Страница 2 из 30
- Но ты будешь не один, - возразил Пауль.
"Хорошее утешение, ничего не скажешь", - подумал Майк. В самом деле, некоторые из его знакомых тоже оставались на праздники здесь. Но Майк не рвался составить им компанию. Он промолчал.
Пауль подошел к кровати и взял чемодан, приготовленный еще вчера вечером. Глядя на Пауля, Майк страшно завидовал: тот вот-вот уедет. Глупо, но он подумал, что друг оставляет его в беде.
- Твой отец здесь? - спросил Майк.
Пауль кивнул:
- Давно уже. Он разговаривает с Макинтайром.
Пауль был отпетым двоечником. Он не желал учиться и не скрывал этого. Однако его отец был очень влиятельным человеком. В его интересы не входило, чтобы сына выгнали из школы, и он щедро платил - как и родители большинства учеников.
Пауль с сочувствием посмотрел на Майка, пожал плечами, повернулся и медленно пошел к двери, сгибаясь набок под тяжестью чемодана. Там он еще раз обернулся.
- Неужели ты не хочешь пойти поздороваться с моим отцом? Наверняка он обрадуется.
Майк сначала решил отказаться, так как был зол на весь свет, но, поймав взгляд друга, понял, что тот может обидеться.
К тому же Иероним Винтерфельд ему нравился. Отец Пауля, капитан германского императорского военно-морского флота, пользуясь тем, что его корабль стоял у берегов Англии, часто навещал сына. Его полюбил не только Майк, но и все воспитанники интерната. Он выглядел точь-в-точь как прославленный герои: высокий, солидный, с военной выправкой и величавой походкой, всегда опрятно одетый в темно-синюю морскую униформу. Его грудь украшало множество медалей и орденских планок. Хотя внешним видом капитан внушал благоговение, по характеру он был весельчаком и балагуром, всегда готовым дружелюбно пошутить. Он любил при случае рассказать анекдот из жизни моряков или поведать о каком-то своем приключении. Иногда капитан приносил маленькие подарки для приятелей Пауля. А в прошлом году он даже зафрахтовал баркас и пригласил друзей сына на экскурсию в порт.
- Ну как? - спросил Пауль, видя, что его друг все еще колеблется. Взволнованный Майк порывисто встал. "Почему бы и не пойти? - спросил он сам себя. - Быть может, я сумею уговорить его отца провести меня на корабль под видом слепого пассажира?"
Приближение каникул чувствовалось и в кабинете директора. Письменный стол, стоявший в прихожей, опустел. Секретарша Макинтайра, очень прилежная и исполнительная, была по характеру полной противоположностью своему шефу. Эта веселая женщина, любившая пошутить, вечно болтала как сорока, и там, где она появлялась, возникала неразбериха. Собираясь уходить, она уже надела пальто, теплые зимние сапоги и модную широкополую шляпу с вуалью. Как назло, Майк и Пауль именно в этот момент и столкнулись с ней. Секретарша с улыбкой оглядела воспитанников интерната.
- А, господин Винтерфельд-младший, - вежливо сказала мисс Маккрудер. Наверное, ты пришел подслушать, о чем господин директор говорит с твоим отцом? - Она подмигнула Паулю, подошла к письменному столу и в последний раз придирчиво осмотрела, не осталась ли на его полированной поверхности хотя бы одна пылинка, которую она не стерла. - Но у тебя ничего не выйдет.
Пауль и Майк растерянно переглянулись. Они пришли вовсе не для того, чтобы что-то узнать. К тому же обивка на двери в святая святых Макинтайра была слишком плотной. Выстрели за нею даже пушка - и то не будет слышно.
Но тут дверь открылась, и из кабинета вышел директор Андара-Хаус вместе с капитаном Винтерфельдом. Оба были очень увлечены разговором. Придерживая дверь, директор даже смеялся, что случалось с ним чрезвычайно редко. Это уникальное явление стоило того, чтобы обвести красным карандашом сегодняшнюю дату в календаре!
Капитан Винтерфельд, как всегда, выглядел внушительно: белый плащ с меховым воротником поверх парадного мундира, фуражка с золоченой эмблемой, лихо закрученные торчащие усы и, наконец, офицерский кортик под плащом, побрякивающий на каждом шагу. Увидев сына и Майка, он на секунду отвлекся от разговора с директором, приветливо им кивнул и протянул руку, чтобы попрощаться с Макинтайром.
- Ну, до скорого. Встретимся после рождественских каникул.
- Да-да, за это время мы отдохнем и будем в самом лучшем настроении, подхватил Макинтайр. - И не волнуйтесь, пожалуйста. Кое о чем... - он бросил в сторону Пауля взгляд, не предвещавший ничего доброго, - ...мы договоримся.
Пауль поспешно отвернулся к окну, словно увидел что-то интересное. Можно было подумать, что его внимание якобы привлек неизвестный предмет за спиной мисс Маккрудер. Капитан Винтерфельд еще раз пожал руку директору и повернулся к сыну и его другу. Макинтайр остался на пороге двери, но Винтерфельд его уже не замечал.
- Михаэль! - с радостной улыбкой воскликнул он. - Как чудесно, что мы снова встретились!
Майк ответил на твердое пожатие руки капитана и тоже улыбнулся. Но тут Винтерфельд увидел, что Майк явно не в духе. Винтерфельд склонил голову набок и внимательно посмотрел на него.
- Что с тобой? - напрямик спросил он. - Ты выглядишь так, словно не рад каникулам.
"А я и в самом деле не рад", - с горечью подумал Майк, но не произнес это вслух, а только пожал плечами.
- Тебя кто-то обидел? - осведомился Винтерфельд.
- Нет, - ответил Майк.
Но Пауль сразу перебил его:
- Да.
Взгляд отца Пауля метался между сыном и Майком.
- Чему ему радоваться? - заявил Пауль. - Он не сможет на каникулы поехать домой.
- Это правда? - удивился Винтерфельд. - Что случилось?
- Видите ли, - вмешался директор, - вчера пришло письмо из Индии. Судя по всему, там опять неспокойно. Во всяком случае, опекун считает, что для Майка было бы разумнее провести каникулы здесь, у нас, чем отправляться в провинцию, где в любой момент может на чаться гражданская война.
Винтерфельд, нахмурившись, молчал. Он был человеком далеким от политики. Будучи важной персоной в германском флоте, он не побоялся отправить сына в английский интернат и при этом продолжал служить своей стране. Что же касается Майка, то он, конечно, слышал тревожные новости, но не интересовался ими. За последние месяцы в Европе возникли два врага: Германия и Австрия, с одной стороны, и остальные страны - с другой. Ходили слухи о грядущей войне, но Майку они казались преувеличенными.