Белая овца (ЛП)

Салем слегка прищурилась.

– Ты считаешь, что во всем виноваты именно Боги?

– Я не знаю.

– Зато я знаю, – произнес Николас, сжимая ладонь Салем. – Если позволите, то ваша трагедия возникла в результате недопонимания. Никому из вас не хотелось, чтобы в ходе вашей ссоры пострадали дети. Из известной мне информации я могу сделать вывод, что больше всех тут виноваты именно Боги.

– Но ведь как раз я обманула Бога Тьмы, – заметила Салем.

– Это же Бог, – фыркнул Николас. – Если он позволил себя обмануть, то это его проблемы. Ты была женщиной, горевавшей о смерти своего возлюбленного. Боги сами разрешили людям приходить к ним с просьбами. Разумеется, Бог Света имел полное право отказать тебе в исполнении твоего желания, но никто не запрещал попытать удачи у Бога Тьмы.

– Насколько я понимаю, наказание последовало не за дважды загаданное желание, – сказал Озпин, – а за вызванный этим конфликт между Богами.

Николас слегка приподнял бровь.

– А она их что, заставляла драться? Может быть, стравливала друг с другом? Бог Тьмы пожелал тебя оживить, а Бог Света оказался недоволен подобным решением. Салем в их конфликте вообще не участвовала. К драке они перешли сами. Но честно говоря, включать в свои разборки посторонних им всё же не стоило, – произнес он, наклонившись немного вперед. – В некотором роде вы являлись их детьми, так что вся эта ситуация мало чем отличалась от вашей собственной. Вот только вы осознали свою вину, в то время как Боги спокойно переложили ее с себя на вас.

– Я подговорила Королевства напасть на Братьев, – сказала Салем.

– После того как Боги прокляли тебя на вечное существование и невозможность воссоединиться с любимым. Кроме того, они вернули его к жизни, а затем раз за разом убивали прямо у тебя на глазах. Неужели после чего-то подобного они ожидали благодарности? – воздел руки Николас. – Ты собрала армию, что оказалось бы попросту невозможным, если бы все их любили и уважали, но они уничтожили человечество, лишили его остатки магии и сказали, что разочарованы. Разочарованы твоей неправильной реакцией на устроенную ими пытку и наложенное на тебя проклятье. Это больше всего напоминает ребенка, который посреди игры забирает свой мячик, потому что начинает проигрывать.

– Если ты пытаешься убедить меня в том, что Боги далеко не так идеальны, как им самим кажется, то тратишь время зря, – сказал Озпин. – Любое уважение к ним я уже давным-давно утратил.

– А я их и вовсе ненавижу, – кивнула Салем.

– Тогда, может быть, хватит плясать под их дудку, а? – спросил Николас, снова беря жену за руку. – Они разрушили вам жизнь и продолжали делать это в течение долгих столетий. Но сейчас у вас появился шанс оставить всё позади и просто начать жить дальше. Разве оно того не стоит, Салем? Разве тебе не хочется плюнуть им в лица?

Та вздохнула.

– Ты всегда знал, как меня убедить…

Озпин усмехнулся.

– А я бы не пришел сюда, если бы не желал так поступить. Более того – я начну первым.

Он поднялся на ноги и откашлялся.

– Салем, я хочу извиниться перед тобой за то, что подвел и тебя, и нашу семью. Мне нужно было поговорить с тобой, рассказать всю правду гораздо раньше и больше верить в тебя.

Она заметно напряглась, стараясь не смотреть Озпину в глаза.

– Милая? – окликнул ее Николас.

– Я… ладно, – вздохнула Салем, тоже поднимаясь на ноги. – Я принимаю твои извинения и тоже прошу прощения. Это не вернет нам наших детей, но ты об этом уже говорил. Мне не стоило настолько сильно сердиться и предлагать всяческие глупости вроде окончательного уничтожения человечества. Ничего такого я делать больше не собираюсь.

Озпин почувствовал, как с его плеч свалился немалый груз. Разумеется, это было всего лишь метафорой, но ощущался этот груз так, словно являлся самым что ни на есть физическим и действительно существовал в реальности.

Впервые за многие сотни лет он засмеялся – не просто вежливо хихикнул, а именно весело рассмеялся.

– Но должна сказать, что Николас гораздо лучше тебя в постели.

Смех тут же затих.

– Тебе обязательно нужно было об этом говорить?

– Не забывай, Озма, что последнее слово всегда должно оставаться за мной.

Озпин устало потер переносицу.

– Ладно. Наверное, я это заслужил. Но что мы станем делать теперь, когда нам больше нет никакой нужды сражаться друг с другом?

– Можешь делать всё что захочешь, Озма. Мой сын выразил желание занять мое место, так что я с радостью уступлю ему трон. Земли Гриммов вновь открываются миру, и объем предстоящей работы просто ошеломляет. Вот только у меня нет ни сил, ни терпения вновь заниматься чем-то подобным.

– Как и у меня, – поспешил вставить Озпин на тот случай, если Салем намекала на помощь ее сыну с его стороны. – Мне кажется, что мистер Арк отлично справляется со всеми делами. Да и окружают его весьма неглупые и всегда готовые поддержать все его начинания люди. Честно говоря, я просто не представляю, чем мне теперь заняться. Пожалуй, просто позволю Оскару жить так, как он пожелает. Хотя с этим проклятьем, которое лежит на нас обоих…

– Цикл будет продолжаться и дальше. Мой муж состарится и умрет, а я – нет. Затем начнут уходить мои дети и внуки. Теперь я понимаю, что люди не созданы для того, чтобы жить вечно… – тут Салем слегка прищурилась. – А вот чего я не понимаю, так это причин существования проклятья. Оно ведь должно было держаться до тех пор, пока я не осознаю и не приму предназначения жизни и смерти. Но разве это не произошло, когда я попыталась убить себя, прыгнув в то болото? Или сейчас, когда мне хочется состариться и умереть вместе с Николасом?

Если кто-то из них и ожидал вспышки магической энергии от снятого проклятья, то наверняка остался разочарованным. Кроме сброшенного с плеч груза, Озпин никаких изменений в себе так и не заметил. Да и раз уж он не являлся в полной мере живым, но до сих пор еще не умер, то проклятье наверняка продолжало действовать.

– Я… я не знаю, как оно вообще работает, – честно признался Озпин. – Когда Боги его наложили, я ожидал, что оно пропадет в тот момент, когда ты всё осознаешь.

– Именно об этом я и говорила, – кивнула Салем.

– Может быть, существует какое-то другое условие? – предположил Николас.

– Разумеется, существует, иначе проклятье уже было бы снято, – хмыкнул Озпин.

– Ты в этом уверен?

– Проверять нечто подобное я бы не рискнул, – пожал он плечами. – Если только ты не хочешь попытаться убить кого-нибудь из нас прямо здесь и сейчас. Но тогда подумай об Оскаре.

“Да”, – отозвался тот. – “Пожалуйста, не надо забывать обо мне…”

– Нет, мы не будем никого убивать, – произнес Николас. – Существует еще как минимум один способ убедиться в его наличие или отсутствии.

И Озпин, и Салем недоуменно посмотрели на Николаса.

***

– Как это типично, – усмехнулась Синдер. – Дарить подарок, а потом просить вернуть его обратно.

– Сестра, – одернул ее Жон. – Веди себя хорошо.

– Я никогда не вела себя хорошо, Жон. И хорошей тоже никогда не была.

– Наверное, именно поэтому Эмеральд теперь служит Вайсс, а не тебе.

– Пожалуйста, не приплетайте меня сюда, – тут же впала в панику упомянутая им девушка.

– А Меркури сейчас работает вместе с Вельвет, – добавила Руби.

У Жона имелось некоторое представление о том, как именно Меркури ‘работал’ с Вельвет, но поправлять Руби он не стал. Услышав рассказ Пирры о встрече с этой парочкой, Жон мог лишь пожелать им счастья.

– И с Меркури, и с Эмеральд я разберусь как-нибудь потом, – произнесла Синдер, заставив вновь упомянутую девушку нервно сглотнуть, а Вайсс – закрыть ее собой от возможной угрозы. – Что же касается Реликвии Знания… то тут выбор остается за тобой. Я вообще не понимаю, что именно здесь делаю. Уж точно не переворачиваю мир вверх тормашками.

– Твое предназначение – сидеть с детьми, – сказал Тириан. – Когда у принца с принцессой они появятся, то ты, Синдер, будешь с ними нянчиться. Вечно.