Задетый Тьмой

Рывок!

Будь их хоть в пять раз больше!

Резкая остановка и передача всей набранной силы и скорости в руку, а через ту в меч, отчего тот соскакивает с моего плеча и описывает дугу, своей остротой и массой беспрепятственно разрезая на части тела наемников и отделяя некоторым из везунчиков их головы.

Мне было бы достаточно просто использовать ниндзюцу.

Мгновение и все вокруг заливает кровь убитых. Один лишь Кубикирибочо мгновенно впитывает кровь и очищается от нее. Два стремительных шага вперед и новый взмах с подачей большего количества чакры в руки. В этот раз разгона особо нет, так что придется использовать свои силы и чакру.

Количество побеждает качество?

Еще рывок и еще. Взмах за взмахом порождал новые источники крови, котрая заливала все вокруг. А я чувствовал что-то необычное. Та мысль, что неуловимо мелькала в моей голове пару недель назад снова явилась ко мне. Пока она далеко, но я чувствую, что продолжая, я приближаю её.

Количество побеждает качество лишь до тех пор, пока качество не станет подавляющим, пока оно не перейдет на новый уровень. Шиноби, достаточно сильный, и есть тот уровень. Мы можем вырезать простых людей тысячами. И, в зависимости от силы, количество гипотетически побеждаемых обычных людей растет едва ли не в геометрической прогрессии.

А все потому, что обычные люди, сколь бы много их не было…

Мысль, наконец, пришла в голову. Она оказалась столь элементарной, столь понятной и простой, что я сам себе поразился, как же я ранее не додумался до этого?! Как другие до этого не додумались?! Особенно ирьенины! Те вообще должны были понять все очень давно!

Они всего лишь люди…

Всего одно мгновение мне нужно, чтобы сосредоточиться. Простите, Забуза, но частично я ваше желание не выполню. Кубикирибочо может и подождать, сейчас все слишком важно для меня!

Не знаю, как это происходит у остальных шиноби, которые создают новые техники ниндзюцу, как они дают техникам свои названия, но когда я сформировал в своей голове идею, название родилось в моём подсознании мгновенно!

-Кетсуеки дзюцу: Каихо! — сказал я, подсознательно облегчая себе работу. На самом же деле вся работа выполнялась прямым контролем, но психологически проще было использовать технику, сказав название. Срабатывал рефлекс. Тут же рефлекса не было, я в первый раз использую эту технику, которую придумал только что, но все равно это было проще сделать с произнесением названия, настраивая себя на нужный лад, чем без оного.

Мгновение спустя тела оставшихся врагов концентрическим кругом, волной, что невидимо расходилась от меня, увидеть которую можно только сверху, начали взрываться. Просто взрываться. Без огня. Их тела разрывало изнутри, разбрасывая маленькие кусочки тела и капли крови по всей округе. А я стоял посреди этого всего со сложенной печатью концентрации и опирался локтем на Кубикирибочо. И мне казалось, что меч стал… испытывать удовольствие.

Я осмотрелся вокруг и кивнул самому себе, залитому полностью, с ног до головы, темно-красной кровью.

Они всего лишь жалкие, обычные люди…

Комментарий к Да. Эта глава получилось чуть больше. И второй главы не будет сегодня. У нас тут праздничный день и я весь день спал. СПАЛ ДНЕМ!!!

Что по гг. Он придумал новую технику? Скорее он просто дал название тому действию, которое произвел. Закрепил в памяти это действие под данным ярлычком. После это позволить перевести технику на бессознательное использование. Что же сделал Наруто? А вот не скажу. В главе есть название новой техники, которое полностью описывает то, что за хрень произошла. Кому хватит упорства, тот как-нибудь умудрится перевести. А нет, ну, тогда ждите пояснений в других главах.

Всего хорошего! Всем спасибо за рыбу.

Всем до новых прод.

Тут был Дима

Тут был Nimaniel

====== Часть 34 ======

Молча перепрыгивая с ветку на ветку гигантских деревьев, каждый в нашей команде думал о чем-то своем. Какаши-сенсей смотрел на меня порой недоуменно, в то время как в его чувствах мелькала некая обеспокоенность и подозрение чего-то, чего он искренне боялся. И ожидал, находясь в постоянном напряжении.

Саске же вместо этого испытывал некие противоречивые чувства. Он меня немного опасался, не понимая, что на меня тогда нашло, когда я один так кроваво уничтожил две сотни человек. В то же время он увидел, как я стал сильнее, и это вызывало в нем радость. И так было очень много эмоций, которые противоречили друг другу. В общем же и в целом, все эмоции Саске были притупленные, совсем слабые. Я их чувствовал, но едва-едва.

Хината же вызывала у меня больше всего опасения. Она испытывала ко мне страх. Панический страх! Каждый раз, смотря на меня, она буквально утопала в страхе и панике, а также в непонимании, которое занимало её все время в перерывах между паникой и страхом.

И вот именно к ней я решил подойти во время короткого привала для отдыха.

Хината только проверила округу бьякуганом, как я направился к ней. Подошел я тихо, после чего без слов просто обнял её сзади и, подождав несколько секунд, пока ужасающая паника со страхом немного пойдут немного на спад, я решил начать разговор.

-Почему ты меня боишься? — спросил я спокойным голосом.

-Н-наруто, я-я… н-не… — заикаясь, начала говорить она.

-Боишься. Я чувствую страх, да и вообще любые негативные эмоции, особенно если они направленны на меня. Так же я чувствую и положительные эмоции, пусть и не так хорошо, как плохие, но все же. Почему, думаешь, я всегда старался радовать тебя и смущать? Потому что в эти моменты ты испытываешь самый прекрасный букет чувств и эмоций, который я когда-либо чувствовал у тебя. Мне очень нравится, когда ты радуешься — ты становишься в эти моменты особенно красивой и милой, а искренность этих эмоций вызывает радость уже у меня. Когда радуешься ты, радуюсь и я. Сейчас же ты напряжена, но это ладно, можно списать на миссию, а также ты боишься. Панически боишься меня. И мне больно от этого. Я никогда не делал тебе ничего плохого, всегда хотел и пытался тебя развеселить и обрадовать, сделать так, чтобы у тебя все было хорошо. И я чувствовал то, как ты меня любишь. Это из-за того, что я сделал на мосту, верно? — спросил я, и так понимая, что я прав.

-Д-да, Наруто… п-прости… — я снова не дал ей продолжить.

-Знаешь, Хината, я тебе расскажу кое-что. Я — сирота, о чем ты, наверняка, и так знаешь, и я не знаю, кто мои родители. Понятия не имею. Они не оставили от себя мне ничего, что могло бы мне о них что-то сказать. Они умерли, или же бросили меня, это не имеет значения. Они не справились со своим родительским долгом — они предали меня. Может я преувеличиваю, может я слишком жесток к тем, кто и так даровал мне жизнь, но это не отменяет того, что они бросили меня. Сами или не по своей воле, я этого не знаю, а потому для меня все едино. И я жил все свое детство как изгой. Со мной никто не общался, взрослые, в большинстве своем, ненавидели меня, дважды я был на грани смерти из-за побоев этих старых ублюдков. Но никто не вмешивался. И я, лежа после в больнице, задавался вопросами. Особенно после второго раза, когда я увидел, казалось, саму смерть с белыми волосами… я спросил себя, неужели у моих родителей, кем бы они ни были, не было друзей, родственников, хороших сослуживцев… никого, кто мог бы обо мне позаботиться. Я ведь многого и не желал. Хотя бы просто нормальной еды по вечерам, я бы тогда даже из дома не выходил, чтобы не чувствовать всю ту злобу почти всех жителей Конохи. Но никто. Никто мне так и не помог ни до академии Шиноби, ни во время, ни после. Мне пришлось выживать в родной деревне так, словно я находился в среде врагов. Первой хорошей весточкой стал Саске. Мы с ним смогли сдружиться. Шино. Хоть он и странный, но хороший парень. И ты. Хината, ты единственная, от кого я чувствовал такие прекрасные чувства, да ещё и направленные на меня. Не просто безразличие, как у многих, и не чувства, которые я воспринимаю одним словом — дружба. Нет, тогда, пусть и не сразу я это понял, я впервые почувствовал те чувства, которые могу интерпретировать сейчас, как симпатия. Даже немного любви. А потом и не немного. Ты первая, кто показал мне это, Хината. В то время как остальные меня только предавали и испытывали ненависть, или игнорировали с долей пренебрежения. Родители предали. Их друзья меря предали. А если у них не было достаточно хороших друзей или знакомых… то что же это за родители были? Я возненавидел саму суть предательства. Оно мне противно. И совсем недавно я смог это понять. Тогда, на мосту, несмотря на то, что Забуза был нукенином, он имел своих близких ему людей, как тот же Хаку, и он был шиноби. И его предали. Хотели обмануть и добить всех нас после того, как часть из нас поубивает других, и мы ослабнем. Они были предателями. Квинтэссенцией всего того, что я более всего ненавижу. И, когда я получил предложение сделки от Забузы, я с радостью принял этот заказ, чтобы уничтожить этих… предателей. Меч стал приятным дополнением. Все то, что я испытывал к предателям-родителям и их «друзьям», я выплеснул из себя на мосту. Вся злоба, ярость и ненависть… все это я использовал. Я хотел сделать все максимально жестоко и кроваво, так, чтобы это навсегда отпечаталось в моей голове. Но тебе не нужно меня бояться, Хината. Никогда и ни за что я не причиню тебе вред. Только не тебе! Поэтому я прошу тебя, — крепче прижимаю Хинату к себе и продолжаю, — умоляю, не надо меня бояться. Только не ты.