Сны про сказку

А теперь ей самой предстоит стать таким тылом для Сартона. Воспоминания болью отозвались в сердце. Для отца она всегда была принцессой, самой красивой, самой умной. Это после его смерти она превратилась в незаметную серую мышь. Девушка вспоминала, как они гуляли по городу перед тем злополучным рейсом. Отец уходил в Южную Америку и обещал привезти им обезьянку. Естественно, он смеялся. Дома и без того были кот, собака и два хомяка в клетке. Вечером сидели в летнем кафе, ели мороженое. А через неделю пришла страшная весть. На глаза Лины выступили слезы.

– Опять грустишь, – она и не заметила, как в библиотеку вошел Сартон.

– Да, – не стала скрывать она.

– Не стоило нам… – маг махнул рукой и пошел к двери.

– Сартон, это не то, о чем ты подумал, – Лина догнала его и обняла сзади. – Я папу вспоминала.

Маг замер. Лина осторожно подбирала слова, понимая, что одна неверная фраза может испортить все и навсегда. А ей нужно было выговориться, рассказать кому-то о горечи потери, которая занозой сидела с двенадцати лет. Рассказать о снах, после которых не было сил дышать, но приходилось делать вид, что все хорошо. Они с братом держались, как могли. Может, от того и сорвалась Лина от потерь, что глубоко оставалась давняя, так и невыплаканная боль.

– Папа на флоте служил. Мы всегда провожали его, а потом на карте ставили флажки, рисуя его маршрут. Это мама придумала для нас с братом такую игру. Мы так, как бы, считали, когда он придет назад. И что самое интересное, когда он звонил нам из других городов, мы точно угадывали, где он, – Лина вздохнула. – А когда мне было двенадцать, через неделю после его ухода в рейс, маме пришла молния от капитана корабля. Папа погиб, спасая людей. Он всегда такой был, все для других. О себе в последнюю очередь думал. Превыше всего долг и честь. Мы даже нормально попрощаться с ним не смогли. Хоронили в закрытом гробу, настолько обгорел. Сослуживцы даже маме смотреть не дали. Я до сих пор не верю, что его нет, – Лина не сдержала всхлип, судорожно вздохнула, но нашла в себе силы продолжить. – А ты очень похож на него. Тебе не важно, что с тобой будет, если Лоренд в опасности. Вот только я не знаю, смогу ли стать для тебя такой же поддержкой, какой папе была мама. Я боюсь, Сартон, боюсь, что меня могут использовать, чтобы причинить тебе вред. Я себе не прощу… – Лина замолчала, понимая, что еще немного, и она сорвется в очередную истерику. Но и сказанного хватило, что бы маг понял ее.

– Девочка моя, – он развернулся и обнял ее, – просто будь рядом. Хорошо? Мне будет достаточно твоей улыбки, – его ладонь скользнула по ее щекам, стирая слезы. – Не надо плакать, малыш, мне больно видеть твои слезы.

– Не буду, – Лина улыбнулась. – Ты нужен мне, Сартон. Я слишком многих потеряла, чтобы потерять и тебя.

– Знаю, малыш. Обещаю, я буду очень осторожен. Если я пойму, что моей жизни угрожает опасность, то отступлю. Тем более что от мертвого меня польза будет только Казару. А мне бы этого не хотелось, – маг прижал девушку к груди, чувствуя, как быстро колотится ее сердце. Подождав, пока она окончательно успокоится, спросил, – Ну что, пойдем спать?

– А не рано? – Лина подняла голову и поймала хитрый взгляд.

– Малыш… – голос мага заставил кровь быстрее побежать по венам.

Легкий пасс рукой, и лишь разложенные на столе газеты напоминали о том, что в библиотеке кто-то был.

Глава 4

Меч лежал в ее руке словно влитой. Вот только врагов рядом не было. И не только врагов. Рядом не было никого. Только ночной лес, временами освещаемый выглядывавшей из облаков луной. Деревья раздались, и Лина вышла на поляну. По центру ее стоял обелиск, исчерченный надписями на неизвестном языке. Девушка подошла ближе, но так и не смогла разобрать ни одной знакомой буквы. Начертания, напоминавшие арабскую вязь, прерывались какими-то иероглифами, а те в свою очередь переходили в нечто, больше всего походившее на клинопись ее мира. Какие-то символы, похожие на алхимические, были сориентированы по четырем сторонам обелиска. Но и они лишь весьма отдаленно напоминали привычные знаки, которые стали активно использоваться астрологами всех мастей, да и не только ими.

Громкий зловещий смех отвлек ее от изучения обелиска. Лина обернулась. За спиной стоял Казар. В испачканных руках маг крепко сжимал посох. Почему-то она сразу поняла, что на руках его кровь. Вот только чья? Девушка, встав в стойку, перехватила меч, готовясь отразить удар. Глаза же скользили по краю поляны, пытаясь найти жертву мага. Слабое шевеление привлекло ее внимание. Эвелина повернула голову, чтобы поймать стекленеющий взгляд Сартона. Вздрогнув, девушка проснулась.

Какое-то время Лина лежала, приходя в себя после сна. Перед внутренним взглядом все еще стояло мертвенно-бледное лицо Сартона. Поэтому она не сразу сообразила, что, во-первых, на ней отсутствует одежда, хотя она привыкла спать в пижаме, а во-вторых, рядом с ней кто-то лежит. Девушка осторожно пошевелилась. Мышцы отозвались болью в неожиданных местах. Открыв глаза, встретилась с внимательным взглядом зеленых глаз мага. Напряжение сна тут же сошло на нет, оставив лишь понимание, что это был очередной кошмар. Правда, тут же пришла неприятная мысль, что кошмары эти будут преследовать ее до тех пор, пока не решится проблема с Казаром.

– Доброе утро, – Лина потянулась, напрашиваясь на поцелуй.

– Действительно, доброе, – улыбнулся маг.

Нежный поцелуй, рука мужчины скользнула по обнаженной спине девушки. Лина приготовилась к продолжению вчерашнего дня, но стук в дверь все прервал.

– Элье Сартон, – звонкий голос одной из горничных, – акира Герета просила передать, что завтрак через полчаса. А после него акиру Эвелину в тренировочном зале будет ждать акер Торон.

Сартон состроил грустную гримасу. Лина чуть слышно фыркнула.

– Теперь о нас по всему замку шептаться будут, – усмехнулась девушка.

– Пусть их, – вздохнул он, – пошепчутся и перестанут. А такое утро испортили.

– Да ладно тебе, – Лина примеривалась одежде. – Перенеси меня в мою комнату, а то пока бегаю по коридорам, точно к завтраку опоздаю.

Сартон привлек девушку к себе, поцеловал, а потом открыл портал.

Оказавшись в своих покоях, Лина быстро направилась в ванную комнату. Пока набиралась вода, она подобрала одежду для тренировок. В меру свободные брюки, неизменно черного цвета, впрочем, пока других и не было, темная блузка и сапоги без каблука. Быстро приняв ванну, оделась, сняла все украшения, выбрав для тренировок лишь маленькие сережки. Волосы собрала в прическу и заколола шпильками. Может, не столь эффектно, как накануне, зато практично. От прически и макияжа умения не прибавится, а во время тренировок ничего не должно мешать. Возможно, позднее она будет надевать обувь на каблуке, а волосы оставлять распущенными, но до этого еще очень далеко.

Когда-то давно, в том мире, они с братом любили смотреть кино про Горца, а потом разыгрывали сцены из них. Отец во время отдыха между рейсами сделал им мечи и щиты похожие на настоящие. И, хотя мать ругалась на эту затею, и она была довольна, что дети проводили время во дворе, пытаясь повторить действия героев, а не курили по подвалам и чердакам как многие их одноклассники. Лина очень надеялась, что все это было не зря, и многое из заученного в детстве пригодится сейчас. В другую поездку отец привез дартс и запас дротиков. Стена сарая была вся в дырках, но они с братом соревновались в меткости в любое время года и при любой погоде. А последние месяцы, когда становилось невмоготу, она брала пса, доску и шла на улицу. В ночной темноте до умопомрачения кидала дротики, пока руки не переставали подниматься от усталости. И вот теперь предстояло проверить, насколько эти ее умения будут полезны в мире, где умение махать мечом и метко посланный дротик отнюдь не развлечение, а возможность пожить подольше. Уроки верховой езды ведь уже пригодились

С такими мыслями Лина спустилась к завтраку. Маг уже ждал ее внизу, в руках его девушка увидела толстый фолиант, обтянутый кожей, с массивными металлическим запорами. Перехватив ее удивленный взгляд, он пояснил.