Белая овца (ЛП)

– Пышные церемонии не для нас, – сказала Сиенна. – Мы устроим фестиваль в Менаджери и будем проводить его каждый год в этот день. Выпивка, танцы и веселье от заката, когда наступает Тьма, и до самого рассвета. Или до того момента, пока все не свалятся с ног от усталости и алкоголя.

– Турнир! – радостно выкрикнула из толпы Руби.

Озпин удивленно моргнул.

– Турнир?..

– Н-ну, раз Гриммы теперь мирные, то Охотникам и Охотницам больше нечем заняться. А потому мы должны проводить турниры в честь Бога Тьмы. Бойцы станут соревноваться в том, кто из них более достоин победить ради него, как он победил ради нас Бога Света.

– Мне нравится твое предложение о драках в мою честь, среброглазая.

– Ура! – воскликнула Руби.

Озпин хмыкнул, устало помассировав переносицу.

– А я-то решил, что смогу уже отдохнуть. Хорошо, я свяжусь с Глиндой, и мы вместе подумаем над тем, как изменить Фестиваль Вайтела.

– То есть Охотники теперь – это своего рода жрецы? – уточнила Янг.

– Конечно. Почему бы и нет? – пожал плечами Озпин. – По крайней мере, существуют еще преступники, дикие животные и спортивные мероприятия. Уверен, что Академии найдут себе какое-нибудь новое предназначение. Возможно, через сотни лет люди будут смотреть соревнования в тепле и уюте, вспоминая о том, как их предки использовали эти навыки, чтобы выживать в ужасающих условиях. Может быть, через тысячу лет они и вовсе позабудут о том, что Гриммы когда-то являлись их врагами.

Честно говоря, это звучало просто замечательно.

– Как же я рада, что не доживу до чего-то подобного, – сказала Салем. – Еще раз благодарю тебя, Бог Тьмы. Никогда не забуду того, что ты для всех нас сделал.

– Хорошо. Мне пора уходить, но я продолжу следить за Ремнантом и этими турнирами в мою честь. А когда мой брат восстановится, то я покажу их ему и буду смеяться над его завистью.

Бог Тьмы расхохотался, а его тело начало тускнеть, пока не остался лишь фиолетовый туман, который, впрочем, тоже очень быстро рассеялся.

Небеса вновь просветлели, и пространство вокруг залил свет ярко-красного, вечернего солнца.

– У нас получилось? – спросил Жон. – Мы сделали это?..

– Похоже, что да, – не менее удивленно произнес Озпин. – Или это у него получилось, а мы просто постояли в сторонке.

– Говорите за себя, – усмехнулась Янг. – Мне удалось убедить Бога напасть на другого Бога. Это вершина моей карьеры, так что я подаю в отставку прямо сейчас.

Айронвуд рассмеялся.

– Атлас наверняка пришлет в качестве благодарности за подобный подвиг корзинку с фруктами, ваше высочество. Винтер, – окликнул он свою помощницу, которая тут же оказалась рядом. – Что насчет раненых? Каковы наши потери?

– Никаких, сэр. Лишь несколько переломов, пара контузий и множество синяков из-за того, что людей швыряло по земле. От остального защитила броня. Бог Тьмы… он просто играл с нами. Вряд ли убитые есть и среди членов Белого Клыка.

– Мы для него не представляли совершенно никакой угрозы, – кивнула Сиенна. – Так что и убивать он нас тоже не собирался. Просто не захотел.

– Бог Разрушения не пожелал ничего разрушать…

– Он был скован, – произнес Озпин. – Не одну тысячу лет цель для уничтожения определял именно Бог Света. Но когда он скомандовал убить нас, то Бог Тьмы не пожелал этот приказ исполнять. Вот такой вот маленький и незаметный бунт.

Которого могло бы и не быть, если бы Бог Света не любил настолько сильно всё контролировать.

В каком-то смысле это напоминало побег самого Жона от его матери. У Салем имелись причины сдерживать его порывы, а также искренне беспокоиться о его безопасности, но Жон восстал против нее, не найдя никакого другого выхода из этой ситуации.

А теперь Бог Тьмы сделал то же самое со своим братом.

– И что теперь? – поинтересовалась Сиенна.

– Теперь? А разве что-то должно произойти? – рассмеялся Озпин детским из-за тела Оскара, но тем не менее искренним смехом. – Делайте всё что пожелаете. Расходитесь по домам, ешьте, пейте и веселитесь. Боги освободили нас от проклятья. Не только Салем и меня, но и весь Ремнант.

– Гриммы будут исполнять заключенный моим сыном договор, – улыбнулась Салем, опершись головой на плечо Николаса и обняв его.

Жон постарался не обращать внимание на то, как ее рука исчезла в штанах его отца.

– Атлас тоже будет его исполнять, – произнес Айронвуд. – Я вернусь к Совету и расскажу им о том, что битву пришлось отложить, а мы, Белый Клык и Гриммы оказались вынуждены объединить силы для борьбы с угрозой, которая могла уничтожить весь Ремнант. Посмотрим, кто из них посмеет после этого выступить против мирного договора. Люди их тогда живьем сожрут!

– Если хотите, чтобы мы исполняли эти условия, то в Атласе кое-что должно измениться, – сказала Сиенна.

– Изменится. Но на это потребуется некоторое время. Ни законы, ни тем более людские умы не способны моментально поменяться.

– Мы дадим вам время, генерал, но Белый Клык станет за этими изменениями внимательно следить, – произнесла Сиенна, после чего ее лицо озарилось улыбкой. – А сейчас нам нужно отпраздновать победу.

Ее голос, обращенный к подчиненным, стал громче:

– Сегодня мы отметим первую ночь Фестиваля Тьмы! Танцуйте, пейте и веселитесь!

Члены Белого Клыка поддержали ее слова радостным ревом.

– А пока прошу меня простить, – добавила Сиенна. – Мне нужно пообщаться с одним фавном-ленивцем.

– Только через мой труп! – воскликнула Нора.

– Это очень легко устроить, – хищно улыбнулась Сиенна.

Жон рассмеялся.

– Интересно, что ощущает человек, на которого претендуют сразу несколько женщин? Даже представить себе это не могу.

Янг устало вздохнула, но ответил ему именно Озпин:

– При всем моем уважении, мистер Арк, иногда вы – тот еще идиот, – сказал он, затем повернувшись к Салем. – Думаю, нам всем стоит немного передохнуть. В твоей башне найдутся свободные комнаты?

– Конечно. Я долгие годы готовила их для моих внуков.

Айронвуд слегка приподнял бровь.

– Нас тут почти пять сотен.

Салем недоуменно посмотрела на него.

– И что?..

***

Они это сделали.

Они и вправду это сделали.

Жон со стороны наблюдал за тем, как все праздновали их победу. Громче всего вели себя Нора с Сиенной, всё еще спорившие из-за Рена. Тот разговаривал с Вайсс и не обращал абсолютно никакого внимания ни на них, ни на завистливые взгляды Сана, пытавшегося пообщаться с Блейк, в чем ему активно препятствовала Илия. Янг смеялась, глядя на них и тыкала Блейк пальцем в щеку, Пирра с Руби с удовольствием следили за этим, а Эмеральд просто расслабленно сидела в уголке.

Жон понятия не имел, чем занимались члены Белого Клыка и солдаты Атласа, но доносившаяся сквозь несколько этажей грохочущая музыка давала некоторую пищу для размышлений.

Сегодня никто не погиб, так что печалиться было не о чем. А со временем случайные встречи на этом празднике вполне могли перерасти, например, в крепкую дружбу. Как и сказал Айронвуд, изменения наступят далеко не сразу, но когда они все-таки появятся, то к ним уже будут готовы.

– Поверить не могу, что у нас получилось раз и навсегда покончить со всеми проблемами…

“А ты разве не надеялся, что так и произойдет?” – спросил Реми.

– Нет. Я мечтал о чем-то подобном, но думал, что всё это так навсегда и останется лишь мечтой.

– Разговариваешь с Реми? – поинтересовался новый голос.

– Руби?

Жон повернулся к ней, оценив смущенную позу со сцепленными за спиной руками и улыбку на лице, которую не портил даже полученный в бою синяк под глазом.

В конце концов, подобная мелочь никак не могла помешать Руби Роуз радоваться жизни. Да и в те времена, когда она только открыла свое Проявление, ей наверняка доставалось еще сильнее.

Руби помахала рукой.

– Привет?

– И тебе привет, – тоже помахал ей Жон, как бы глупо это ни выглядело со стороны. – Надоела вечеринка?