Гиблая трясина

– Это была моя жена, Мэгги.

– Так ты был женат! – Голос Лиз скакнул вверх сразу на несколько октав.

– Всего год. После Лоры я и подумать не мог, что снова буду счастлив. И тем не менее я стал. Мэгги была просто замечательной, и внешне, и внутренне, так что я влюбился во второй раз в жизни. Потом у нее нашли рак. – Сказав это, он понял, что боль с тех пор никуда не делась и даже нисколько не притупилась. – Мэгги умерла. Я это с трудом пережил. Вот и все.

Лиз ласково провела пальцем по его груди.

– Теперь понятно, отчего ты предпочитаешь ни к чему не обязывающие отношения. Боишься впустить в свою жизнь еще одну женщину, а потом снова потерять… Бедный Мэтти.

Глядя в самую глубину ее карих глаз, Баллард кивнул.

– Наверное.

Он совершенно не собирался вот так перед ней раскрываться, однако сейчас не мог не признать – ему полегчало. Возможно, никому другому он бы этого и не рассказал. Но Лиз была права – с ней он чувствовал себя в безопасности. В этот самый миг он понял, что его откровенность не была ошибкой.

– Не хочешь тоже в чем-нибудь признаться? – усмехнулся Мэтт. – Давай, не стесняйся. А то мы уже год занимаемся любовью, а поговорить до сих пор как-то не доводилось. Я все как на духу выложил, теперь твоя очередь.

– Поговорить в нашей с тобой ситуации и времени-то не было. – Ее улыбка тут же погасла. – Мне рассказывать нечего. В моем шкафу один-единственный скелет, и ты про него знаешь.

– Я? Знаю только то, что твой муж постоянно в разъездах, – Мэтт наклонился поближе, – a такую горячую девушку ни в коем случае нельзя оставлять одну. – Он лениво поводил пальцем вокруг одного из ее сосков и улыбнулся, обнаружив, что тот моментально затвердел. – А вот чего я не знаю, так это почему ты ко мне домой ходить не любишь.

Лиз тряхнула головой, и ее роскошные рыжие волосы изящно мотнулись из стороны в сторону.

– Домой? Это не дом, это провал во времени! Даже хуже – какой-то музей!

Мэтт не знал, расхохотаться ему или обидеться, и это, похоже, отразилось у него на лице. Лиз запрокинула голову и тихонько засмеялась.

– Ладно, ладно, понимаю, ты там вырос. И что там изменилось со времени твоего детства?

– Ну, в общем, ничего. Отопление, новая проводка, ну и, естественно, я все покрасил.

– В другой цвет?

– Да нет, по правде сказать, просто обновил то, что было.

– Вот именно. Готова поручиться – восстань завтра твои дедушка с бабушкой из могилы, они бы почувствовали себя там как дома.

Мэтт скорчил рожу.

– Когда ты женился на Мэгги, что она говорила о твоем доме?

Мэтт слепо уставился на неприхотливую гостиничную обстановку.

– У нас были грандиозные планы. Вернее, у Мэгги. Я бы просто делал все, что она скажет. Она успела внести немного разнообразия, посадила растения, но потом… – он умолк.

– Потом стало не до этого? – Лиз сжала ладонями его руку, и он кивнул. – Так почему бы тебе сейчас не устроить ремонт? Поменять все, что можно, обновить. Прогнать тени прошлого и впустить немного свежего воздуха.

– Я думал, что вот выйду на пенсию, тогда и займусь.

– Не надо ждать пенсии! Займись этим прямо сейчас. И когда ты кого-нибудь встретишь, она не будет себя чувствовать так, как я: будто довелось провести ночь в мавзолее. Черт возьми, Мэтт, чувство до сих пор такое, словно я забралась в дом другой женщины, в ее постель. А от того, что это чувство ничем конкретным не вызвано, еще более тошно. У тебя нет ни фотографий, ни женских туалетных принадлежностей, даже позабытых платьев на вешалке в шкафу и то нету. – Лиз театрально содрогнулась. – Учитывая, что сплетницы в служебной столовой тоже ничего такого про тебя не рассказывают, ни хрена не понимаешь, что думать.

– Ого-го. Я-то полагал, там все пропитано старомодным сельским очарованием.

– Извини, нет там никакого очарования! Хотя должна сказать, на одну маленькую загадку то, что я от тебя сейчас услышала, все же бросает свет. – Она одарила его озорной улыбкой. – Загадку, над которой я давно голову ломаю.

Мэтт нахмурился.

– И что же это за загадка?

– Как могло выйти, что ты оказался таким замечательным и нежным любовником.

Настал черед Мэтта улыбнуться.

– Рад, что ты наконец заметила.

– Я серьезно говорю. Правда-правда. Мой брак в его нынешнем состоянии оставляет желать много лучшего в постельном отношении. Но ты – совершенно другое дело. И, буду откровенна, это оказалось приятным сюрпризом – большинство мужчин совсем не такие.

– Сунул-вынул – до свиданья?

– Судя по моему прежнему опыту, не от каждого и «до свиданья» дождешься. – Подтянув его руку к своим губам, Лиз ласково ее поцеловала. – И кто из них тебя научил? Лора или Мэгги?

Он вздрогнул, почувствовав, как она касается языком его пальцев.

– Мэгги. – Он глубоко вздохнул. – Когда Лора исчезла, я совсем расклеился. Думал, может быть, я ее не удовлетворял? И когда встретил Мэгги, похоже, поначалу совсем не то стал делать.

– Понимаю, стал фонтанировать тестостероном. При каждой возможности демонстрировать, какой ты альфа-самец и половой гигант.

– Примерно так. Вернее сказать, просто вел себя как последний идиот. Мне повезло – Мэгги хватило мудрости и терпения взять меня, так сказать, в свои руки. И объяснить, что любовь – это нечто большее, чем просто схватить и оттрахать.

– Что ж, она замечательно справилась, а ты, судя по всему, оказался способным учеником.

– Когда она заболела… – Мэтт прикусил губу. – Ощутив близость смерти, она сказала, что хочет, чтобы я нашел кого-то еще, а когда найду, чтобы относился к ней, как будто она единственная и неповторимая. Мэгги сказала, что, по ее мнению, редко кому из женщин достается столь замечательная сексуальная жизнь, какой они заслуживают.

– Только не говори, что для тебя это стало новостью.

– Я прямо остолбенел, как услышал.

Лиз негромко засмеялась, потом мягко притянула его к себе.

– Насчет разнообразных остолбенений – мне что-то поднадоело с тобой болтать. Может, лучше покажешь мне еще немного из того, чему ты успел научиться?

На этот вопрос он ответил поцелуем, мгновение, другое – и вот уже она крепко прижалась к нему, ритмично движется. Через все его тело, подобно ослепительной вспышке, пронеслась дрожь возбуждения. О чем бы там нынешней ночью ни шла речь, в одном Лиз права – секс у них просто великолепный.

Спустя час Лиз уснула, а Мэтт лежал и наблюдал за ней. Потом осторожно провел ладонью по ее загорелому плечу, а она что-то пробормотала во сне. Кажется, имя мужа. Он бы предпочел, чтобы так и было. Сейчас дела обстояли просто замечательно, и лучше статус-кво не нарушать.

Мэтт закрыл глаза. Похоже, ночная беседа пошла ему на пользу. Пусть он и понимал, что причины для кошмаров у него такие, что все равно не объяснишь, по крайней мере удалось выяснить, отчего она не желает оставаться у него дома.

Волны сна уносили его прочь, аромат духов Лиз убаюкивал. Можно было расслабиться – если бы только не грызущие мысли насчет утренней почты.

Суперинтенданту Дэвиду Редпату в его трехэтажном таунхаусе окнами на Фенфлитский парк уснуть так и не удалось. Он попытался исправить дело двойной порцией односолодового, но испытанное средство на сей раз не сработало. Около трех утра Дэвид поднялся с постели и заковылял в кабинет. Загрузив компьютер, открыл файл с фамильным древом, на которое с некоторых пор тратил все свое небогатое свободное время. Он уже начал опасаться, что всерьез подсел, – однако этой ночью не привлекало и древо.

Потыкав в разные ветви минуту-другую, он закрыл файл с проектом и переключился на галерею изображений.

Налив себе еще стаканчик, Дэвид сидел и смотрел, как сохраненные на диске картинки появляются на экране, а потом медленно гаснут, уступая место следующему изображению. Виски приятно согревало глотку, фото со свадьбы старшей дочери сменилось перед глазами удачно пойманным моментом – его лабрадор в прыжке ловит фрисби. Следом явилась мысль – любопытно, в какой программе обрабатывались те снимки с мест преступления. Он прикончил стакан одним глотком, а в голове крутилось – чего им, черт побери, теперь ждать? За время службы ему доводилось сталкиваться с самыми разными гнусностями, и Дэвид прекрасно знал, сколь мерзких глубин способен достичь человеческий разум. Спрашивается, какое сокровище они обнаружат на этот раз?