Мужской выбор

Нет, Алиса, это дерьмо тебя не заводит. Когда тебя ебут в рот, чтобы поставить на место, тебе тошно. И у тебя дрожат пальцы.

– Я не смогу сесть за руль, – я включаю автопилот и говорю выстуженным голосом, избегая его лица.

– Почему?

– Не смогу, – повторяю я и качаю головой, будто это может добавить веса моим словам.

Мне бы найти силы, чтобы встать на ноги. В коленях неприятно покалывает, я устала стоять на них, но шевелиться нет сил. Как отключили электричество, и я не могу перезагрузиться.

– Ты домой собиралась? – спрашивает Каин.

И его будничный тон почему-то кажется мне звонкой пощечиной. Я буквально чувствую ее на щеке, она расцветает ярким пламенем и обжигает скулу. Я даже прикрываю глаза и отворачиваюсь, пряча лицо.

Минута, проклятая минута… Мне вечно не хватает ее, чтобы прийти в себя. И сделать так, чтобы он ничего не заметил.

– Лис? – его тон меняется, нащупывая хмурые интонации.

– Ладно, я сяду, – я резко отвечаю и еще резче двигаюсь, пытаясь нащупать ручку дверцы и выйти из машины. – Сейчас.

Но Каин останавливает меня, ловит за плечи и оставляет на прежнем месте. Только разворачивает мой корпус, чтобы вновь оказаться лицом к лицу. И тут я вижу, что его ничего не берет.

Каин по-прежнему расслаблен и смотрит с интересом, как будто я интересные задачки загадываю, а не сдерживаю закономерную истерику. Он либо считает меня сильней, чем я есть, либо прекрасно владеет лицом. Хотя второе он точно умеет, он маньяк и профессионал в этом деле. Мне у него еще учиться и учиться.

– Ты не ответила на вопрос, – напоминает он.

– А я могу поехать в другое место?

Каин протягивает ко мне ладонь, но я на рефлексах отбрасываю ее, а через мгновение уже отчаянно бьюсь прочь, когда он все же решает добиться своего.

– Нет! – кричу я, когда явно проигрываю и не могу вывернуться.

И мой короткий крик вдруг становится стопом, Каин останавливается, словно ждал именно этого. Эталонное восклицание, он добился и его. Он даже не произносит ничего вслух, лишь жадно смотрит на меня, а потом протягивает руку и открывает дверь. Распахивает ее хозяйским жестом и прислоняется спиной к мягкой спинке, давая мне пространство.

– Хотя знаешь, я сам сяду за руль, – Каин цепляется ладонью за крышу седана и вытягивает свое массивное тело прочь из салона.

Я вздрагиваю от скрежета двери, которую он захлопывает прямо по нервам, потом он за мгновение обходит ауди и устраивается за рулем.

– Не играй со мной, Лис, – произносит Каин медленно, – тебе не по плечу это дерьмо. Давай лучше по старому.

Шаткий компромисс дозволенного насилия. Это и есть по-старому. Но я молчу. Я заставляю себя проснуться и, наконец, начать двигаться. Удивительно, с первой попытки удается развернуться и перебраться на сиденье.

– Лис, я с тобой разговариваю.

– Не по плечу мне или тебе? – я тоже умею усмехаться и даже криво улыбаться на его манер. – Сколько еще ты сможешь так со мной?

– Мне в кайф, я кончил, если ты не заметила.

– Успокаивай себя.

– Ты вся дрожишь. Хватит уже…

– Да, Каин, а дальше будет хуже. Я на куски начну разваливаться.

Он ловит очередную реплику на губах и отпускает на волю лишь частичку воздуха. Он решает завязать с перепалкой и заводит мотор с кнопки.

– У тебя есть вода? – спрашивает Каин через мгновение. – Да, мать твою!

– В бардачке.

Каин тянется к бардачку передо мной и нетерпеливо отщелкивает черную крышку. И тут происходит такой сюр, что я закрываю лицо руками и лихорадочно смеюсь, не в силах больше терпеть всю завидность своей жизни.

Когда Каин открывает бардачок, из него высыпается гора презервативов. Одиночные упаковки падают мне на ноги одна за другой и заваливают всё вокруг.

Глава 8

В карих глазах загорается вопрос, а потом сразу, без пересадочных остановок, бешенство. Каин не произносит ни слова, он замирает, словно проваливается в глубокую и безнадежную кому, и неотрывно смотрит на мои бедра. На проклятые пластиковые упаковки, которые рассыпались повсюду.

Я вижу его реакцию, состоящую из молчания и льда, когда отнимаю руки от лица.

– Отлично придумано, – смеюсь я, не в силах выдать другую эмоцию, – с выдумкой.

Он вдруг срывается с места и выскакивает из авто. И всё мое веселье, пусть больное и нервное, снимает как рукой. Я запоздало хватаюсь за воздух, где только что была его рука, и со страхом смотрю на отдаляющийся силуэт.

– Каин! – истошно кричу я. – Каин, нет!!

Я выбегаю из машины вслед за ним и пытаюсь нагнать. Только куда там, злой и по-мужски уверенный шаг отдаляет его всё дальше от меня. Чертова лестница, я не могу так быстро, не могу стучать по ступенькам как образцовый солдат, я и так цепляюсь за перила и буквально подтягиваю себя выше и выше. Но я слишком вымотана, чтобы участвовать в марафоне.

– Каин!

На мои окрики он не реагирует, даже не поворачивает головы, так что я зло выдыхаю и добавляю последнюю фразу.

– Ключи были на капоте, – мне приходится кричать в раскрытую дверь, потому что Каин уже вошел в тренировочный зал. – Это мог быть кто угодно!

И мне все равно, кто это. Кто тут шутник и главный выдумщик, я не хочу потасовок и крови. А Каин не умеет драться, не пролив крови, своей или чужой, он рвется вперед до последнего.

– Где он?! – я хватаю за руку первого попавшегося знакомого. – Как его имя… Парень из гаража?

– Леша?

– Наверное. Где он?

– В раздевалку шел.

Каин найдет его первым, это точно. Он свернул в ту сторону, видимо, получил верное направление с той же легкостью. Ничего не остается, как идти к черной двойной двери, за которой начинаются стройные ряды шкафчиков и душевых, и попутно молиться.

В клуб ходят только мужчины и поэтому раздевалка одна, большое и прямоугольное помещение, где частенько кто-то ночует. Кроме женщин в клуб не ходят посторонние, Каин вместе с братом переделал его в тренировочную базу для команды. Так что тут все свои, иногда как дружная семья, а иногда как клубок змей.

Когда я подхожу к двери, она резко распахивается навстречу. Трое парней с перекошенными лицами сваливают подальше, хотя неожиданная встреча со мной немного корректирует их походки. Парни зависают и со злостью смотрят на меня.

– Уже начал? – спрашиваю я устало.

– В следующий раз думай, прежде чем жаловаться ему.

Отлично, просто отлично. Я молча прохожу мимо и переступаю порог раздевалки. Тут звенит тишина, какая бывает между жестокими ударами. Нерв чувствуется в воздухе, и напряженные позы мужчин только подчеркивают настроение. Двое с оголенными торсами стоят у шкафчиков, и один из них жестами уговаривает приятеля не вмешиваться.

Да, приятель, не стоит, можно сильно пожалеть.

Каин не видит их, он стоит у большого окна с зеркальной тонировкой и на вытянутой руке держит обмякшее тело. Леша, да, Леша… Я вспомнила, как он назвал свое имя, когда я спустилась к нему в гараж. Каин разбил ему лицо, вместо верхней губы кровавое месиво, а ссадина на переносице набухает на глазах. Завтра его молодое лицо будет выглядеть ужасно, если вообще останется на месте.

– Мо-ло-дец, – парень у шкафчиков обращается ко мне, отчетливо складывая буквы одними губами, после чего неприятно скалится.

Я не реагирую, понимая, что он тоже на грани. Подтолкнуть их друг к другу – пустяковое дело, тестостерон хлещет в таких местах потоками. Иногда встречными. Я вижу, что он хочет ввязаться в драку и готов предложить Каину себя в соперники.

– Каин, – зову я осторожно и иду к окну. – Ты убьешь его. Он же не боец…

Леша крепкий и высокий, но он обычный парень.

– Каин…

– Я слышу тебя! – он взрывается и почти заносит кулак для нового удара, но что-то его останавливает.

– Он уже пожалел… и усвоил урок. Не надо, я прошу тебя.

Каин колеблется, что с ним бывает редко. Странно, но он даже не кривится на мой голос, хотя я позволила себе много лишних слов из-за нервозности. Я понимаю это запоздало, прикусывая язык, но продолжаю приближаться.