Шкатулка

Я слышал ее слова, хотя вслух она не произнесла ни единого звука. Я ощущал ее мысли, слышал, чувствовал. Да и какая разница, говорит человек, или думает. Главное, чтобы его слышали и чувствовали. Тогда все в прядке. И на душе, и в сердце.

Бабушка отстранилась и медленно пошла вдаль, постоянно оглядываясь, махая мне рукой и крестя по дороге. Я помахал ей в ответ, смахнул слезу и обернулся к моим провожатым. Они молча стояли и ждали моего возвращения. Я вновь обернулся к бабушке, но, как это ни странно, она уже исчезла из виду. Тут на удивление все быстро появляется и исчезает… Но, кажется, меня это уже не пугает.

Марк и Юна увлекали меня все дальше и дальше. Вдали показалось что-то, напоминающее город. Сначала я шёл молча, зная, что что-то спрашивать у своих спутников бесполезно, но не выдержал тягостного молчания и решился заговорить.

- Друзья мои, может, вы мне все же что-то объясните?

- И что же ты хочешь, - откликнулся Марк?

- Да, хотя бы, понять, где я, зачем и куда мы идем?

Они переглянулись, что-то быстро прошептали друг другу, после чего Юна сказала:

- Ну, хорошо, кое-что мы тебе объяснить сможем. Во-первых, ты находишься, как бы это сказать, в другом мире. Назовем его пока параллельным. Как и зачем ты сюда попал, пока мы сказать не можем, но очень скоро ты все узнаешь. Мы – его жители и помощники… ЕГО. Об этом тоже позже. То, что ты встречался со своими близкими, ну, это, так сказать, уже обычай, что ли, заведено так у нас. Это для того, чтобы ты не чувствовал себя покинутым в этом мире, одиноким. Мы показали тебе, что, если уж твои близкие прекрасно себя здесь чувствуют, то и тебе абсолютно нечего бояться. А сейчас мы идем в город. Называется он Мидлтон. Только не старайся понять, где он находится на карте. Если у него и есть близнец по имени, они абсолютно ничем не похожи. Мы хотим показать тебе город, людей, жизнь. Вполне возможно, тебе придется тут остаться жить.

- ???? Как жить? Я, вообще-то планировал вернуться домой. У меня там жена, если вы не в курсе. Хотя, вряд ли. И работа, друзья, свой город и свои планы, в конце концов!

Ребята понимающе посмотрели друг на друга. Мне казалось, что еще немного, и кто-то из них покрутит пальцем у своего виска. Они явно принимали меня за идиота.

- Может, я, конечно, и похож на идиота, но, все-таки я хочу домой и требую объяснить мне, почему я должен шататься с вами по этой пустыне, жить в каком-то неизвестном городе в каком-то параллельно - перпендикуляром мире, терпеть кошмары и ужасы? Ради чего?

- Ну, вот ты и не выдержал, - сказал Марк. Не волнуйся так. Тут это не принято. В городе жизнь очень размеренная и мирная. Никто не волнуется, не переживает и только наслаждается существованием.

- Прямо, рай какой-то, - не выдержал я.

Ребята прыснули со смеху.

- Ты почти угадал. Только Мидлтон – это нечто среднее между, как ты выразился, раем, ну и, наверное, адом. На то он и Мидлтон! Понял теперь?

- Ну... Вроде бы, немного, - промямлил я, только, чтобы не казаться полным придурком.

- Сейчас мы уже почти дошли до города. Мы приведем тебя в дом, в котором ты будешь жить. Тут Марк осекся, увидев мое негодование, и добавил:

- Извини, остановишься. Так вот, ты познакомишься кое с кем, кое-кого встретишь из знакомых. Уверяю тебя, скучать будет некогда.

- И надолго я здесь?, - взмолился я.

- ОН решит, - ответил Марк.

- Господи, да объясните мне, наконец, кто такой ОН? Царь? Бог? Правитель страны, губернатор, мэр?

Марк и Юна буквально захлебнулись от смеха. Опять смешливые попались!

- Ну, и что тут смешного?

- Да нет, ничего, все в порядке. Просто ты удивительно точно ЕГО охарактеризовал. Точнее некуда! - и они вновь закатились заразительным смехом. Они ржали так искренне и смешно, что я, волей-неволей сам улыбнулся, и настроение мое постепенно стало приходить в норму.

- Ааааа! Черт с ним! Будь что будет! Ведите, куда хотите!

Юна резко обернулась и очень серьезным и отчетливым голосом промолвила: - Очень тебя прошу: раз и навсегда забыть это имя! Навсегда!

- Да что ж тут такого? Все так говорят!

- Это у вас так говорят. И зря. Не понимают последствий. Если ТАМ ты был еще далеко, то ЗДЕСЬ ты можешь быть им услышан. Тогда последствия будут необратимыми, и мы тебе ничем не сможем помочь.

- Это в смысле ч…, ну, понятно. А что же со мной может случиться? Я действительно немного струхнул.

- То, что происходит со всеми грешниками. Будем говорить так, ты попадешь немного в другой город. Если, конечно, его можно так назвать.

- И как же он называется?

- Айдтаун. Но лучше тебе это слово вслух не произносить. Ты, вообще-то Библию хоть раз читал?

Мне стало жутко неудобно. Сколько раз я говорил себе, что надо бы прочесть, но каждый раз, когда я пытался это сделать, меня охватывала жуткая скука, и сразу тянуло в сон. Стоит только вспомнить, кто кого родил, и мне, откровенно говоря, становилось уже страшно скучно, как будто меня заставляют считать звезды на небе.

– Только в детстве. Забавную, - потупил я взгляд и, наверное, покраснел.

- Ну, хоть забавную! Считай, что частично ты реабилитировался.

Я не стал уточнять, в чем именно я реабилитировался и перед кем. Просто, где-то в глубине живота стало очень холодно и противно, и это мерзкое ощущение моментально передалось голове. Голова испугалась и вернула это чувство бумерангом обратно в живот. Тот съежился, прихватив спазм, и дал команду голове на резкое вмешательство. Та, не выдержав позорного поведения брюха, включила язык и умоляюще произнесла: - Ребята, мне нужно в туалет!

- Вот те на! - Как бы, удивился Марк, - ну ты и придумал!

- Я что же тут такого? С кем не бывает? Будто бы у тебя этого никогда не было?

Марк задумался. – А, ну да, лет 700 назад было, помню.

- Хорошая у вас, конечно, жизнь. Длинная. И с продуктами, видимо, все в порядке? Я безмерно рад. Но сейчас я смогу проявить свою радость несколько иначе, и мне, почему-то кажется, что это вам не понравится. Тем более, ей! - Я кивнул на Юну.

- Хорошо, хорошо, сейчас, - сказал Марк и быстро поднял свой мизинец с нарисованным (или выколотым?) колечком. Кольцо внезапно стало светиться изнутри, а потом, и снаружи. Мизинец Марка обвел круг вокруг моего многострадального живота, потом коснулся моего лба. Как будто маленькая молния ударила мне в виски… и тут же боль прошла, стало как-то, на удивление, легко. Настроение стало таким, что захотелось всех расцеловать, закружить в танце, прыгать от непонятно откуда свалившегося счастья. Эдакое состояние полупьяного юродивого, нашедшего копеечку.

- Ну вот, вот и слава Богу! - Немного опешив, промолвил Марк. – Хорошо еще, что вспомнил. Как это… делается. Юна все это время смотрела на нас совершенно непонимающими круглыми светло – голубыми глазами. Наконец, выдавила: - Это… что это с вами? И чего это как делается?

- Юна, успокойся, все нормально. Ты этого, слава богу, уже (или ещё) не помнишь. Я тебе потом как-нибудь расскажу. Идем уже! Точнее, мы уже практически пришли.

Я оглянулся вокруг. Хм, веселенькое местечко. Мы стояли посредине мощеной улицы, дома вокруг выглядели точно, как из сказки. Практически все с красной черепичной крышей, разрисованные фасады, причем каждый по-своему. Присмотревшись, я понял, что каждый дом – это, либо какая-то сказка, либо просто сказочный персонаж, удивительные нереальные животные, птицы и рыбы, картинки из какой-то… Ах да! Конечно же! - библейской жизни, святые, святые, ангелы. Демонов, однако, я не заметил. Видимо, действительно, нечего его поминать и всуе, и по делу. Надо будет запомнить. Все эти небольшие, но очень уютные домики утопали в зелени и цветах. Заборов не было, машин, кстати, тоже… Странно. Кое-где виднелись простенькие велосипеды и самокаты. Никакого запаха бензина или гари. Пахло чем-то очень приятным и пряным. Точно – сиренью и, возможно, чередой или зверобоем, мятой и мелиссой. Я не очень в этом силен. Но весь этот колорит с пьянящим и расслабляющим запахом создавал некую идеальную ауру. Хотелось здесь жить, творить что-нибудь прекрасное, радоваться окружающему миру и любить ближнего. Видя, какое впечатление на меня произвела новая обстановка, Юна сказала: - Вот видишь, как все хорошо? Я же тебе говорила, что бояться не надо. Мы уже почти пришли, вон там, за углом твой дом.