Страница 7 из 21
– Тебе покрепче заваривать? – спросил Дмитрий.
И вдруг вспомнил наглого Воху:
– То не прокурорский сынок?
– Откуда знаешь? – удивился Гера.
– Да так, в оперативке было.
– Это ты просто угадал – там их в машине пятеро было, сынков. Ну, предположим. Слушай, дочка эта нашему «первому» – такая головная боль: спит с кем попало, лярва.
Гера несколько преувеличил и исказил подвиги девушки. Спала она не с кем попало: был у нее раньше один – одноклассник, первая любовь. Лёва оказался второй любовью. Подвиги ей нравились другого рода – обожала подбить пацанов из компании на какую-нибудь серьезную пакость. Поскольку «мажоры» – ребята расчетливые, то всякий хотел видеть себя зятем товарища Зверева и выполнял прихоти юной принцессы с энтузиазмом.
– А знаешь, где мы их разыскали?
– В Рыбацком, – сказал Дмитрий без всякого выражения.
– Что-о? А это ты откуда?.. Ну, предположим. В общем, девочка-колокольчик – уединилась с очередным. Такое вытворяли – ночью голяком на берегу вытанцовывали…
– Так ведь ночью же.
– А очередной приятель не кто иной, как…
– Сын заведующей ЦУМа.
– Ну, ты даешь. Давай, колись, чегевара, откуда источники?
– Не буду колоться. На, пей, готово.
Гера принял кружку, попробовал – горячо, и отставил на подоконник. Больше к ней так и не притронулся. Дмитрий взял свою, стал пить частыми мелкими глотками.
– Бабы, дружище, они все такие. Я тебе, между прочим, завидую, захотел – развелся. Я б, может, тоже развелся – партийность не позволяет. Я недавно Томку встретил – твоя Галка уже со своим дирижером сожительствует. Помнишь Томку? Как-то расплылась наша Томка. А ты думаешь, когда твоя с тобой жила, у нее с дирижером ничего не было?
Дмитрий хоть и плохо сейчас соображал, но понимал, что единственный достойный повод для визита у Геры может быть один – близнецы. Между тем, о них он молчит, а несет чепуху.
– Гера, для ясности – я рад за Галку. Ей нужен нормальный мужик, её круга.
– Ты это… извини, я это вообще, о бабах. Надо нам в жизни, знаешь, хобби иметь. У кого-то бабы, кому-то «зелёный змий». А кому нельзя водки и баб – тому вот это самое хобби. У нас многие картины собирают, иконы, ложечки всякие, часики, финтиклюшечки золотые. Хочешь знать, чем мой начальник промышляет? Старинные золотые монеты: пиастры, дублоны, «екатеринки»…
– Ну, а ты?
– Что я? Вот, стихи пишу. Душно тут у тебя, так что слушай про духоту.
– Геракл, не надо стихов. В другой раз, а?
– Нет, ты послушай. Все говорят – хорошо…
За окном подозрительно заскрежетало. Геракл подскочил, словно ужаленный.
– Что это?
– Нервы, брат, что ж еще. Тимка с прогулки лезет.
Действительно, в форточке обозначилась лохматая физиономия кота. Тимур замер, оценил ситуацию и, хриплым низким голосом мявкнув, прыгнул на середину кухни.
– Пришел, бродяга? Дрался? – Дмитрий наклонился и погладил кота за ушами. – Целые уши. Жрать будешь? Я нам талонного цыпленка укупил.
Дмитрий занялся кормежкой. Геракл смотрел на все это без интереса.
– Ну что ж, – буркнул он, – мне, пожалуй, пора. Отдыхай, чегевара. Ваша служба и опасна, и трудна…
И уже в дверях повторил:
– Отдыхай.
Дмитрий пожал плечами: «Чего он тут комедию ломал? Зачем приперся среди ночи?»
Об этом он решил подумать завтра, утро вечера мудренее. А сейчас спать.
– Пожрал, пират? Тогда отбой.
Ему показалось, что он только заснул, как снова звонок в дверь. «Опять Гера, зараза».
Поднялся, ничего не соображая, не различая – во сне ли он поднимается, или уже как бы проснулся. На автопилоте поискал ногами тапочки – не нашлись. Наконец, продрал глаза, глянул – за окном рассвет.
Густое фиолетовое марево затопило небо, с востока поднималось золотое свечение, растворяя в себе остатки ночи. Розовые нездешние облака, казалось, пришли из фантастических далей, вслед за рассветом.
– Ни фига себе, – произнес Дмитрий и пошел открывать.
Перед ним стояли близнецы, те самые. Стояли и молча смотрели. Жалобно как-то смотрели. И Дмитрий смотрел. Смотрел будто на что-то знакомое, такое, что, раз увидев – уже не забыть; словно знал он их когда-то. Дурацкое дело: никогда он их не знал, и знать не желает, но вместе с тем полное ощущение знакомства. «Да кто ж вы такие, ребятки?»
– Вы проходите, что ли.
Они вошли, потерянно осматриваясь по сторонам, словно попали в чуждый им мир.
– Да вы проходите дальше.
Из комнаты появился Тимур, обнюхал непрошенных гостей, фыркнул и ушел обратно на шкаф, досыпать своё.
Поведение животного успокоило Дмитрия. «В самом деле, – подумалось, – близнецы, люди. Какие-то несчастные они». Раздвоенность ощущений исчезла, сейчас они для него были лишь несчастными людьми, и только. Он даже вспомнил, что будто бы должна возникнуть волна безумия – как с Хавченко и с Герой. Но ничего этого Дмитрий не чувствовал – и удивился.
– Давайте на кухню, туда.
«Экие неловкие, пока не покажешь, куда…» Может, стеснительные, или больные на голову? Говорят, шизофреники умеют убеждать кого угодно, может, в этом все дело? Надо бы их разговорить, прояснить. Э нет! Начнут говорить – и у меня крыша поплывет, если шизофреники или гипнотизёры. Черт, не вспомню – приезжали в город гипнотизёры с сеансами или нет? Нет, все это какая-то лажа. Давай, Дима, как положено.
– А документы, ребята, у вас есть?
Те переглянулись, но ничего не ответили.
– Ладно. Где живете – помните?
– Помним.
– Где?
Те опять едва заметно переглянулись и не ответили.
– Ладно… А показать, где живете, сможете?
– Сможем.
– Ну, с этим ладно. А работаете где-нибудь?
– Работаем.
– А подробнее можете?
Они опять не поняли.
– Какое место работы у вас?
– Жарко.
«Похоже, всё-таки идиоты. И как только довели столько народу до ручки»?
– Вам сейчас жарко?
Было по-рассветному прохладно.
– Жарко на работе.
– Ага. На работе.
«Похоже, этим товарищам нужно задавать очень точные вопросы».
– Как называется предприятие, на котором работаете, на котором жарко? Можете сказать?
– Завод сварных металлоконструкций. Термический участок.
«Ну ни фига себе! Зачем комитетчикам устраивать засады в пивняке, когда люди трудоустроены, прописаны, – без прописки на такой завод не устроишься, – значит, с документами у граждан все в порядке. Дай разнарядку по первым отделам – в миг близнецов найдут, или по паспортному столу проверяй. Это ж какая особая примета – близнецы. Тем более, другие приметы, возраст известны. Фигня какая-то выходит. Что-то опять не так».
Дмитрию стало не по себе. Он внимательно посмотрел на одного, затем на другого. «А может, я их не за тех принимаю?» Впрочем, за кого он их сейчас принимал, он сам себе сказать не мог. За несчастных людей? Но это к делу не подошьешь.
Он вспомнил герыну историю. Ни фига себе – человек повесился. И органы их повязали, а теперь выпустили. А они ко мне, на рассвете, торопились, что ли? Стоп. А как они меня нашли?
– Мой адрес вам был известен?
Молчание. Смотрят чуть ли не в рот, будто силятся понять, что же он от них хочет?
– Как вы нашли меня?
– Ты нас увидел.
Час от часу не легче. Как будто это что-то объясняет, что я их увидел.
– Это вчера, в пивбаре? Что ж тут такого? Посмотрел – и увидел.
– Нет. Не посмотрел. Увидел.
– Невидимки вы, что ли?
Дмитрию подумалось, что эти двое, наконец, начали свою игру. Нездоровый какой-то разговор пошел. «Да, еще немного, и я поплыл. Надо как-то гнуть своё».
– Ну, раз так – надо произвести некоторые следственные действия.
Близнецы молчали и не возражали. Их молчание было, пожалуй, лучше, чем слова.
– Предлагаю, раз документов у вас нет, пройти…
Дмитрий хотел по привычке произнести «в отделение», но спохватился:
– К вашему месту жительства. Дорогу указать, надеюсь, сможете?