Бусидо. Кодекс самурая

А самому следует совершить сэппуку[35]. Тогда не будет ни нарушения, ни тяжбы, ни приговора, и имя господина не будет запятнано, так что клан будет в безопасности, а империя – в спокойствии. Поступающий так является образцовым самураем, совершающим поступок, который в сто раз лучше, чем дзюнси. Ибо он обладает тремя качествами: Верностью, Преданностью и Доблестью, а его славное имя останется в памяти потомков.

Литература и изящные искусства

Хотя для бусидо в первую очередь требуются сила и мощь, обладать только ими – значит быть всего лишь грубым самураем. Поэтому самурай должен знать грамоту и, если у него есть время, учиться стихосложению и чайной церемонии. Если он не учится, он не сможет постичь причины вещей, как прошлых, так и настоящих. И каким бы опытным и мудрым он ни был, он обязательно когда-нибудь окажется в большом затруднении, если у него недостаточно знаний. Ибо, понимая дела своей страны и чужих земель, учитывая принципы времени, места и ранга и следуя наилучшему, не совершишь больших ошибок в расчетах. Поэтому я говорю, что самурай должен быть прилежным в учении. Но если он плохо использует свои познания, становится самоуверенным и свысока смотрит на неграмотных, если он поклоняется всему иностранному и думает, что ничего хорошего, за исключением китайского, не существует, если он настолько предвзят, что не понимает: что-то может в настоящее время и не подходить для Японии, каким бы хорошим оно ни казалось, то я скажу: его знания далеки от совершенства. Он должен учиться, помня об этом.

Феликс Беато. Самурай Йокогама. Фото. XIX в.

Стихосложение – это давний обычай нашей страны. Великие воины всех времен писали стихи, и даже самый низший вассал пробовал время от времени сочинять неуклюжие строки. Но тот, кто занимается только этим и пренебрегает повседневными обязанностями, становится мягким душой и телом, теряет все свои боевые качества и выглядит как придворный самурай. Если особенно увлекаться короткими стихами хайку[36], столь модными в наше время, то можно легко стать бойким на разговоры, остроумным и щеголеватым даже среди молчаливых и сдержанных товарищей. Хотя это может считаться милым в обществе, особенно в наше время, но самураю следует этого избегать. Что же касается чайной церемонии, то со времен сёгунов Киото она была развлечением военного сословия, и, даже если ты не слишком любишь ее, тебя могут пригласить участвовать в ней и быть гостем знатных людей. Поэтому по крайней мере следует знать, как правильно входить в чайную комнату, как рассматривать ее убранство и следить за приготовлением чая, как есть блюда и пить чай. Чтобы получить знание о чайной церемонии, следует взять несколько уроков у Чайного Мастера. К тому же в чайной комнате хорошо наслаждаться отдыхом и спокойствием, ибо в ней нет хвастовства и роскоши, поэтому даже в домах богатых людей и чиновников ты найдешь простые соломенные хижины с опорами из дерева и стропилами из бамбука, с простыми безыскусными решетчатыми окнами, бамбуковыми шторками, калиткой и входом. Чашки и другая утварь также лишены изысканных орнаментов, их формы чисты и сдержанны. Они полностью лишены испорченности повседневной жизни. Я полагаю, что этот дух, если ему следовать, способствует постижению Пути воина. Поэтому очень неплохо подготовить для чайной церемонии специальное место. Можно воспользоваться даже картинами нынешних художников, простой чайной утварью и глиняным чайником – это недорого и соответствует аскетическому стилю чайной церемонии. Но во всех вещах простое склонно превращаться в сложное, и стремление к роскоши дает о себе знать. Так, если видишь у кого-то чайник Асия, то становится стыдно за свой глиняный, и вскоре начинаешь хотеть, чтобы вся утварь была дорогой. Затем присматриваешься, где что подешевле, и становишься знатоком, так что можешь купить хорошую вещь за малую цену. Затем, когда видишь в чьем-либо доме красивую вещь, начинаешь выпрашивать ее у хозяина или предлагать обменять, конечно, чтобы выгода осталась за тобой. Такое поведение не лучше поведения простого лавочника или торговца и бесчестит Путь воина. Это большая ошибка, и, чем практиковать такую чайную церемонию, лучше вообще ничего не знать о ней и оставаться в неведении даже насчет того, как пить чай. Ибо предпочтительнее показаться грубым, чем опорочить величие бусидо.

Ямамото Цунэтомо

Хагакурэ

Будосёсинсю и Хагакурэ

Период внутренних войн, продолжавшийся более ста лет, закончился к 1600 году. Именно тогда на окутанных туманом рисовых полях долины Сэкигахара произошла битва, сделавшая Токугава Иэясу безраздельным владыкой Японии и определившая судьбу страны на двести пятьдесят лет вперед.

Предки Юдзана Дайдодзи были вассалами клана Токугава, а клан Набэсима, которому служили Ямамото, относился к категории «тодзама» – так называли тех, кто подчинился Токугава Иэясу только после Сэкигахара. Основатель клана Набэсима – Набэсима Наосигэ[37] – вначале выступил на стороне Токугава, но внезапно перешел на сторону Тоётоми[38]. Сменилось три поколения даймё, прежде чем растаял холод отношения сёгунов Токугава к клану Набэсима.

Корни клана Дайдодзи восходят к семье Тайра, через Тайра Корэхира. Но сама фамилия была принята лишь в XV веке, когда Исэ Таро, старший брат Ходзё Соуна, взял себе имя по названию находившегося неподалеку от его резиденции храма (по другой версии – по названию деревни, в которой жил). Отец Юдзана служил Мацудайра Тадатэру – шестому сыну самого сёгуна. Однако немилость Токугава по отношению к Тадатэру вскоре превратила Дайдодзи в рёнинов.

Рёнинами – воинами без господина, без средств к существованию – стали после битвы при Сэкигахара более полумиллиона самураев. Эту армию пополняли не только побежденные, лишившись своих владений, но и их победители.

Мир принес эпоху процветания и благополучия. Вырастали новые города, развивались торговля и производство, но самураи могли только негодовать о том, что их жалованье не растет, а социальный вес становится все меньше. Потомственные воины оказались не у дел. Новый идеал воина и ученого, сложившийся на основе собственных ценностей под китайским влиянием, подходил не всем. Ситуация со временем выровняется, но война не оставляла возможности для овладения искусством каллиграфии. Дело было даже не в том, как воину стать чиновником и счетоводом, а в том, что тревожило уже многих, – дальнейшая судьба воинского сословия.

Муро Кюсо (1658–1734) писал: «До недавних времен самураи ничего не знали о деньгах и жили скромно. Я помню свою юность, тогда молодые люди никогда не говорили о ценах и были те, кто краснел от смущения, слыша непристойные рассказы. Вот так за пятьдесят лет изменились устои».

Проблема росла. Проблема требовала разрешения. И появлялись голоса, призывавшие вернуться к былой простоте и воинским идеалам или же рассуждавшие о «дисциплине ума», способной помочь самураям в новой и непривычной обстановке.

Все были едины в одном: самураю необходимо заново обрести себя, свою роль и значение в изменившемся мире. Бусидо – Путь воина – требовал нового определения.

Юдзан Дайдодзи (1639–1731) и Ямамото Цунэтомо (1659–1719) – каждый предложил свой рецепт, свое напутствие молодому самураю. Дословный перевод «Будосёсинсю»: «Напутствие вступающему на Путь воина»; «Хагакурэ» буквально означает: «Сокрытое в листве».

И даже здесь, уже на вкус слова, мы можем ощутить разницу, почувствовать несходство двух современников, двух самураев. Юдзан Дайдодзи еще молодым человеком прибыл в Эдо (ныне Токио, изучал военные науки в школе Обата Кагэнори и Ходзё Удзинага – двух великих полководцев той эпохи, от них же он почерпнул любовь к конфуцианству. Ямамото Цунэтомо вместе со своим господином обучался у ученого по имени Куранага Рихэй. На него повлияли также конфуцианец Исида Иттэй[39] и дзэнский священник Таннэн[40].

35

Сэппуку – самоубийство путем вскрытия себе живота. Церемония сэппуку имела несколько разновидностей и время от времени менялась.

36

Хайку – семнадцатисложные трехстишия, жанр японской поэзии.

37

Набэсима Наосигэ (1538–1618) – первый даймё клана Набэсима.

38

Тоётоми Хидэёси (1536–1598) – государственный деятель, пытавшийся наряду с Ода Нобунага и Токугава Иэясу установить стабильное централизованное управление в Японии. Предпринимал завоевательные походы в Китай и Корею.

39

Исида Иттэй – Исида Ясубо Нобуюки (1629–1693), ученый-конфуцианец и советник Нэбэсима Мицусигэ.

40

Таннэн (?–1680) – дзэнский священник, под руководством которого обучался Цунэтомо.