Страница 9 из 12
По дороге домой в машине родители разговаривали со мной очень откровенно: фильм четко дал нам понять, что эта профессия может быть очень жестокой. Они еще раз напомнили мне, что я свободна в своем выборе и что только я могу решить, что я хочу или не хочу делать. Что я никогда не должна мириться с плохим отношением ко мне со стороны других людей. Что они всегда будут рядом и я могу звонить им в любое время дня и ночи. «Ну, желательно, конечно, днем».
Папа пытался все превратить в шутку, но я уже начинала чувствовать этот электрический разряд, зарождающийся глубоко внутри меня. Тот же самый разряд, из-за которого я перестала спать накануне вступительных экзаменов. В действительности с этим чувством я была знакома всю свою сознательную жизнь. Это была та самая колющая как ножом тревожность, которая поселялась где-то в моем желудке и никак не хотела уходить. Та же тревожность, что выворачивала меня наизнанку в начальной школе, что помешала мне вернуться в лицей и что постоянно требовала от меня быть во всем и везде лучшей, чтобы люди выбирали меня, любили меня и оставались со мной.
Страх. Этот чертов страх. В тот вечер я почувствовала, как он вцепился в меня своими клешнями, и поняла, что только он и никто другой будет моим неотступным спутником до самого Нью-Йорка.
Три яблока в день
Вместе с мамой, Леопольдом, дедушкой и бабушкой я уехала в Марсель. Папа должен был присоединиться к нам на следующей неделе, в то время как Алекс решил отправиться вместе со своими друзьями на фестиваль в Байонне.[3] У нас были каникулы, поэтому на повестке дня стояло исключительно хорошее времяпрепровождение и получение удовольствия от общения друг с другом. Ну, может быть, за редким исключением, поскольку у меня было небольшое «домашнее задание на каникулы». Для начала Себ и Фло настаивали, чтобы я проявляла больший интерес к прочтению модных журналов и отмечала для себя позы и выражения лиц моделей, имена и стиль работы дизайнеров, визажистов и парикмахеров. Благодаря этому я должна была получить самое правильное представление о том, что от меня в действительности ожидали. Затем я должна была отработать походку, четко следуя инструкциям Эвелин: мышцы лица и плеч расслаблены, пальцы свободны, чтобы руки не напоминали пластиковых кукол из конструкторов Playmobil, бедра плавно перемещаются, тело всегда выпрямлено, взгляд направлен вдаль (создавая эффект убийственного взгляда), одна нога встает четко впереди другой, как у большой старой лошади. Я отрабатывала походку, вышагивая по краю бассейна, что дополнительно подстегивало передвигаться с осторожностью кошки, но всегда придерживалась теневой стороны, чтобы не загореть.
Наконец, я должна была продолжать работать над сбросом веса, чтобы влезть в знаменитый 32-й размер, о существовании которого до появления в моей жизни Elite я даже не подозревала. До настоящего момента я справлялась с поставленной задачей просто безупречно: три яблока в день, тщательно отобранные, исходя из красивого цвета и аппетитных размеров плода. Перед каждым приемом пищи я брала красивую тарелку и раскладывала на ней неизменное содержимое своего меню со все возрастающим артистизмом: в форме мозаики, в форме солнышка, в форме малюсеньких кубиков или тончайших ломтиков. Все ради того, чтобы медленно насладиться вкусом, откусить небольшой кусочек и тщательно пережевать его, перед тем как проглотить. Я также пила несколько (но в то же время не слишком много) чашек кофе в день и огромное количество пепси макс (потому что на вкус это было вкуснее диетической колы, а пузырьки давали ощущение наполненности желудка)… И больше ничего. Первые несколько дней я испытывала голод, но не такой, с которым нельзя было бы справиться. И очень скоро я стала ощущать себя намного легче и намного сильнее, как спортсменка, показавшая прекраснейшие результаты в соревнованиях. В течение всего одной недели мне удалось скинуть почти два килограмма. В действительности похудение было не таким уж и сложным делом!
Но в Марселе все несколько усложнилось. Поскольку делать мне было особо нечего, кроме как думать о грядущем будущем, голос Фло неустанным эхом раздавался в моей голове: «При таких параметрах ты никогда не влезешь в одежду». Именно в этот момент мой организм начал все громче заявлять о своей усталости от яблок. Иногда я заменяла их другими фруктами, но откуда мне было знать, какое точно количество калорий в них содержалось? Может, в половине дыни или лукошке клубники их было намного больше? Более того, у меня начались постоянные боли в желудке. Я даже не догадывалась о том, что употребление в пищу исключительно сырых фруктов может привести к таким симптомам. Я списывала все на тревожность, поскольку переживаемый мною страх заполнил полностью вакуум и тишину каникул, как будто я открыла заглушки огромной трубы и клубы отвратительной, тяжелой тревоги тут же просочились и забурлили внутри всего моего тела. И мне надо было усиленно сражаться, чтобы не задохнуться от этого.
Пришли результаты вступительных экзаменов в Институт политических исследований: я провалилась. Двери других учебных заведений также начали закрываться передо мной одна за другой. Я позвонила в Лицей Фенелона,[4] Лицеи Генриха IV[5] и Людовика Великого,[6] чтобы уточнить, могу ли я приступить к занятиям с опозданием на год. Везде мне ответили одно и то же: «Нет, не можете, но ничто не мешает вам заново подать документы на зачисление и сдать экзамены в следующем году». На этот раз жребий действительно был брошен: у меня не было другого выхода, кроме как преуспеть на том пути, по которому меня направила сама судьба.
Если я провалюсь в Нью-Йорке, мне больше не на что будет рассчитывать.
Раз уж я оказалась не настолько умной, оставалось только одно – быть красивой. Я подписала контракт с Elite и была полна решимости стать самой лучшей моделью в городе. Безупречной, достойной наивысшей похвалы – в особенности в том, что от меня требовали. Я нацелилась на то, чтобы сбросить еще больше веса, чем было нужно, научиться идеально ходить и сделать все от себя зависящее, чтобы кожа оставалась всегда белоснежной. Я была готова использовать абсолютно все шансы в свою пользу, чтобы сделать ослепительную, стремительную и головокружительную карьеру. Потому что судьба дала мне этот единственный шанс и я просто не имела права не схватить быка за рога.
При условии, что я смогу «влезать в одежду», конечно.
Когда второй день подряд весы упрямо показали мне цифру в 52,9 килограмма и отказались сдвигаться с этой мертвой точки, что регулярно делали с момента начала моей диеты, я не выдержала. Я призналась во всем маме, которая всегда выглядела стройной и хрупкой, несмотря ни на что. В действительности я никогда не разговаривала с ней на эту тему, а она продолжала молча наблюдать за тем, как я изо дня в день ем свои яблоки. Естественно, она сделала все, чтобы меня приободрить. Она сказала мне, что я очень красивая, что я уже значительно похудела с тех пор, как они выбрали меня, и что мне больше не над чем так усердно работать, поскольку на сброс этих крошечных трех сантиметров в бедрах у меня впереди еще целый месяц.
Тем не менее я опять погрузилась в Интернет в поисках информации о диетах. На всех сайтах говорилось о «плато» – периодах, когда твой вес продолжает стоять на месте, несмотря на то что ты продолжаешь строго придерживаться режима питания. Если можно было бы включить немного физических нагрузок, я, безусловно, смогла бы преодолеть это плато, но любой спорт был под запретом. Все же я позволяла себе иногда поплавать в бассейне и всегда ходила за фруктами пешком, чтобы хоть немного потренироваться, – но делала это только в конце дня, когда на улицы опускалась тень.
3
Байонна (Bayo
4
Лицей Фенелона (Lycée Fénelon) – первый парижский лицей, открытый в 1892 году и дающий высшее образование.
5
Лицей Генриха IV (Lycée Henri-IV) – одно из самых престижных учебных заведений во Франции, расположено на территории аббатства Святой Женевьевы.
6
Лицей Людовика Великого (Lycée Louis-le-Grand) – государственное учебное заведение, расположенное в Париже, в самом центре Латинского квартала. Лицей дает обучающимся среднее и высшее образование.