Печать Тора (ЛП)

Так что мне ничего другого не оставалось, как ждать, пока Чёрная гвардия добьётся успехов.

В конце концов, я использовала каникулы, чтобы упражняться с Леандро в боевых приёмах, и благодаря упорной целеустремлённости, которую он проявлял, он быстро делал успехи.

Хотя мы проводили много времени в подвале нашего дома и много тренировались, изменения в Шёнефельде не прошли мимо нас. Каждый раз, когда я ходила в магазин госпожи Гольдманн за покупками или, чтобы поговорить с Лианой, я явно это ощущала.

Настроение населения постепенно начало изменяться. В воздухе чувствовался страх и неопределённость. «Хроника короны» ежедневно сообщала об успехах Чёрной гвардии, и по словам Адама, каждое слово было правдой.

— Они на удивление честны, — сказал он, когда однажды тёплым вечером в середине марта мы сидели в павильоне в саду и наслаждались отзвуками первого тёплого дня в году. После нескольких недель разлуки он, наконец, вернулся сегодня домой. — Надо действительно отдать в этом должное Клеменсу Хофферу. Он и правда взялся за дело и всерьёз намерен поймать Бальтазара. К наводке, которую передал ему адмирал, что Бальтазар может скрываться на Корво, он относиться серьёзно. Примерно тридцать воинов размещены там и обыскивают каждый угол, ища скрытые заклинания. У меня хорошее предчувствие по этому поводу.

— Звучит не плохо, но было бы ещё лучше, если бы у нас имелось больше наводок. Если бы моя бабушка смогла вспомнить хотя бы несколько дополнительных деталей, — беспокойно заметила я.

От приёма лжекольчика не было никакого эффекта, никаких воспоминаний не всплыло в памяти. Но бабушка была по-прежнему уверена в том, что в её голове есть разногласия, и ей это совсем не нравилось. Поэтому она отправилась в Темаллин и с помощью друидов пыталась добраться до скрытой информации, предполагая, что та ещё есть в её голове.

— Твоя бабушка делает всё возможное, — задумчиво произнёс Адам. — Но если действительно кто-то стёр из её памяти воспоминания, тогда почти невозможно восстановить их. Эти воспоминания навсегда исчезли. Ты же сама уже делала подобное несколько раз.

— Верно, — признала я, и это не особо подняло моё настроение.

Удаление и изменение воспоминаний было щекотливым вопросом, и даже моя бабушка не могла творить чудеса. К тому же, сейчас ей было и так не легко. Высокое положение никогда не было для неё важно, но то, что её лишили поста целительницы, очень сильно её беспокоило. Она любила эту работу и делала её по твёрдому убеждению.

— Ты что-нибудь слышал о Торине? — спросила я, обводя взглядом множество подснежников, весенних белоцветников и бутоны тюльпанов и нарциссов, которые легонько раскачивались на мягком бризе тёплого вечернего ветра.

— Нет, — вздохнул Адам. — Он не отреагировал ни на одно моё сообщение. И на сообщения Рамона и Леннокса тоже. То, что случилось с Ширли, сильно его ранило.

— Ширли тоже плохо, — ответила я. — С тех пор как господин Лилиенштейн исчез, а «Красный Мститель» действительно прекратил своё существование, с ней почти невозможно поговорить. В принципе, она провела каникулы в «Гостиной Шёнефльде» и работала все смены, какие могла получить. Твоим братьям удалось подобраться к матери, чтобы выяснить, действительно ли то, что у неё на шеи — это атрибут власти?

— Нет, — вздохнул Адам и вытянул ноги. Мы сидели вместе на мягкой лежанке, рука Адама свободно обнимала мою талию. — После неудавшегося Рождества мать не очень нам рада. Особенно мне. Она не особо хорошо справилась с тем, что Ширли и Торин расстались, а шансы, что по крайней мере у одного из сыновей будут разумные отношения, свелись сейчас к нулю. Она спряталась в своей усадьбе, и только Эльзе и моему отцу разрешено приходить к ней. Других людей она не принимает, называя это болезнью и усталостью.

— Она не позволят навещать себя даже Рамону и Ленноксу? — недоверчиво нахмурилась я.

— Нет, думаю она будет готова примириться с миром, только когда один из её сыновей появится с приемлемой невестой, и свадьба действительно состоится, — Адам страдальчески вздохнул. — Выпускной бал приближается, и от этого моей матери не легче. Все её подруги рассказывают либо о хороших связях, которых они добились для своих детей, либо какие были свадьбы и какие отличные профессии те получили. И что ей ответить? Что её самый младший сын отказывается пойти на бал, потому что не может появится там с женщиной, которую любит? — Адам бессильно посмотрел в сторону дроздов, которые на свежей зелени луга ссорились за дождевого червя. — По крайней мере, снова восстановили Чёрную гвардию. Пака ты являешься активным членом, всё равно лучше не жениться. Адмирал всегда придерживался в этом ясных убеждений. Женщина отвлекает и делает тебя уязвимым для шантажа.

— И его убеждения подтвердились? — спросила я, нежно целуя Адама в щёку.

— Боюсь, что отчасти он прав, — Адам ухмыльнулся и крепче сжал мою талию. — Я несколько раз не санкционированно оставлял место операции, чтобы помочь тебе, — он провёл пальцем по моей щеке. — Но моя мотивация в охоте за Морлемами только потому такая большая, потому что я тебя люблю. В противном случае, из меня вышел бы действительно плохой воин.

— Правда? — хихикнула я, наслаждаясь тёплыми объятьями Адама. — Тебе опять нужно будет уехать или ты пойдёшь завтра на лекции в Тенненбоде? Профессор Эспендорм точно не понравится, если ты снова пропустишь занятия.

— К сожалению, профессору Эспендорм придётся с этим жить. На данный момент всё ещё объявлено чрезвычайное положение. Хотя Морлемы больше нигде не появились, но Ладислав Энде решил покончить с этой проблемой. Я уеду снова через две недели, поэтому даже не стоит начинать посещать занятия.

— Никогда не думала, что он будет действовать так решительно, — заметила я, завороженно наблюдая, как медленно садится солнце, окрасив небо в пурпур.

— Может теперь всё-таки всё изменится к лучшему, — медленно сказал Адам, глядя мне в глаза. Затем наклонился и поцеловал меня медленно и нежно. Мы насладимся этой ночью, потому что кто знает, когда увидимся снова в следующий раз.

Шорох заставил нас отпрянуть друг от друга. Он раздавался из кустов позади нас.

Адам тут же вскочил на ноги и поднял руки, приготовившись к бою.

— Подожди, — сказала я и сощурилась в полумраке, вглядываясь в кусты. И вот, уже была видна голова со светлыми, взлохмаченными волосами, с трудом пробиравшаяся сквозь ветви. — Это Лиана.

— Привет, влюблённые пташки, — задыхаясь поприветствовала нас Лиана, когда вошла в павильон. Затем с сомнением посмотрела на боевую стойку Адама. — Спокойно, тигр. У меня есть здесь привилегии и защита. Я уже много лет пролезаю через это куст. Кроме того, на Шёнефельде всё ещё наложено защитное заклинание. Морлемы не смогут спрятаться здесь в кустарниковых зарослях.

— Ладно, убедила.

Адам улыбаясь, опустил руки и снова занял свое место рядом со мной.

— Привет, Лиана, садись к нам, — поприветствовала я. — Ты была у родителей?

— Да, — ответила она с довольной улыбкой и села напротив на раскладной стул. — Мы долго разговаривали. Появление Морлемов в Конквере сильно смутило моих родителей и вообще, вся эта напряжённая атмосфера, которая везде сейчас преобладает. Их сильно это беспокоит. Такое чувство, как будто все ожидают, что Морлемы снова нанесут удар. Но это в первый раз, когда мы так открыто поговорили обо всём, что случилось.

— Звучит не плохо, — заметила я.

— Так и есть, — кивнула Лиана. — Однако было бы намного лучше, если бы я могла просто привести к ним сестру.

— Знаю, — вздохнула я. — Мне бы самой хотелось пойти и позаботится об этом.

— Никаких самой. Мы уже над этим работаем, — сразу вмешался Адам. — Но Бальтазар действительно чертовски хорошо спрятался. Через две недели я вернусь на Корво и сменю оперативную группу. Мы обыскиваем весь остров, но до сих пор нет ни малейшей аномалии.

— Я надеюсь, адмирал не потеряет голову и не прервёт поиски преждевременно, — забеспокоилась я.