Задетый Тьмой

Единственное, что мне посоветовал для развития контроля Тегуда, это стандартное управление листиком. Стандартное… да, мне бы знать вообще, какие стандарты существуют. Да и стандартное это упражнение для тех, кто хотя бы выпускать чакру умеет. Я не умею. Я её вообще почувствовал совсем недавно! Впрочем, и тут стоит заметить, что у меня имеются некоторые особенности. Я чувствую чакру постоянно! То есть без печатей или концентрации, просто чувствую. Постепенно я перестал обращать на неё внимание, как мы все не обращаем внимания на то, как дышим, но стоит прислушаться, и ты почувствуешь, как вздымается твоя грудь. Так же было и у меня. Мне достаточно лишь задуматься, и я начинал чувствовать чакру. Тегуда сказал, что это довольно редкое явление и является следствием того, что чакра резко изменила свою… сигнатуру, как выразился Тегуда, и организм, привыкнув к старым показателям с самого рождения, начал ощущать её иначе, перестав отсеивать это чувство для разума. Только вот теперь я намеренно часто использую это чувство, потому такого же эффекта быть не должно, и я не должен потерять это чувство. На более поздних этапах, да и сейчас, мне это даст некоторые поблажки в плане развития контроля. Ведь я буду чувствовать всякое изменение направления или скорости движения чакры.

Тегуда попросил сутки у меня на то, чтобы кое-что сделать, а когда я снова пришел к его кабинету, он сунул мне небольшой свиток.

-Что это? — спросил я, разворачивая подарок.

-Это программа тренировок, которую я составил с учетом того, что я о тебе знаю. Ты ведь хочешь стать сильнее? Тогда будешь заниматься по этой программе. Я не буду тебе ничего говорить, следить за тем, тренируешься ты или нет. Мне это не нужно. Ты хочешь стать сильнее, и, если твое желание сильное, ты будешь стремиться выполнить все упражнения. Сначала и долгое время у тебя не будет получаться. Твое тело сейчас просто не сможет сделать всего, потому тренировка будет идти по кругу с относительно небольшой нагрузкой в каждом кругу. Нагрузка комплексная и нагружает все мышцы. Обычному шинобы это бы скорее вредило, но с твоей регенерацией эффект будет противоположным и проявляться будет достаточно скоро. В идеале, за день ты должен проходить пять сотен кругов, а когда будешь повторять тысячу кругов в день, можешь приходить ко мне за новой программой. Впрочем, думаю, в ближайшие три года ты вряд ли придешь с этой целью. Ещё вопросы есть?

-Нет. Пока мне всё ясно. Но если что, я вас найду. Благодарю.

-Мне не сложно, Наруто-кун, более того, порой ко мне подходят некоторые шиноби, что бы я составил им программу тренировок. Тебе повезло — обычно я беру с них немало денег или знаний за такую работу. А теперь иди, у меня ещё полчаса отдыха, а потом я заступаю на дежурство, так что хотелось бы и отдохнуть.

Молча я вышел из кабинета и, свернув свиток, быстро пошел к себе в квартиру. Придя на место, я сел на кровать и начал читать свиток, тщательно запоминая его наизусть. Вообще, память у меня хорошая, так что через двадцать минут я отправился в лес, на присмотренную в прошлую прогулку поляну.

На поляне ничего не было, но в планируемых упражнениях ничего лишнего быть и не должно. Только я и пространство.

-Ну что же, приступим.

Через четыре с половиной часа я лежал на той же поляне, красный и с сердцем, которое, казалось, сейчас просто остановится. Дышать было трудно, грудь с трудом поднималась, впуская воздух, руки постоянно дрожали и последние десять минут сильно болели. Чуть позже рук заболело все остальное тело. Тегуда описывал то чувство, которое испытывают шиноби, которые начинают новые тренировки и загонят тело до такого состояния, что утром от боли встать не могут. Подробно описал причины и следствие, а также красочно описал чувство той боли. И я чувствовал эту боль сейчас, всего через десять минут!

Я чувствовал, что чем дольше лежу, тем более активной становится моя чакра. А ещё через полчаса я почувствовал странное чувство по всему телу. С трудом подняв голову с травы, я посмотрел на себя и глаза у меня чуть не вылетели из головы. Все моё тело словно дымилось, выпуская плотный и тяжелый темно-фиолетовый туман, который поднимался где-то на пятерку сантиметров, а после медленно опускался и сползал по мне на землю. А трава вокруг меня очень быстро сворачивалась и буквально умирала под воздействием этого тумана. При этом я чувствовал сильное чувство облегчения. Ещё час такого отдыха и я встал с земли так легко, без боли и каких-либо негативных чувств, словно и не было таких вовсе никогда, словно не было той тренировки.

Вот что значит, отличная регенерация.

Вокруг же меня было пятно мертвой растительности радиусом в метра полтора. И трава тут была реально мертвая, мягкая, казалось ещё чуть-чуть и она растечется у меня в руках. Противное чувство.

Хотелось есть. Я отправился к себе домой и там поел заварной лапши. Её у меня много. Тегуда сказал, что одним из моих преимуществ, вытекающих из хорошей регенерации, является возможность быть Реально всеядным, не заботясь о полезности пищи, а так же мне совсем не страшны слабые яды, а более сильные яды действуют слабее.

На улице был уже закат, потому я просто разделся и лег спать. Спать так намного приятнее, чем в пижаме!

Комментарий к Спасибо неизвестному спонсору, что вчера перевел мне деньги. Знай, я не забываю и эта глава посвящена тебе!)))

Здесь был бета.

====== Часть 4 ======

По идее, к тренировкам можно привыкнуть, и они уже не будут казаться такими тяжелыми и выматывающими. Нет, их трудно будет по-прежнему проходить, но не так, как в первые разы! Но это относится к тренировкам, нагрузки в которых растут с одинаково медленной скоростью, или нагрузки остаются на одном уровне.

Тегуда дал мне программу, саму по себе довольно простую, но с каждым повтором круга ты все больше и больше устаешь. И чем более сильным и выносливым ты становишься, тем больше тебе позволено кругов. И в конце концов ты в любом случае устанешь так же, как в первые разы, просто сделав больше кругов.

Прошло менее месяца после того, как я получил свою квартиру, еще чуть меньше с момента начала моих тренировок. Столько же времени я потратил на курсы оказания первой помощи и, хоть пока и не окончил эти курсы, вскоре смогу считаться ирьенином D-ранга, что будет моим максимумом на долгое время. И вот настал тот самый момент. Исторический для каждого будущего шиноби.

Поступление в академию.

Я стоял среди большой кучи народу и наблюдал за ними. Многих из них я знал, так как довольно часто встречал на улицах Конохи, но никогда с ними не общался. Раньше я был в приюте, там было не до того совсем, и выпускали нас оттуда очень редко. Потом же… потом был сон и мне стало вообще не до этого.

Стояло много народу из кланов. Самые известные и не очень. Вон там стоят Учихи, там Хьюга, Инузука, Абураме, Яманака, Нара, Акимичи и немало других. Было и много бесклановых. Среди них был и я.

Я был одет в тренировочное трико, обычные сандалии с полным обхватом лодыжки, черную футболку, как менее маркую, легкую кофту, которая нужна, чтобы не поддувало холодным ветерком. Вот и весь наряд.

На меня частенько поглядывали и смотрели с разными чувствами и взглядами. Кто-то заинтересованно и с любопытством, уверен, их заинтересовала моя на четверть поседевшая голова, на которой успели немного отрасти волосы, кто-то с презрением или со злобой. Таких было немного и исходили эти чувства от бесклановых, которым родители рассказывали обо мне многое. Даже сейчас некоторые родители, украдкой поглядывая на меня, что-то шептали своим чадам.

Больше всего мне импонировали клановые. Им было вообще пофиг. Нет, интерес конкретно ко мне они почему-то проявляли, но вот никаких негативных чувств они не испытывали. Как и их дети. Те только лучились любопытством, хотя многие из них этого не показывали. Как те же Хьюга. И Учиха.

Вскоре началось распределение, на котором детей распределяли по классам в зависимости от их способностей. Все клановые попадали не ниже В-класса, из бесклановых только одна девочка с розовыми волосами попала в А-класс, больше никто. Я так же попал в этот класс. Что я понял хорошо еще давно, так это то, что мой врожденный резерв чакры, пусть и не уникален, но чрезвычайно редок. Вряд ли меня спустили бы пониже.