Дом с приведением

- Гляди! Совсем свеженькая!

- Рассеянный он какой-то, наш злоумышленник, - фыркнула Яночка. - Все теряет. А больше там ничего не валяется?

- Вроде больше ничего нет.

Переправить перчатку на волю оказалось непросто. Для того, чтобы вылезть в окошко, требовались обе руки, перчатку же нельзя было сунуть за пазуху или в карман, там она пропитается запахом Павлика, а до Хабра нужно было донести неискаженным запах ее владельца. Проблему Павлик решил просто: выбросил перчатку в окошко, проследив, чтобы она упала на землю, ни за что не зацепившись. С чердака брат с сестрой спустились сравнительно просто и без осложнений, если не считать разорванных брюк Павлика - зацепился-таки за один из гардинных крюков. Зато измазаны были в черной пыли с ног до самой макушки, и заметили это только оказавшись на земле у гаража.

- Теперь главная наша задача - добраться до ванны так, чтобы бабушка не заметила, - сказала Яночка. - В ванной запремся и через окно вытрясем одежду. Скорей, у нас осталось совсем мало времени! Ты заметил, куда упала перчатка?

- Заметил! - ответил Павлик и, повернувшись в ту сторону, вдруг схватил сестру за плечо. - Гляди!

Над перчаткой стоял Хабр. Почти касаясь ее носом, собака тихо, угрожающе рычала. То самое, уже знакомое рычанье...

6

- Надо было совсем ума лишиться, чтобы сменить нормальные квартиры на такую развалюху! - ворчала бабушка. - Уж и не знаю, чем мы думали. Говорю вам, дом рушится!

В сотый раз повторяла она одно и то же. Как начала ворчать в обед, так и не переставала до самого ужина. Вот и теперь, когда все собрались за столом, бабушка как заведенная продолжала предрекать близкую катастрофу. Даже пан Хабрович, всецело поглощенный заботами о предстоящем ремонте, прореагировал наконец на ее слова.

- Успокойся, мама. Почему ты решила, что дом рушится? Он в очень хорошем состоянии, требует ремонта, ясное дело, но здание прочное, еще сто лет простоит. И экспертизы это подтвердили, ведь делали их специалисты. С чего вдруг дому рушиться?

- Не обращай внимания на мать, - успокоил сына дедушка. - Опять она что-то выдумала.

- А ты молчи! - накинулась на мужа бабушка.-"Специалисты"! Они такие же специалисты, как я балерина! А я своими ушами слышала!

- Что же ты слышала своими ушами, мамочка? - примиряюще спросила тетя Моника.

- Да я уже сто раз говорила, только никто не слушает! Звуки я слышала! Я человек пожилой, две войны пережила, уж знаю, что говорю! И знаю, какие звуки издает здание перед тем, как рухнуть!

Тут уж пан Роман встревожился.

- Мама, давай конкретнее. Какие звуки ты слышала? Постарайся точнее описать. Что за звуки? Бабушка честно сосредоточилась и, подумав, дала конкретный ответ:

- Характерные. Типичные. Такие звуки слышатся в стенах домов, которые рушатся. Сначала вроде бы глубокий вздох и стон, потом начинает потрескивать и завывать, а потом утробно так урчать. Уж я знаю, что говорю. Того и гляди, обрушится нам на головы!

- А в которой части дома ты слышала эти утробные стоны? - продолжала расспрашивать тетя Моника. - Постарайся припомнить, мама.

- Точно сказать трудно, но кажется мне, в той, старой части, - ответила бабушка.

- Значит, трещало надо мной! - обрадовалась тетя Моника. - Так что не волнуйся, мама, пусть трещит, мне это не мешает.

Бабушка возмутилась:

- Как ты можешь так говорить! Не забывай, у тебя же ребенок!

- Мне тоже не мешает! - поддержал мать Рафал. - Наверное, выло и урчало в трубах.

Бабушка ужасно рассердилась: :

- Неужели я не могу отличить, трубы гудят или стены? Думаете, совсем старуха из ума выжила? Трубы - совсем другое дело, а тут и стены, и полы просто ходуном ходили!

- Главное, потолок не ходил! - тихонько пробормотал Рафал, чтобы еще больше не сердить бабушку.

Семейство принялось обсуждать новость и на все лады успокаивать бабушку. Одни придерживались водопроводной версии, другие высказывали предположение, что скрежетало и выло что-то на улице, третьи приписывали подозрительные звуки радиоприемнику Рафала, который давно был не в порядке и время от времени издавал совершенно кошмарные шумы. Бабушка твердо стояла на своем.

Рафал решил внести свою лепту в дискуссию.

- Вот если бы бабуля услышала потусторонние звуки ночью, - начал он таинственно, - мы бы решили, что это безобразничают привидения. Неприкаянные души наших предков...

- ... злодеев, - подсказал дотоле молчавший Павлик.

- ... наших предков-злодеев, - с разбегу подхватил Рафал и спохватился: А почему злодеев? Не только Рафала заинтересовало это неожиданное замечание. Все сидящие за столом выжидающе уставились на Павлика. Павлик дал исчерпывающее пояснение:

- А потому, что они пытали своих врагов. Отрезали им по кусочку руки и ноги, придумали специальную пыточную машину.

- Сынок, ты что говоришь? - ужаснулась пани Кристина.

Павлик мрачно продолжал, в его голосе явно чувствовалось осуждение преступных предков:

- И еще использовали другие орудия пыток...

Яночка не дала брату докончить:

- Мы сегодня долго играли в узников, которых содержат в подземельях и пытают, вот он и продолжает играть. Перестань, о таких вещах за столом не говорят, - заметила она тоном хорошо воспитанной барышни.

- У нас в роду никаких злодеев не было, - решительно заявила бабушка, наши предки были приличными людьми. А вот вы все никак не настроитесь на серьезный лад. Дом рушится, а вы все шутите.

И разговор свернул на прежние рельсы. Пан Хабрович цитировал заключение экспертов, тетя Моника высказала соображение, что угрожающие звуки в стенах должны особенно хорошо слышаться ночью, а не днем, ночью же никто ничего такого не слышит, дедушка вызвался лично осмотреть стены и своды-перекрытия на втором этаже, Рафал предложил вызвать ксендза, чтобы прочел соответствующие молитвы.

Ничто не могло переубедить бабушку, она стояла на своем.

- Ладно, еще увидите, кто был прав, - зловеще предрекала она. Подозрительный это дом, попомните мои слова!

Пани Кристина с беспокойством посматривала на своих притихших детей. Яночка и Павлик внимательно прислушивались ко всему, о чем говорилось за столом, и по их блестящим глазам и сосредоточенному выражению лиц было ясно они ни слова не пропустили.