Страница 7 из 7
- Ах, простите, - вежливо извинился гражданин. -Вот, возьмите, - он протянул старый, со стертой позолотой, бинокль. - Хотел в антракте догнать вас и отдать, да вот не успел, пришлось конец пропустить.
- Спасибо, - я автоматически поблагодарил его, опасливо беря бинокль.
Когда я уже сбегал вниз, тот перегнулся через перила и крикнул:
- Чем все кончилось?
- Финалом!
У меня не было ни малейшего желания вступать с ним в контакт, и я помчался дальше вниз и лишь перед самой дверью до меня донеслось его задумчивое:
- Ага.
Теперь бежать просто и прямо. Раз так все мерзко устроено - черт с ними, с документами. Разве паспортом здесь спасешься? Будто перед прыжком в воду я набрал побольше воздуху и шагнул в фойе.
* * *
В фойе царила шумная театральная суета. Кто пристаривался в очередь, кто присел отдохнуть на диванчик, а кто спешил перекурить в туалете. С разных сторон доносились восторженные возгласы, меткие замечания об игре актеров, общие одобрительные кивания головой. Впрочем, там, поближе к вожделенным одеждам, где шустро орудовала тетя Варя, зрительский энтузиазм уже спал, и там все больше позевывали, а кое-где уже и поругивались. Длинная людская очередь, словно ископаемое чудовище, медленно окуналась головой в суетливое море обыденной жизни.
Я выставил, как на показ, бинокль и побежал вперед обгоняя неповоротливого монстра. Что же, раз ничего не произошло, то надо жить дальше, а без документов все-таки это неудобно.
- У меня бинокль, - я нагловато посмотрел в глаза чудовищу.
- Пожалуйста, пожалуйста, - интеллигентно ответила голова.
Старуха с готовностью приняла волшебный талисман и, отдавая мой плащ, прибавила:
- Ну вот, а ты не хотел брать бинокль, тапереча раньше всех до метро дочапаешь, а там и домой - на боковую, счастливчик.
Я демонстративно проверил содержимое карманов - все оказалось наместе, и паспорт, и записная книжица. Черт, подумал я , а ведь за билет-то я не платил.
- За билет как расплатиться? - спросил я, конфузясь, у старушки.
- Какой тебе еще расплаты надобно? Иди, отдыхай пока.
На улице по-прежнему стояла мерзкая октябрьская слякоть. Я поднял глаза к небу: желтое пятно - далекий отсвет городской жизни на облаках поблекло. Город отходил ко сну. Мне стало холодно и одиноко. Я поежился, согревая бока локтями. Боже мой, пронеслось в моем изболевшемся мозгу, ну вот, опять жизнь, опять бесконечное, беспросветное одиночество.
- Один, навек один, - прошептал я в темноту.
- Дха! - донеслось из-под руки.