Работа над ошибками

В это самое время меж волокон Максовой рубашки уже натягивались тончайшие мембраны, а в местах переплетения темных желтовато-зеленых нитей собирались прозрачные силиконовые капли, пронизанные тончайшими металлическими проволоками. Уже через полчаса мембраны будут готовы реагировать на малейшие колебания воздуха, а накапливающие статическую энергию силиконовые растяжки питать микропередатчик — ядро прозрачной липкой крошки, что перекочевала с ладони добродушного весельчака Дана на плечо Макса. Исходящие от передатчика вибрации мембран и гудение проволок будут улавливаться установленными повсюду приемопередатчиками и перенаправляться, согласно обозначенному уникальным тембром звучания микро-проволок маркеру, на адрес, за которым закреплено устройство.

Автобус быстро ехал по улицам Полиса, то и дело плавно перестраиваясь из ряда в ряд. С окончательным переходом всего транспорта на автоматическое управление и с полным запретом ручного пробки на дорогах остались в прошлом. Даже в час пик потоки автомобилей продолжали, пусть и несколько медленнее, двигаться со скоростями не ниже сотни километров в час. Через пятнадцать минут автобус подъехал к матово-белой, круглой как колонна башне, верхние этажи которой часто скрывались в облаках. Тем утром верхушка башни была хорошо видна, все 380-этажное здание освещало уже поднявшееся высоко над горизонтом солнце.

На этаже, где все они работали, едва их четверка отделилась от прибывшей на лифте порции сотрудников, к ним подошел администратор и сообщил Максу о том, что его срочно вызывает управляющий директор. Макс спросил администратора о причине вызова, но тот в ответ лишь сухо пожал плечами.

— Надо идти, — объявил он тогда коллегам.

— Давай, держись там! — подмигнув, напутствовал его Дан.

— Потом расскажешь… — добавил Иль.

Рина ничего не сказала, только взглянула на Макса и пошла к рабочему месту.

Максу показалось, что что-то промелькнуло тогда в глазах девушки.

Входя в экспресс-лифт, Макс пытался понять: что же именно? что было в ее взгляде? грусть? сожаление? волнение? Но потом его захватили другие мысли. Макс беспокоился о Клэр: не вышла ли на нее киберполиция? не узнали ли о ней в корпорации? Ему было не по себе от мысли, что его могли разоблачить; что директору стало известно о его деятельности; что раскрыты подставные счета в банках… — все эти тревожные предположения вытеснили тогда из головы Макса мысли о том странном взгляде Рины.

— Здравствуй, Макс! — приветствовала Макса короткостриженая брюнетка в деловом костюме, уже немолодая, но все еще привлекательная, когда он вошел в кабинет.

Ангелика сидела в светло-голубом кресле за полупрозрачным, формы причудливой мутной кляксы, рабочим столом, элегантно закинув ногу на ногу. Позади нее было сплошное окно, из которого открывался панорамный вид на Полис с полуторакилометровой высоты. Окно, или прозрачная стена, изгибаясь, протянулось от одной стены кабинета к другой, делая помещение похожим на срез дольки лимона, в острой части которой располагался вход. Над столом справа от Ангелики Макс заметил голограмму со своим лицом и множеством гиперссылок.

— Здравствуйте, госпожа управляющий директор.

— Проходи, садись… — Ангелика приглашающе указала на стул напротив. — Можешь называть меня «Ангелика», — добавила она, пока Макс шел через кабинет к предложенному стулу. — Просто «Ангелика», без «госпожи»…

— Как скажете … Ангелика… — ответил Макс, садясь.

— Ты, наверное, задаешься вопросом: для чего я тебя пригласила? — с непроницаемым выражением на лице поинтересовалась женщина.

— Да, конечно… — Макс смутился.

— И как, есть предположения? — женщина сдержано улыбнулась.

— Эм… если честно, нет… — соврал Макс. Он был почти уверен, что причиной стала Клэр, или кто-то из его клиентов оказался полицейским стукачом.

— Я думаю, ты не на своем месте, Макс, — сказала Ангелика, и Макс тотчас живо представил себя в шахте, с тяжелым гидравлическим отбойником в покрытых окаменелыми мозолями руках.

— О! нет-нет! не стоит волноваться! — поспешила успокоить его начальница, быстро сообразив, что он ее неверно понял. — Ты все делаешь хорошо и правильно, — она широко улыбнулась Максу. — Ты ответственный, исполнительный, и, что я больше всего ценю в сотрудниках, инициативный. Работаешь не только на работе, но и дома…

У Макса было отлегло от сердца, но упоминание работы дома снова заставило его почувствовать спиной ледяные сквозняки антарктических выработок.

— …Об этом говорит твой невыспавшийся вид и выдаваемый объем работы… — продолжала Ангелика. — Ты приходишь утром и заливаешь в свой рабочий компьютер готовые материалы, на разработку которых, по предположению нашего искина, у тебя должно уходить, в среднем, три-четыре часа твоего личного, неоплачиваемого компанией времени…

Ангелика снова тепло, почти ласково улыбнулась Максу и Макс, наконец, поверил в то, что он ошибся, и ни какие холодные шахты его не ждут.

Пронесло, решил Макс, ощутив, как в кабинете потеплело. Если бы не увлечение Клэр его работой, у искина корпорации могли бы возникнуть совсем другие догадки.

— Ну, бывает… — неуверенно ответил он, — иногда что-то приходит в голову… вот и записываю, чтобы не забыть…

— Не скромничай, Макс.

Макс не скромничал. Макс боялся. В тот самый момент в его черепе, в его нейроинтерфейсе стояла написанная им программа, могущая стать причиной больших неприятностей.

— Что вы, Ангелика… Я просто не вижу за собой никаких особых заслуг.

— Зато вижу я, — отрезала управляющий директор. — Как ты смотришь на то, чтобы возглавить один из отделов в нашей компании?

— …Я?.. — Макс смешался.

— Да, Макс. Ты.

— Но…

— Буквально позавчера, — продолжила Ангелика, — один из наших отделов… отдел нейросетевых разработок, остался без управляющего, и ты, Макс, у нас — кандидат номер один на эту должность.

— Управляющий Айн…

— Бывший управляющий Айн, — хищно оскалившись, поправила Ангелика.

— Бывший… А что с ним?

— С ним случилось то что, увы, иногда случается с людьми. Айн решил продаться, как последняя шлюха… и предать корпорацию.

— Но, у него четвертый уровень… — Макс с недоумением взглянул на Ангелику. — Такая успешная карьера…

— А теперь она закончилась, — отрезала та.

Макс помолчал, собираясь с мыслями.

— И, все же… почему я… Ангелика? — Макс снова посмотрел на начальницу.

— Компании нужен организатор. И твои лидерские качества… не скромничай, Макс, я знаю, о чем говорю… нам подходят. Ты пользуешься уважением у сотрудников и сможешь сплотить вокруг себя команду. И ты не столь честолюбив, как мне кажется, как это продажное дерьмо…

Макс был в растерянности. Такого поворота событий он точно не ждал.

— Что ж… вижу, тебе надо немного взбодриться, Макс… — мягко шлепнула по столу ладонью Ангелика.

Она встала и, улыбнувшись, обошла стол.

Одна из двух непрозрачных стен в кабинете была сплошь из квадратных панелей цианового оттенка. Ангелика прошла к стене, коснулась одной из панелей, и та плавно сдвинулась в сторону. В открывшейся нише оказался комбайн-бар. Набрав на дисплее бара нужную комбинацию, Ангелика получила два низких стакана с толстым дном, наполненные на четверть светло-желтой жидкостью, в которой плавало несколько кубиков льда.

Вернувшись к столу, она поставила один стакан перед Максом, а второй — потянувшись через стол и при этом слегка прогнувшись — на противоположный край стола. Непринужденности, с которой Ангелика это проделала, вполне естественной гибкости и грации могли бы позавидовать юные гимнастки. В тот момент Макс почувствовал резкий прилив крови в паховой области, и он испытал сильнейшее желание овладеть госпожой управляющим директором прямо там, на столе.

Усилием воли Макс вернул самообладание, радуясь тому обстоятельству, что Ангелика была в брюках, а не в юбке.

Обойдя стол, Ангелика села в свое кресло и, изящно заложив ногу за ногу, приняла прежнюю позу, в которой смотрелась очень эффектно (и о чем, конечно же, знала). Улыбнувшись Максу улыбкой, ясно сообщавшей ему о том, что его внутренняя борьба не осталась для нее незамеченной, Ангелика подняла стакан: