула, затравленно посмотрела на Хаджи, ответом стал ее взгляд.
-Мда. Он на тебе сейчас? Дай сюда.
Девушка покорно достала из-под горла водолазки сабаб тети, сняла и протянула Хаджи. Он взял черный кожаный мешочек и размахнулся, чтобы кинуть в море.
-Стой! Там же аяты Корана! – Саля перехватила его руку, но через секунду отдернула, словно обжегшись.
-Аяты? – насмешливо переспросил Хаджи и принялся потрошить сабаб. Наконец на свет появилась бумажка с арабской вязью.
-Вот, это же Коран. Его нельзя так выкидывать, даже если ты против сабабов.
-Ба-р-къу-ли-фи-з-ма-к-ма-на… - Хаджи вел пальцем вдоль букв. – Не знаю, что это за язык, но точно не арабский. Кораном тут и не пахнет.
-Как это?
-Я год учил арабский, уж поверь мне. А тетя твоя сколько учила?
Саля рассеянно смотрела на бумажку, в которую верила до сегодняшнего дня. Она полагала, что именно благодаря специальным аятам нашла наконец Хаджи. А оказалось, что это – простой набор букв, который и в море кинуть не жалко.
-Ну что, удаляем кариозных монстров?
-Погоди. Чехол оставь – в память о тете.
-В память о колдунье? Саля, очнись, эти люди – враги ислама! Любую память о них нужно уничтожать, чтобы другие не пошли за ними.
-Это была моя тетя, - сжав зубы от обиды, процедила Саля и протянула руку. – Я уж как-нибудь сама разберусь.
Хаджи подумал немного, потом, покачав головой, протянул ей чехол, заметив лишь:
-В мой дом только не приноси.
Саля спрятала остаток сабаба в карман. Несмотря на то, что это повлекло конфликт с Хаджи, она была рада, что отстояла свое мнение. Она приняла то, что занятие тети Сакинат было грехом и даже большим грехом, но тетя дорога ей была прежде всего как родственница, как неплохой по характеру человек. Может, если бы кто-то вроде Хаджи все ей объяснил, она бы оставила гадание? Она рада была, что Хаджи не стал настаивать на своем. Интересно, что сказала бы мама, узнай она, что будущий зять так отозвался о ее сестре? Остается, надеяться, что родственницы Хаджи менее радикально настроены или, по крайней мере, не скажут ничего лишнего при встрече.