Проза жизни

- Если хотите, мы можем добыть еще больше, - с готовностью вызвалась Тереска.

Представители закона запротестовали так дружно и с таким пылом, что Тереска даже пришла в замешательство. Перед лицом ее и Шпулькиных очевидных заслуг такая чрезмерная деликатность показалась ей неуместной. В конце концов, зачем разводить церемонии? Опасности для них никакой, зато пользы государству навалом...

Представители закона при виде Терескиной гримасы ощутили серьезное беспокойство. Было ясно как Божий день, что нет такой силы на свете, которая бы воспрепятствовала ее желанию участвовать в операции. При мысли о том, что кроме преступников придется караулить еще и девиц, их охватила паника, а паника, как известно, плохой помощник...

- Ты обратила внимание, на что они наложили нам особый запрет? - довольно ухмыляясь, спросила Тереска, когда они после подписания всевозможных протоколов вышли из отделения милиции. - На железнодорожные вокзалы! А нам с тобой, тупицам, было невдомек, где искать! Раз это контрабанда, значит, ее возят по железной дороге, давно надо было выходить на международные поезда!

- Так ведь они выходят?..

- Но нам нужно, чтобы отличился Скшетуский, а не какие-то другие, верно? А из того, о чем они говорили, ясно, что бандитов переловят с минуты на минуту, и Скшетускому ничего не достанется. Надо срочно ему помочь.

- А дрова? - безжалостно напомнила Шпулька, лихорадочно искавшая аргумент, который заставил бы Тереску переключиться на что-нибудь другое. Тебе требовалось заняться дровами, иначе нечем будет топить.

- Папа договорился, чтобы привезли грузовик отходов с пилорамы.

- Но ведь не везут! Тебе придется ехать за дровами, сама говорила. За корягами.

- О Боже! - простонала Тереска. - Еще только этого не хватало. Ну ладно... Погоди, возьмем сани, ты говорила, что Зигмунт приделал к ним полозья.

Из двух зол Шпулька предпочла дрова, лучше уж самим раскорчевывать лес, чем ловить бандитов. Стол, даже переделанный в сани, вызывал у нее недобрые чувства, но тут уж ничего не поделаешь, не будет же Тереска тащить эти коряги на себе. Пришлось согласиться.

- Только послезавтра, - беспрекословно объявила Тереска. - Завтра покараулим на вокзале, а там, глядишь, успеют привезти обрезки с пилорамы...

Морозные зимние сумерки освещались луной, когда подруги съезжали на столешнице с насыпи, рискуя переломать себе ноги. Шпулька была жутко расстроена.

- Если бы ты мне сразу сказала, что это в деревне за Вилановом, я бы ни за какие коврижки не поехала, - бубнила она в двадцать пятый раз. - Куда угодно, только не туда! Наверняка это где-то рядом с тем чокнутым нахалом!

- И совсем не рядом, немного дальше. А ты думала, коряги валяются на центральной площади? Успокойся, мы к этому шизофренику заходить не будем.

- Да он сам к нам пристанет... Тормози, что-то едет!

Столешница, хоть и преобразованная в сани, от своего норова не отказалась. По наклонной плоскости она съезжала даже неплохо, а по ровной скользкой местности разгонялась будь здоров, зато управлять ею было совершенно невозможно. Спуск с насыпи, да еще в обманчивом лунном свете, жутко их измотал, зато потом дорога была сплошным удовольствием. Подталкиваемая с двух сторон наподобие самоката, колымага легко неслась вперед, проявляя лишь некоторую склонность соскользнуть на обочину.

- Зря эти шоссе делаются выпуклыми, - недовольно проворчала Шпулька.

- Счастье еще, что снег не убирают, - философски заметила Тереска, склонная, в противоположность подруге, во всем плохом подмечать положительное. - Хорошо бы мы выглядели, если бы пришлось тащить этот гроб по асфальту.

- Был бы хоть толк! Опять мы тащимся на ночь глядя, нет чтобы по-нормальному, днем. Неужели нельзя твои репетиторские занятия перенести на вечер?

- Нельзя. Вечера мне нужны. Где ты видела бандитов, которые обделывают свои темные делишки средь бела дня?

- Но ведь ты сейчас не к преступникам едешь, а за дровами!

- Сейчас нет, а вообще выслеживать их надо ближе к ночи. Жаль, что вчера они не привезли никакой контрабанды, вот бы мы сегодня и засекли, как ее прячут.

- Если бы вчера привезли, вчера бы и спрятали. Кто знает, не привезли ли ее сегодня, - проворчала Шпулька, не подозревая, что пророчествует на свою голову. - А вообще переправляли бы груз машиной. Или ты готова гоняться за машиной на этой колымаге?

- Что-то за нами едет, давай посторонимся.

- Лучше совсем съехать, впереди поворот.

По мере удаления от города сани скользили все сноровистей. Подруги, быстро освоив новую технику передвижения, почувствовали себя совсем уверенно и легкомысленно позволили себе рискованную скорость - километров пятнадцать в час.

- Тормози, - забеспокоилась Шпулька, разглядев впереди "поворот смерти".

- О Господи, за нами едут! - панически взвизгнула она. - Сейчас задавят!

- Тормози! - в страхе заорала Тереска. - Сворачиваем!

Со стороны Варшавы неслась легковушка, непрестанно мигая фарами. Шпулька лихорадочно оттолкнулась ногой, правда, чуть позже Терески. Сани вильнули сначала направо, потом влево, и снова оказались посередке, несясь на той же скорости. Легковушка за ними проделала на шоссе замысловатый кульбит. Подруги беспорядочно кидали свой самокат из стороны в сторону, судорожно уцепившись за железную скобу, и вылетели таким манером на поворот.

- Тормози ты! - в сотый раз дико завизжала Шпулька.

- Господи, помилуй! - простонала Тереска.

Прямо перед ними, с правой стороны, внезапно возникла другая машина. Все остальное произошло одномоментно. Тереска топнула каблуком, Шпулька оттолкнулась, санки сделали рывок вперед и одновременно величаво развернулись к правой стороне. Выехавшая из-за поворота машина, перед носом которой неожиданно материализовался какой-то невиданный агрегат, резко сбросила скорость и сделала пол-оборота к противоположному краю шоссе. Автомобиль, едущий из Варшавы, тоже затормозил и тоже развернулся на пол-оборота. Под оглушительный хруст и скрежет машины столкнулись багажниками и застыли.

Тереска и Шпулька свалились в сугроб и тоже застыли, парализованные не только видом катастрофы, но и другим, не менее поразительным зрелищем. Оба автомобиля, повернутые к ним задом, выставляли напоказ прекрасно освещенные регистрационные номера. И номера эти были совершенно одинаковые: WG 5789.