Страница 18 из 20
Было, конечно, любопытно узнать новое о борделях, но полученная мной информация пока никак не помогала найти девушку, которую в декабре 1888 года видел Винсент. Еще на ранней стадии работы я завела файл, в котором собирала обрывки информации об этой таинственной особе. Надо сказать, что женское имя Рашель встречается в наши дни в Провансе крайне редко. Думаю, что в конце XIX века оно было еще менее популярно среди местных жителей, чем в наши дни. Рашель – женское имя, которое дают почти исключительно в еврейских семьях. В Провансе существует еврейская диаспора, хоть и немногочисленная, но в Арле евреев очень мало. В конце XIX века в городе проживало менее ста евреев, и среди евреек я не нашла ни одной женщины по имени Рашель26. Я в очередной раз безрезультатно проверила перепись населения27. За все время, потраченное на поиски Рашель, я не продвинулась ни на сантиметр. Может быть, Рашель переехала из Арля? Но переехать в другой город проститутке было не так-то просто, потому что для этого девушке надо было получать специальный «паспорт». Я «просканировала» подшивку местных газет за десять лет, предшествовавших периоду проживания в городе Ван Гога. В прессе периодически упоминались имена проституток, но ни одной Рашель среди них не было. Я начала создавать список имен и фамилий всех женщин в Арле в возрасте от пятнадцати до сорока пяти, с которыми художник мог быть знаком, но вскоре поняла, что женщин слишком много, и таким путем Рашель я точно не найду.
Потом я решила расширить территорию поиска и внимательно изучить всех проституток Арля. Даже если я не обнаружу среди них Рашель, возможно, найду информацию, которая постепенно меня к ней приведет. Согласно переписи населения 1886 года в Арле проживали двадцать восемь девушек – «рабынь любви». Кроме них в секс-индустрии работали несколько незарегистрированных проституток-индивидуалок. Супрефект предполагал, что во времена Ван Гога в городе было приблизительно пятьдесят проституток28. Большинство работавших проститутками женщин родилось в близлежащих деревнях. Было также несколько проституток из Италии и Испании, но они надолго в городе не задерживались.
Неожиданно мне улыбнулась удача. В документах за 1860-1870-е годы о прохождении проститутками медосмотров я нашла девушку с «рабочим псевдонимом» Рашель. Ее имя упоминалось в течение этого периода времени несколько раз, из чего я могла сделать вывод, что это были разные женщины с подобным псевдонимом. Среди проституток было принято брать себе «рабочие» имена, которое печатали на визитках, которые они приобретали у владелицы борделя. Таким образом я поняла, что на протяжении определенного периода времени в борделях практически всегда была девушка с псевдонимом Рашель. Это, конечно, было просто прекрасно, но я все равно не могла понять, как найти нужную мне Рашель, если это не настоящее, а «рабочее» имя девушки.
Однажды в архивах Арля я нашла книгу, на обложке которой старомодным шрифтом с засечками было написано «Проступки и преступления» (Crimes et Delits)29. Это был полицейский реестр с перечнем всех лиц, совершивших самые разные проступки и преступления в период с 12 июля 1886 года до 10 ноября 1890-го, то есть в то время, когда в городе жил Ван Гог. Среди прочих нарушителей было несколько проституток, арестованных в связи с драками и потасовками. В этом реестре нарушительницы порядка шли под своими настоящими именами, при этом иногда упоминался и их псевдоним. Я добавила имена этих проституток в мой общий файл со сведениями о женщинах этой профессии, долго проверяла и перепроверяла, но не нашла никакой Рашель.
Жизнь многих женщин, имена которых содержались в том файле, была не самой простой и сладкой. По обрывкам собранной в разных местах информации я знала, что часть из них сильно пила, однако главной причиной, по которой они занимались своей профессией, была бедность. Многие из них в раннем возрасте потеряли родителей или остались вдовами, у части из них были дети, которых надо было кормить. В то время не существовало системы государственного социального обеспечения, поэтому вариантов у таких женщин было немного. После того как женщины становились проститутками, им было практически невозможно изменить свою судьбу, и многие из них продолжали работать в секс-индустрии, а некоторые становилась владелицами борделей30.
Не помню, что именно я тогда искала в архиве, но неожиданно наткнулась на список людей, которых лечили от венерических заболеваний в больнице Арля. Этот список был составлен за период времени с 1 января до 31 декабря 1889 года, то есть в период, когда Ван Гог лежал в больнице31. Этот список был составлен на четырех листах пожелтевшей бумаги и оказался единственным аутентичным списком больных, лечившихся в местной больнице в XIX веке, который сохранился до наших дней. В нем были перечислены имена как мужчин, так и женщин. Судя по многим мужским фамилиям, я поняла, что часть людей не была местными жителями. Это были, скорее всего, солдаты местного гарнизона. Я сравнила фамилии и имена женщин из этого списка с именами проституток в моем файле и нашла шестнадцать совпадений. Теперь я знала имена шестнадцати женщин, которых лечили от венерических заболеваний во время пребывания Ван Гога в Арле. Я была уверена, что большая часть этих женщин занималась проституцией. Несмотря на то что среди них не было ни одной Рашель, я подозревала, что те женщины могли лично знать ту, которую я ищу.
Я надеялась, что настоящая Рашель значится в моих списках. Я в очередной раз безрезультатно проверила списки из переписи населения 1886 года. Может быть, она уехала из Арля после 1886 года? Результаты переписи населения Арля в 1891 году находились в архиве в Марселе, и, когда я связалась с архивом, мне сообщили, что эта информация выложена в Интернет. Проверив то, что они выложили в Сеть, я поняла, что работники архива ошиблись и вместо результатов переписи 1891 года два раза выложили результаты переписи населения 1886-го. Я попыталась объяснить это сотрудникам архива, ответственным за онлайн-версию информации, на что мне ответили, что все правильно выложили в Сеть. Я начала вежливую, но настойчивую кампанию по убеждению руководства архива в Марселе в том, что ошибаются они, а не я. Через восемнадцать месяцев после того, как я начала «доставать» их своими письмами и звонками, кто-то удосужился дойти до полки, взять с нее материалы и проверить, что именно архив выложил в Сеть. Только тогда они поняли, что продублировали документы 1886 года, а результатов переписи 1891 года в Интернете не было.
Мне предложили лично ознакомиться с оригиналом переписи населения Арля 1891 года. Я подозревала, что являюсь первым исследователем жизни Ван Гога, который удостоился такой чести, и мне было приятно.
Документы оказались беспорядочным ворохом грязных и пыльных страниц. Я отфотографировала все страницы, бегло просматривая их содержимое для того, чтобы найти нужное мне имя. Имена всех тех, кто жил рядом с Ван Гогом в те годы, были на пожелтевших листах бумаги, которые я держала в своих руках. Однако и в этих документах мне не встретилось имя Рашель. Я понимала, что имя нужной мне особы фигурирует на этих страницах, но только не как псевдоним, а в виде настоящих имени и фамилии. Я очень расстроилась, но не в силах была изменить сложившееся положение вещей.
Тогда я начала расспрашивать людей, чьи предки жили в Арле в течение поколений, о том, слышали ли они что-нибудь о проститутке по имени этой Рашель. И мне сообщили интересную информацию. Оказывается, в начале 1980-х годов местный историк взял несколько интервью у престарелых жителей Арля32. Никто из старожилов не знал женщину по имени Рашель, но кто-то вспомнил, что ее семья владела гаражом около вокзала. Я принялась искать в газетах и справочниках по коммерческой недвижимости, но поняла, что в 1920-х и 1930-х годах, в период расцвета автомобилизации, в городе было слишком много бензоколонок и гаражей, у которых были самые разные владельцы. В общем, найти что-либо путное оказалось трудно. Я вернулась к первоисточникам, пытаясь найти то, что могло пролить свет на мою проблему, и обнаружила воспоминания Альфонса Робера – того самого полицейского, которого вызвали в бордель на улице Бу дАрль после того, как Ван Гог передал девушке свой странный подарок. Как же я могла такое пропустить?!